Лепесток метила в спину, но, как только она занесла руку для удара, человек в чёрном плаще резко обернулся и закрылся мальчиком, как живым щитом. Девушка едва успела остановить лезвие всего в нескольких сантиметрах от своего ребёнка.

На ужас матери незнакомец ответил хохотом, от которого у Лепесток кровь застыла в жилах.

— Кто вы? — стараясь перекричать страшный смех и громкий плач, вопрошала Лепесток. — Рыцарь? Чародей?.. Зачем вам мой сын? Пожалейте ребёнка! Возьмите меня и убейте, если хотите! Но отдайте мальчика! — умоляла она.

Но тот только смеялся, и Лепесток вновь бросилась на него…

…Когда Назу наскучило забавляться травлей разъяренной амазонки, он прочёл заклинание «Магическая стрела», и пораженная в самое сердце Лепесток, обливаясь кровью, рухнула на пол столовой у его ног.

Наз не испытал ни капли сострадания к своей жертве. Его тоже никто не жалел, вчера выяснилось, что у него множество смертельных врагов, а единственный друг оказался коварным предателем. Впрочем и ненависти к этой девушке он не испытывал. Он просто выполнял наказ Заветного листочка, а она стала досадным препятствием на его пути.

Назу был нужен только лишь её ребёнок. Он совершенно точно не стал бы убивать Лепесток, отнесись она к расставанию с сыном более спокойно, но обезумевшая от горя мать преградила ему дорогу с оружием в руках — пришлось от нее избавиться.

Спокойно выйдя из дома, Наз поставил притихшего после смерти матери ребёнка на ноги и жестом приказал идти вперед. Мальчик подчинился

Когда Наз выводил ребенка из Закатного города, вдруг одновременно загорелось сразу с десяток домов на центральной, и пока что единственной, городской улице, а в городском трактире местные завсегдатаи ни с того, ни с сего по пустяшному поводу затеяли между собой свару, которая тут же переросла в безобразную драку с поножовщиной…

…Способность двигаться Горд обрел лишь спустя полчаса после ухода незнакомца в черном плаще.

Еще не поздно было бросится следом за похитителем ребенка, но за полчаса неподвижности сапожных дел мастер о многом успел передумать. Он догадался, что их незваный гость могущественный — чародей и понял, что совершенно бессилен против волшбы, которой черный колдун убил его жену.

Горд очень любил свою Лепесток, прожитые с ней полтора месяца были самыми счастливыми в его жизни. Он всем сердцем полюбил и её сына, такого веселого, подвижного и необычайно смышлёного для своих лет пацана. Но…

После увиденного он панически боялся чёрного колдуна.

На ватных ногах, покачиваясь, Горд подошел к распростершейся на полу Лепесток и, бессильно опустившись рядом с ней на колени, разрыдался.

Ощутив, что тело вновь принадлежит ему и только ему, Лилипут вскочил на ноги и выхватил меч. После кремповой волшбы молодой человек ощущал во всех мышцах приятную легкость, в ногах не осталось даже намека на усталость. Рывок — и меч Лилипута замер у шеи Корсара.

В своем героическом порыве Лилипут был не одинок. Практически одновременно с его мечом у шеи Корсара замер один из клинков Студента, острие второго меча славного мечника застыло напротив сердца мага-великана. Шиша тоже не отставал, его страшный тесак зловеще навис над головой Кремпа. А Гимнаст с Вэт хоть и не обнажили оружия, но, судя по напряженности их фигур, готовы были исправить это в считанные секунды. «Переворот» состоялся невероятно быстро, никто и слова вымолвить не успел.

Теперь, когда ситуация оказалась полностью под контролем рыцарей, они потребовали объяснений.

— Эй, чё за дела?! — рявкнул на магов Студент. — Вы чё совсем страх потеряли?!

— Это нам следовало бы поинтересоваться у вас — что за дела? — как ни в чем ни бывало парировал Корсар. Он словно Не замечал острых клинков в опасной близости от своих жизненно важных органов. — Не мы вам, вы нам мечи с шеям приставили. Так, что за дела, ребятки?

«Во ведь нервы у мужика, два меча у шеи, один у серп,, а он так искреннее недоумение разыгрывает!» — восхитился смелым поведением мага Лилипут и крепче стиснул рукоять меча.

— Большой человек изволит шутить? — продолжал холодно неистовствовать Студент. — Что ж, замечательно! Нам шутки строить и жить помогают! — Если у смерти бывает ухмылка, то, без сомнения, в данную минуту она присутствовала на лице славного мечника. — Значит, понятия не имеешь, чего это вдруг на нас нашло? Очень хорошо! Прямо-таки отлично!.. Ну а ты, Ежик — голова без ножек, что в свое оправдание прокукарекаешь? Зачем, пень старый, ты нас парализовал?

— Поверьте, я это сделал не со зла. Я лишь хотел вам помочь. — Подобно товарищу, Кремп пытался скрыть страх и волнение, но до Корсара ему было ой как далеко. Предательская дрожь, нет-нет, да и проскакивала в голосе старика. — Жалко мне вас стало.

— А, так это ты от жалости, — уточнил Студент с ледяной усмешкой.

— Ну ещё по просьбе Корсара, конечно, — понурив голову, признался Кремп. — Ему удалось меня убедить. Я поверил, что чудо возможно. — Старик вздохнул. — К сожалению, ничего не вышло… Но вам-то, ведь, моя волшба пошла только на пользу. Вы намучались во время бега, а моё парализующее заклинание, как хороший сон, быстро восстановило ваши силы. Что, разве не так? Признайся, Стьюд, после моего заклинания тебе же стало легче?

Объяснения Кремпа были более чем убедительны — усталость действительно исчезла чудесным образом. Повинуясь приказу Студента, Шиша убрал свое оточенное безобразие от головы пожилого мага.

— Теперь давай разбираться с тобой, Корсар. — После разговора с Кремпом голос Студента слегка смягчился, но всего лишь голос. Его руки, сжимающие рукояти мечей, оставались тверды, а взгляд холоден. — Ты не прав, Корсар. Лом мёртв и ему уже не помочь. Единственное, что мы можем теперь для него сделать — достойно похоронить. А ты… Мы не позволим тебе безнаказанно глумиться над телом друга! И если ты сию же минуту…

— Господа рыцари изволят меня пугать? — как ни в чем не бывало, усмехнулся Корсар. — Ха! Это даже забавно.

В гордой осанке Корсара по-прежнему не было и намека на страх. Рядом с этим большим, сильным и уверенным в себе человеком Студент с Лилипутом поневоле начали чувствовать себя какими-то слабыми и беззащитными, хотя у руках у рыцарей были совсем не бутафорские клинки и глаза их пылали праведным гневом. Но… Как презрительно Корсар смеялся им в лицо. Что за этим могло крыться? Или он и впрямь сумасшедший, и секрет его бесстрашия в безумии?

— Хотите, открою вам маленький секрет, господа-гроз-ные-рыцари-со-страшными-мечами? — продолжал издеваться маг-великан, словно нарочно провоцируя рыцарей. — Корсара невозможно запугать! Это факт, с которым вам придется смириться. Очень может быть, его можно убить — точно сказать не могу, уж извините, ещё ни разу умирать не доводилось. Кстати, если хотите разлучить меня с жизнью, то — смелее! Я не стану отклоняться от ваших мечей и не наложу на вас никакого заклятья. Желаете убить — убивайте! Только не смейте делать из меня шута в своей комедии!.. А вам, сэр Стьюд, я искренне не советую больше на меня шипеть. Ещё одно слово из ваших уст со змееподобной интонацией, и я лично вырву вам язык. И ПЛЕВАТЬ Я ХОТЕЛ НА ВАШИ ЖЕЛЕЗКИ! — зарубите себе это на носу!.. Теперь по поводу Люма. У меня к вам вопрос, господа рыцари. Не сочтите за дерзость, уж будьте так любезны, ответьте. Стьюд, вы умеете колдовать?.. А вы, Лил?.. Может быть вы, милорд, или эта прелестная леди?