– Чего на меня уставилась?

– Жду ответа, – пожала я плечами, – почему Соня решилась на второго малыша.

– Понятия не имею, – объявил он, – у нее спрашивай!

– Тебе не надоело? – ядовито улыбнулась я. – Ослиное упрямство не имеет ничего общего с целеустремленностью. Неужели ты полагаешь, что смогла обвести нас вокруг пальца? Ты наделала кучу ошибок, но даже сейчас, практически загнанная в угол, пытаешься изображать другого человека. Надо уметь проигрывать.

– Глупо отрицать очевидное, – вздохнул Коробок, – или ты думаешь, что тебя не обыщут перед тем, как отправить в камеру?

– Смешно, – пожал плечами Федор.

– Хватит ломать комедию, – велел Чеслав.

Близнец медленно стянул парик, снял очки, отклеил усы, бороду…

– Он женщина! – ахнула Матрена.

– Обман! – вскочила с дивана Тамара Владимировна.

– Квартира! – закричала Бурмакина. – Ее не купят? О! Нет!

– Пожалуйста, успокойтесь, – ровным голосом попросил Чеслав, – разберемся с вашей квартирой.

– Знакомьтесь, – предложила я, когда фальшивый Семен, взяв со стола салфетку, вытер лицо, – перед вами Софья Кошмарова.

– Я и подумать не могла, что женщин способна так ловко загримироваться, – запричитала Матрена.

– Если хотите измениться до неузнаваемости, иногда достаточно сменить цвет волос, прическу и водрузить на нос очки, – сказал Федор, – а уж усы с бородой вообще беспроигрышный вариант. Очень часто еще вставляют в глаза цветные линзы, меняют при помощи специальных вкладок форму щек, а на зубы накладывают штуку вроде коронок. И готово – была Соня, стал Сеня.

– Ну, еще природные данные, – подхватила я. – Софья коренастая, ширококостная, у нее достаточно низкий голос. Так почему, Соня, вы решили родить второго ребенка? А потом еще и третьего?

– Вам этого не понять, – тихо ответила женщина, – я очень любила Осипа. Дети – божий дар, аборт – убийство. Еще какие-то объяснения нужны?

– Но вы жили в тяжелых условиях, – продолжала я, – буквально лишней копейки в доме не было! Вам не приходило в голову броситься к матери в ноги, попроситься назад?

– Нет, – гордо вскинула голову Соня, – никогда! Мы бы справились.

– Но зачем еще двое детей? – пожал плечами Федор. – Неужели одного было мало?

Софья сгорбилась.

– Вы не поймете.

– Попробуй объяснить, – попросила я.

Кошмарова обхватила себя за плечи.

– Холодно.

Приходько взял с дивана один из пледов и набросил Кошмаровой на плечи.

– Спасибо, – шепнула Соня, – вы тут верно говорили, что я невысокого роста, похожа на кабачок, лицо некрасивое, руки вообще лучше прятать. Ну почему мне достались ладони-лопаты и пальцы-сардельки? У матери была нормальная внешность, а я!

– Большинство женщин не фотомодели, а живут счастливо, – не к месту вмешался Димон.

Соня неожиданно рассмеялась и повторила:

– Большинство женщин не фотомодели! Они нормальные, а я уродина. Никто никогда на меня внимания не обращал, ни разу я не ходила с мальчиком в кино. А Осип меня после дискотеки гулять повел, поцеловал и сказал: «Ты красивая, как утренняя заря!»

Мне стало до слез жаль Соню. Можно родиться серой мышкой и всегда находиться в центре внимания благодаря веселому характеру. А у Софьи невзрачная внешность ничем не компенсировалась.

– Одета я была хуже всех, – монотонно бубнила падчерица Венева, – на салон красоты денег не было, ну сколько бы еще Осип со мной прожил? А дети – гарантия стабильного брака.

– Вы полагали, что муж никогда не уйдет от матери своих отпрысков? – с изумлением спросил Димон. – Да такому, как Осип, стадо младенцев по барабану. Мошенник, мелкий воришка, лохотронщик, вы что, ему цены не знаете? Много он вам на хозяйство давал? Беспокоился о своем выводке?

– Неправда! – закричала Соня, сбрасывая шаль на пол. – Неправда!

Полковник поднял голову и гавкнул. Сержант стек на пол, подхватил зубами шерстяное одеяльце и залез на диван, втянув на него добычу.

– Осип замечательный, – сбавила тон Соня, – я ему верила! И сейчас верю. Он нас обожал!

– Но вы сами-то! – не утихал Коробок. – Неужели не понимали, что дети огромная ответственность. Нельзя их рожать, как кошка, бездумно. Впрочем, от киски дочки-сыночки через полгода после появления на свет убегают. А человеку надо чадо на ноги поставить, четверть века пройдет, пока птенец оперится! Как вы рассчитывали это сделать со своей нищенской зарплатой и нестабильным заработком Осипа? И где гарантия, что он третий раз не угодит за решетку?

– Дети – гарантия сохранности моей семьи, – отрубила Соня, – чем их больше, тем крепче я держу Осипа. Вот!

Димон оторопел, он явно не нашел никаких аргументов в ответ. А мне стало понятно: Софья патологически обожала мужа, боялась его потерять, вот и решила свить толстый канат, чтобы удержать Кошмарова навсегда. Это для нас он мелкий мошенник, уголовник и врун, а для нее Осип – лучший на свете человек, спецагент, герой. Если уж Соня вбивала себе нечто в голову, то верила в это вопреки всему. Кошмаров не смог помешать ни первой, ни второй ее беременности, потому что оказался за решеткой, странно, что он не протестовал против третьей малышки.

– Осип всегда говорил: дети от Бога, – продолжала Соня.

Я машинально кивнула. Ну да, а что еще говорить, когда, сидя за решеткой, узнаешь об интересном положении жены, которую невозможно уговорить при помощи писем пойти на аборт? Кошмаров хорошо изучил супругу, он не хотел терять свой шанс на получение богатства. Что же касается детей, полагаю, он не особенно задумывался об их будущем. Родились? Пусть растут!

– С мальчиками меня с третьего месяца тошнило, – неожиданно призналась Софья, – а с дочкой никаких признаков беременности не было, я до пятого месяца даже не подозревала, что жду ребенка! Аппетит отличный, не толстею, всяческие женские дни, как по расписанию, а потом бац, и живот!

– Случается, – кивнул Чеслав.

Я опять вздохнула. Вот вам и ответ, почему Осип не отправил жену на аборт. Муж и она не знали, что скоро вновь станут родителями.

– Да что вы понимаете! – закричала Софья. – Осип много думал о детях! Эта квартира! Здесь раньше жил педофил Владимир Русланов! Он убил много девочек, прямо тут! А Куклина жила и не мучилась! Чего меня о детях спрашиваете? У нее поинтересуйтесь, как ей спалось по ночам, а!

Тамара Владимировна прикрыла глаза рукой, Мотя прикусила губу, а я сказала:

– История Русланова давно поросла быльем. Ну какое отношение она имеет к Осипу?

Соня засмеялась.

– Муж хотел заработать денег, но контора ему разрешала использовать для жизни только то, что Осип заработает, прикидываясь преступником. Супругу нельзя было выпадать из легенды. Он искал путь вытащить нас из нищеты и набрел на эти хоромы.