Им самим пришлось спешно покинуть те места — он прекрасно представлял, чем им грозит знакомство с измененной, попавшей на допрос. Заручившись поддержкой Вальтера, он свободно мог разгромить Орден, сравнять с землёй и присыпать пеплом тел, но слава Натана Штольца[35]не казалась ему достойной. Демьян не оправдывал методы Ордена, но и ненависти к ним не испытывал. Как оружие в борьбе с самопровозглашенными кровавыми царьками, они были недурны.

Иногда в жернова попадали те, кто держался в стороне и не осыпал свой путь телами людей и не заливал землю их кровью. Действительно умные и талантливые измененные, перед которыми в будущем открывались все пути. Такие, как Клара. Демьян сожалел о ней, но поделать ничего не мог. Её сгубили доброта и недальновидность.

О том, что произошло на самом деле, он узнал спустя десятилетия, в Москве. В разгар нового романа Анжела бросила ему в лицо, что «история с итальянкой» ничему его не научила. Демьян пропустил бы эти слова мимо ушей — желание уязвленной женщины ударить побольнее понятно, но она сказала это слишком спокойно, холодно и расчетливо. Мгновения оплошности хватило, и Анжела поняла промах, но было уже поздно.

Демьян шагнул к ней, одним быстрым движением сжимая руку на шее и перехватывая взгляд.

— Это была ты? — произнес он, искренне надеясь получить опровержение догадке. Доверие к своим для Демьяна было бесценно. Все, чего он хотел нынче — увидеть, услышать, почувствовать, что не прав.

Анжела не смела ему солгать. Она вся сжалась, по телу прошла едва заметная дрожь.

— Я не знала, что так выйдет, — прошептала она.

Она привыкла, что ей все сходит с рук, что после очередной ссоры они неизменно начинают сначала, но Демьяну было не до воспоминаний. Первобытное зло радостно встрепенулось, поднимаясь во весь рост. Он знал, во что превращаются измененные, спустившие себя с цепи — в обезумевших диких зверей, остановить которых может лишь выстрел в упор. Знал, но ничего не мог с собой поделать. Она не просто подставила их всех — опасность давно миновала, она предала его доверие!

Дыхание прервалось, когда пальцы с силой сжались на хрупкой шее. Анжела была Его, он чувствовал её боль, как свою.

— Чего тебе не хватало?

Никогда ранее он не говорил с ней в таком тоне. Никогда ранее не чувствовал злобы по отношению к той, кому посвящал музыку. К той, кого был действительно счастлив назвать своей. Сейчас он видел лишь мерзкое уродство предательства, которое не скрывала даже маска ангельского лица.

— Хорошо подумай, перед тем как ответить.

Он знал, что стоит ему прекратить разговор — и ярость захлестнёт с головой. Кто знает, что тогда случится. Демьян разжал руку и отступил — слишком сильным было желание свернуть тонкую шею. Даже студёный холод души пасовал перед жёсткой решимостью убивать.

Анжела схватилась за горло, кровоподтёки на белоснежной коже таяли на глазах. Демьян чувствовал её страх, слышал биение по-прежнему родного сердца, которое чуть не оборвал минуту назад. В расширенных от ужаса небесно-голубых глазах застыла мольба, но напряженная тишина разрасталась между ними огненной пропастью.

— Демьян, пожалуйста, прости, — прошептала она, сжимая и разжимая пальцы. — Я не знала, что Миша на такое способен… я не знала…

Демьян не сразу понял, что мерзкий, рвущий паузу тишины звук — не что иное, как хруст перил под пальцами. О Михаиле он даже не подумал, а точнее — не вспомнил о его чувствах к Анжеле. Было ли проще принять его предательство? Отнюдь.

Демьян чувствовал, как по пальцам струится кровь, которая спустя мгновения уже присохла на здоровой ладони коркой.

— Говори, — мертвым голосом произнес он.

У Анжелы задрожали губы, и рыдания прорвались вместе со слезами.

— Я умоляла Мишу помочь мне, — сбивчиво бормотала она. — Боялась, что она заберет тебя у меня. Просила избавиться от неё… Возможно, была слишком резка. Потом Клара исчезла, и… Боже, что же мы наделали!

Анжела зажала рот рукой.

К счастью, за неделю до этого он распустил прислугу. Граф и графиня покидали Москву, чтобы путешествовать по Европе. Им предстоял переезд и десятилетия жизни в тени, в бесконечном кружении карнавала, под масками. Анжела судорожно всхлипывала, а Демьян думал только о том, что безумно устал. Некоторым не суждено справиться с Вечностью, но ежели оседлаешь эту норовистую кобылу, управлять ею нелегко. Вопреки всему, Демьяну больше нравилось общаться с людьми, чем с измененными. Те, кому есть что терять, живут отчаяннее и вдохновеннее.

Он прошел мимо, отдернув руку, чтобы не коснуться её платья. Сел за рояль, но так и не смог сыграть ни аккорда. Музыка, неизменная целительница его души, тоже его оставила. Анжела замерла у лестницы изваянием: так, как Демьян её оставил. Сколько прошло времени, прежде чем вернулся Михаил, он не знал. Помнил только, что почувствовал его раньше, чем услышал шаги. Бой часов оповестил о начале нового часа. До рассвета осталось не так много времени.

Михаил бросил на Демьяна непонимающий взгляд и нахмурился, глядя в заплаканное лицо своего Ангела. Он всегда боготворил её, утешал и делал всё, что Анжела просила, но никогда прежде не нарушал правил, не предавал доверия. Умный, сдержанный, поразительно светлый, Михаил казался неспособным на интриги. Если возникала напряженность, он предпочитал решать её открыто и напрямую.

Вот и расплата за свою недальновидность.

— Случилось что-то, о чем мне нужно знать?

Демьян поднялся, тяжело шагнул к нему.

— Помнишь Клару? Анжела отдала её в руки Ордена.

Лицо Михаила словно окаменело. Он всегда умел держать эмоции в узде, и нынче Демьян наткнулся на глухую стену его самообладания. Михаил бросил взгляд в сторону Анжелы, которая снова всхлипнула.

— Не она, Демьян. Это сделал я.

Второй удар не причиняет столь сильной боли, и всё же Демьян едва уловимо поморщился.

— Я сделал это, потому что больше не мог видеть её слезы. Ты уходил, а она изводила себя и сходила с ума.

Вот всё и закончилось. В ту ночь он лишился по-настоящему близкого друга и женщины, к ногам которой готов был бросить весь мир.

Вечером Михаил ушел, и они не виделись до падения железного занавеса. Случайно столкнулись на премьере в Петербурге, поговорили ни о чем, и именно в тот день Демьян осознал, что простил их. Анжелу — в ту минуту, когда впервые заговорил с ней спустя несколько месяцев, Михаила — чуть позже. Он знал, что ничто и никогда не будет, как прежде, но сумел отпустить тьму и жить дальше.

Москва, Россия. Апрель 2014 г.

«Предательство нельзя прощать хотя бы потому, что сами предатели никогда себе не простят своего предательства, а значит, будут всегда опасны — и предадут ещё».