– Понимаю, сэр…

Если же ты нарушишь данное тобой слово, к тебе ночью придут люди, которые медленно перережут горло сначала твоей хорошенькой женушке… Кажется, ее зовут Милдред?

– Да… сэр…

На сержанта было страшно смотреть.

– И все это на твоих глазах, а потом то же проделают с тобой… Все понял?

– П-понял.

– Хорошо. А теперь поворачивайся, я врежу тебе по башке, чтобы все было натурально.

Дежурный повернулся, и Гастон ударил его рукояткой пистолета. Сержант свалился на пол.

Джек облегченно вздохнул, он опасался, что майор попытается сломать дежурному основание черепа, однако Гастон сыграл по-честному.

Спустя час они катили в патрульной машине. Гастон был в сержантской форме, Рон отыскал в дежурке форму какого-то капрала, а Джеку досталась гражданская одежда.

– До Миа-Гранж сорок километров! – заметил Рон, увидев указатель.

– Хорошо, что близко, время сейчас работает против нас, – сказал Гастон.

– А до Санни-Лэнда целых триста восемьдесят, – сообщил Рон, прочитав другой указатель.

Сорок километров пролетели, как один. Другие патрульные машины на дороге не встречались, а это значило, что о нападении на дежурного пока никто не знал.

– Что, Джек, боялся, я расколю этому сержанту череп? – неожиданно спросил Гастон.

– Я не исключал этого.

– Не исключал. – Гастон усмехнулся. – Признаться, была такая мысль… Была… Если парень промолчит хотя бы сутки, он нам уже не страшен.

– Значит, правильно поступили.

– Нет, поступили неправильно.

Они проехали по центральной улице городка Миа-Гранж, сделали несколько поворотов, пока не оказались в районе, застроенном невысокими домами в окружении множества тенистых деревьев. Это был старый район, в теперешние времена деревьев не сажали.

– Ничего вам не напоминает?

Напоминает, – тут же отреагировал Рон. – Точно в таком районе на Шлезвиге располагалась ваша явочная квартира.

– Правильно, случайное сходство, но поди ж ты.

Гастон остановил машину в каком-то полутемном тупичке.

– Итак, квартирка может быть под колпаком то есть прослушиваться, поэтому постарайтесь лишнего не болтать…

– Понятно.

– Ну, тогда выходим.

Оставив автомобиль, вся троица миновала пустынный проходной двор, вошла в парадную, там по узкому, пропахшему мышами коридору вышла в следующий подъезд.

– Это здесь, – обронил Гастон и стал подниматься по лестнице. Неожиданно сверху донеслись звуки борьбы – громкие ругательства и хлесткие удары.

Гастон выхватил пистолет и прижался к стене. То же самое сделали Рон и Джек – теперь у них были полицейские «грунсы».

– Полиция! Полиция! – раздался визгливый женский голос.

– Мы уже здесь! – не задумываясь ответил Гастон и побежал наверх.

Джек с Роном переглянулись – они не знали, как поступить, и остались на месте, ожидая распоряжений майора.

Драчунов Гастон разнял, дав каждому по звонкой затрещине и пообещав забрать в отделение, если они не угомонятся. Громкими криками его поддержали две женщины – одна молодая, другая постарше. Именно она звала на помощь полицию.

– Большое вам спасибо, господин офицер! Только я собралась звонить, а вы уж тут как тут!

– Не за что благодарить, мэм, это наша работа.

Гастон козырнул женщине и вместе с подтянувшимися Роном и Джеком спустился на этаж ниже.

– Вот наша квартира, – тихо сказал он, указывая на неприметную дверь под номером 24. – Давай,

Джек, ключ под половичком.

Джек не удивился беззаботности контрразведчиков: даже если бы в квартиру проник посторонний, он бы ничем не смог поживиться, не зная, где нужно искать.

Рифленая пластинка скользнула в замочную щель, замок тихонько лязгнул стальным язычком. Помедлив мгновение, Джек толкнул дверь и с пистолетом наготове шагнул в коридор – здесь их могла ожидать засада. Однако обошлось.

Знакомая обстановка: старый шкаф в единственной комнате, совмещенный санузел, на кухне самый минимум – стол, две табуретки и отключенный холодильник.

– Так, – произнес Гастон, закрыв дверь. – Теперь по очереди – освежиться в душе и выходить. Времени немного, у меня ощущение, что сюда скоро явятся.

Пока Рон был в ванной, Джек помогал майору подобрать для всех троих одежду. Помимо слегка поношенных пиджаков и отглаженных сорочек здесь были помятые гавайки, бейсболки с поломанными козырьками и стоптанные сандалии.

Гастон подобрал что-то среднее и по цвету, и по фасону – они не должны были выделяться.

Из душевой вышел Рон.

– Давай, – сказал Гастон, и Джек отправился мыться. В ванной было жидкое мыло и целая стопка гигроскопичных полотенец из синтетической целлюлозы.

Когда он вернулся, Рон уже переоделся в новую одежду, а на продавленном диване лежали деньги – четыре тысячи Базилевского и еще две из спрятанного за шкафом сейфа.

– Вот, – сказал Гастон, подавая Джеку его комплект одежды и обуви, а сам поспешил в душевую.

Уже через пять минут они поочередно спустились во двор. Гастон шел первым, маскируясь большими, в половину лица, очками-светофильтрами, Джеку достались солнечные очки, а Рон наклеил набольшие усики, которые ему очень шли.

Троица отошла от дома метров сто, когда в тупичок, где они бросили полицейскую машину, начали набиваться оперативные автомобили Четвертого управления.

– Будем считать, что нам немного повезло, – признался Гастон, когда они оказались в тихом сквере. – Когда-нибудь я узнаю, как они это сделали. Давайте присядем.

Они сели на старомодную деревянную скамейку и принялись лениво поглядывать по сторонам.

– Какие у нас планы? – спросил Джек.

– Ну, документы сделать мы не успели…

– А могли?

– Могли. В другом тайнике имелось все необходимое оборудование, а болванки были в сейфе…

– Наверное, они очень рассчитывали, что мы займемся изготовлением этих документов, – заметил Рон.

– Наверное, – согласился Гастон.

– Так что же дальше?

– А дальше мы должны уничтожить предателя в рядах местного бюро контрразведки.

– Звучит просто, как сходить на рыбалку, – заметил Рон и дернул усом. – Только зачем эта кутерьма нам с Джеком, майор?

– Рон, мы же договорились, я для вас просто Кен.