Изначально оно разрабатывалось для ученых, чтобы обеспечить для них возможность навигации по этим снимкам, но та же самая программа подходит любому, кто заинтересован в том, чтобы изучать ландшафт Марса вблизи. Вдобавок к этому, существует открытый энтузиастами сообщества Cosmoquest (веб-сайт www.cosmoquest.org) научный проект под названием Mars Mappers[84], который использует данные HiRISE, чтобы искать кратеры на Марсе. В его рамках заинтересованные люди помогают ученым создавать глобальную базу данных по ударным кратерам Марса. Это позволяет не только понять, какова частота падений метеоритов на Марс, но и определить геологический возраст различных районов поверхности Марса.

При том что аппаратура HiRISE делает высокодетализованные снимки Марса в большом увеличении, другой инструмент, контекстная камера CTX, делает фотоснимки с разрешением 6 м на пиксель, что лучше, чем у любой из работавших до нее на орбите Марса камер. CTX засняла около 97 % марсианской поверхности, что позволило ученым составить детальные карты Марса. Другие инструменты продолжают изучение поверхности, внутреннего строения и атмосферы планеты Марс.

Долго ли еще сможет работать MRO?

– Мы пока не планируем заканчивать наш проект, – говорит Джонстон, – и NASA тоже хочет, чтобы мы продолжали полет. Наша главная задача сейчас – оставаться «на плаву» к моменту начала программы нового марсохода «Марс-2020» и обеспечивать для него ретрансляцию данных.

По мнению Джонстона, автоматической межпланетной станции MRO хватит топлива для выполнения орбитальных маневров еще как минимум на двадцать лет.

– У нас появился шанс расширить наши возможности, потому что нам досталась большая ракета-носитель, – рассказывает он, – поэтому, когда на мысе Канаверал станцию готовили к запуску, мы залили баки буквально под горловину. Благодаря этому мы получили в свое распоряжение богатейший ресурс, у нас нет недостатка в топливе. Я думаю, что нам следует беспокоиться о деталях, подверженных механическому износу, – как, например, гироскопы в силовых маховиках, которые постоянно вращаются, – такие узлы скоро достигнут предельного проектного срока эксплуатации. Но по большей части космический аппарат действительно в хорошем состоянии и работает исправно.

Как считает Джонстон, станция MRO заслуживает называться флагманом земной эскадры у Марса.

– Все, что мы делаем, помогает продвижению программы изучения Марса в широком контексте и позволяет нашим исследователям достигать больших успехов и быть настоящими учеными мирового класса.

Несмотря на то что путь MRO к Марсу не был усыпан розами, Зарек считает, что пришло время пожинать богатые плоды долговременной программы.

– Есть особая ценность в регулярных наблюдениях и регистрации их результатов, – говорит он. – Тем не менее мы не занимается лишь тем, что повторяем одни и те же наблюдения. Мы всегда хотим узнать что-то новое.

Зарек утверждает, что продолжительная работа станции – это заслуга всех, кто построил, запустил и работает сейчас с MRO. В какой-то момент нашего разговора он понял, что говорит об автоматической межпланетной станции как о человеке. Обратив на это внимание, он посмеялся и сказал:

– Вот видите, я говорю так, будто он разумный и может нас услышать. В каком-то смысле так и есть. MRO – наш замечательный друг уже многие годы.

В июле 2009 года оставались считаные дни до 40-й годовщины первой высадки человека на Луну, когда Нил Армстронг и Баз (Эдвин) Олдрин из экипажа космического корабля Apollo 11[85] (пока их товарищ Майк Коллинз оставался наверху, на орбите) совершили свой «гигантский шаг» для всего человечества.

Марк Робинсон решил отметить эту знаменательную дату особым образом, но не знал, получится ли у него задуманное. Тем не менее он и его команда были единственными людьми в мире – да что там, в Солнечной системе! – кто мог бы сделать это.

Четырьмя неделями ранее автоматическая межпланетная станция Lunar Reconnaissance Orbiter[86] стартовала с Земли и вышла на окололунную орбиту, чтобы начать картографирование лунной поверхности и изучить нашу ближайшую небесную соседку в мельчайших деталях. На борту этого аппарата стояла система формирования изображений, названная Lunar Reconnaissance Orbiter Camera[87], представляющая собой комплекс из трех отдельных фотокамер, которые получают черно-белые снимки лунной поверхности высокого разрешения, а также многоспектральные изображения в среднем разрешении.

Во время восхода Солнца на Луне центральный пик кратера Тихо отбрасывает длинную тень. Весь горный комплекс, который мы можем видеть на этом снимке со станции Lunar Reconnaissance Orbiter (LRO, Разведывательный искусственный спутник Луны), примерно 15 км шириной по горизонтальной оси снимка. Пик достигает максимальной высоты в 2 км над дном кратера. Источник: NASA / Центр космических полетов имени Годдарда / Университет штата Аризона

Робинсон – ведущий научный специалист по программе аппаратуры LROC, возглавляющий группу, которая занимается формированием изображений в рамках этого проекта. Его план на день юбилея полета Apollo 11 состоял в том, чтобы сфотографировать места посадки экспедиций Apollo с помощью этой новой камеры высокого разрешения. Ранее искусственные спутники Луны пытались обнаружить и заснять те довольно небольшие предметы, которые остались на Луне после того, как ее покинули американские астронавты: посадочную ступень лунного модуля Apollo, различное экспериментальное оборудование, а также роверы-«луномобили» поздних экспедиций. Все эти объекты должны были остаться на лунной поверхности после того, как астронавты благополучно вернулись домой. Но до сих пор ни одному спутнику Луны не удалось получить реальных свидетельств первой и единственной серии посещений иного небесного тела людьми.

Lunar Reconnaissance Orbiter в представлении художника. Источник: NASA