До сих пор ни одна женщина не пробуждала в Маркусе такого желания. Сегодня Кэт снова пришла к нему в домик для гостей, но он чувствовал, что теперь она стала другой. Нет, она не утратила той страстности, которая манила его. Однако что-то все же изменилось, как для нее, так и для него. Наверное, исчезла робость неискушенной девушки, впервые поддавшейся страсти. В Кэт проснулась львица, она больше не боялась брать инициативу в свои руки и получать удовольствие.

Никто и никогда не брал Маркуса за душу столь сильно. Благодаря Кэт он чувствовал себя таким необходимым, таким возбуждающе привлекательным, любимым и желанным, что мог бы, пожалуй, соперничать с самим Адонисом.

И подобно истинному богу Маркус вдруг вспомнил легенду об Аиде, которую рассказывал Кэтрин, – он питал страсть к смертной женщине и готов был пасть перед ней на колени.

Только она одна заставляла его пылать: дыхание прерывалось, кожа горела, тело охватывала дрожь желания. Кэтрин Миллер была самым прекрасным на свете существом. Прикасаясь к ней, целуя ее, слушая, как она шепчет его имя, Маркус испытывал ранее неведомое ему счастье.

Она лежала перед ним обнаженная, и золотистые пряди волос были веером рассыпаны по ее закинутым за голову рукам. Серые глаза девушки затуманились, на вздернутом носу выступили капельки пота, а розовые полуоткрытые губы припухли от поцелуев. Ее спина изогнулась дугой, подчеркивая округлости грудей и соблазнительные линии талии и бедер. Разгоряченная фарфоровая кожа Кэтрин порозовела, а золотые солнечные лучи, льющиеся в окно, согревали ее. Глядя на девушку, Маркус терял голову. Кэт была шедевром. И этот шедевр принадлежал ему одному.

– Ты такая красивая, – пробормотал он и, склонившись над ней, стал покрывать поцелуями ее шею и плечи. – Моя маленькая львица…

По лицу Кэтрин разлилась неторопливая лукавая улыбка, и Маркус напрягся в ожидании.

– Мяу-у, – промурлыкала она, приподнявшись и лизнув его грудь. Язычок Кэтрин скользил по твердому соску, возбуждающе кружа вокруг него. Затем она обхватила его губами и пососала. Дрожь наслаждения пронзила Маркуса с ног до головы.

– Маркус, – простонала Кэт, и ее томный голос отдался в его груди.

Маркус закрыл глаза, растворяясь в нахлынувшей на него волне нестерпимого желания.

– Господи, как я по тебе соскучилась! – Казалось, этот крик вырвался из самых глубин существа Кэтрин.

Ее руки скользнули вниз по спине молодого человека, и она обхватила ладонями его бедра.

– Мне нравится ощущать тебя, – пробормотала она, разжимая ладони, и снова поднимая руки к его плечам.

Его рот накрыл ее губы. Кэтрин была сладостной, манящей и опьяняющей. Он обожал ее, его жажда была неутолима. Внезапно Маркус отстранился, отчаянно борясь с желанием проникнуть в ее горячее, влажное лоно.

– Я хочу ощущать тебя в себе, Маркус, – выдохнула она, – чтобы ты заполнил меня.

– Но…

Она высвободилась и села сверху, обхватив его талию ногами.

– Я не прошу, я требую, Маркус. – Приподнявшись, она изогнулась и направила его член в свое лоно. Он еще никогда не был таким твердым.

Маркус понимал, что он должен остановить ее, но не мог вспомнить почему.

Кэтрин стала медленно опускаться вниз и вдруг замерла. Маркусу потребовались колоссальные усилия, чтобы не вонзить в нее свою плоть и не овладеть ею.

На верхней губе Кэтрин выступили капельки пота, ее тело напряглось. Она опускалась с возбуждающей медлительностью.

И вот он почувствовал препятствие – свидетельство того, что ни один мужчина до сих пор не владел ею. Она сохранила себя для него. Несмотря на всю свою смелость и решительность, она до сих пор оставалась девственницей. Маркус ощутил угрызения совести. Он должен был оберегать ее ото всех и в особенности от ненадежных парней, то есть от себя самого.

Она не может покинуть Андерсен-холл. Он понимал, что Кэт не изменит своему долгу, и восхищался ею. Но как же он вернется в действующую армию? Вдруг он оставит ее беременной?

Что же делать? Кэт принадлежит ему, видно, так решили боги. И если бы они могли…

Девушка вздрогнула, и все мысли о будущем вылетели из головы Маркуса. Хватая ртом воздух, она осела вниз, и он вошел в нее так глубоко, что перед глазами замелькали искры. Она была удивительно мягкой, и он утонул в ее жаркой плоти. Ни одна женщина не дарила ему таких ощущений.

Кэт упала на Маркуса, ее волосы рассыпались по его плечам золотыми волнами. Она тяжело дышала, ее руки дрожали.

– Все в порядке? – с тревогой в голосе спросил Маркус, испугавшись, что сделал ей очень больно. Он не должен был терять голову. Закусив губу, он замер, отчаянно боясь причинить ей еще какой-нибудь вред. Он – чудовище, монстр…

– Все хорошо, – выдохнула Кэт. Отбросив с лица волосы, она села, с силой вжимаясь в него, и Маркусу показалось, что он сейчас взорвется. Она сглотнула. – Просто это слишком…

Маркус не знал, как сможет сдержаться, но он должен был спросить:

– Может, остановимся?

– Обожди одну минуту.

Кэт задвигалась и застонала. Каждую клеточку его тела, с головы и до пят, пронзила дрожь.

– Тебе больно? – проговорил он.

Кэт покачала головой, и пряди ее золотистых волос засверкали в солнечных лучах.

– Нет, – выдохнула она. – На самом деле… – она снова переменила позу, – удивительно хорошо.

Бедра Кэтрин дрогнули.

Тело Маркуса отзывалось на каждое ее движение, словно она была музыкантом, а он – ее инструментом. Это было так замечательно, что Маркус боролся с желанием закрыть глаза. Однако ему очень хотелось видеть ее лицо, любоваться ее восторгом.

Спустя пару минут девушка двигалась уже с улыбкой. Ее откровенная радость восхищала Маркуса. Кэт вела себя как ребенок в магазине сладостей: поначалу она оробела, а потом отбросила опасения и предалась удовольствиям.

Внезапно ее движения стали быстрее. Улыбка исчезла. Брови сосредоточенно нахмурились. Веки смежились, губы раскрылись. Ее груди подпрыгивали в такт ускоряющемуся темпу, и Маркус начал ласкать их мягкие округлости и теребить твердые розовые соски.

Кэт часто задышала и оперлась руками о его грудь.

– Я делаю что-то неправильно?

– О нет.

– Но ты наблюдаешь за мной.

– Ты неподражаема, – прошептал Маркус. – И мне хочется видеть твое прекрасное лицо, на котором написано наслаждение. – «В первый раз в твоей жизни», – мелькнуло у него в голове. Однако он точно знал, что этот раз был не последним…

– Но я не хочу, чтобы ты на меня смотрел. Я хочу, чтобы ты… – Расположившись поудобнее, Кэт восхитительно возбуждающими круговыми движениями стала перемещаться то вперед, то назад. Острое наслаждение сотрясло Маркуса, он почти задыхался.