— Нет. — Он выдержал долгую паузу. — А ты?

— Твой дом мне нравится больше. Там легче убирать.

Он рывком сел и нахмурился:

— Даже не вздумай наводить порядок в доме, Дэнни. Этого я не потерплю. Хватит тебе размахивать метелкой.

Она хихикнула и снова притянула его к себе.

— Я просто пошутила. Я прекрасно сознаю мое положение.

— Хорошо, что я о нем не знал до того, как сделал тебе предложение, — буркнул он. — Иначе я бы ни за что не отважился.

Пришла очередь Дэнни сесть на постели и спросить:

— Это еще почему?

— Да потому, дорогая, что твоя мама не подпустила бы меня к тебе. И мы бы не познакомились, не полюбили друг друга, и я по-прежнему блаженствовал бы в роли холостяка, не подозревая, что без тебя я несчастен!

Подумав, Дэнни засмеялась:

— Она полюбит тебя, как только узнает поближе.

— На это не рассчитывай, детка. Она меня насквозь видит и скоро поймет, что такой негодяй не пара ее дочери. Ты ведь могла бы сейчас носить высокий титул. Об этом мечтают все матери.

— Хорошо бы убедиться самой…

— Как это?

— Стать матерью. — И она прошептала: — Я хочу ребенка, Джереми, твоего ребенка.

Он застонал, сжал ее в объятиях и хрипло прошептал:

— Дэнни, уверяю тебя: это желание я исполню с великой радостью.

— А поскольку и я готова к его исполнению, может, спать сегодня не будем?

— Не только сегодня, но и завтра, и послезавтра, и до тех пор, пока ты не располнеешь.

— А тошнить по утрам меня не будет. Мама говорит, что ее не тошнило, да и мою бабушку тоже.

— То есть это у вас фамильновое? Значит, мне есть за что благодарить твою мать.

— Фамильное, — поправила Дэнни.

— Что?

— Это фамильное. — Она просияла. — Оказывается, это приятно — для разнообразия поправить тебя. — И она пробасила, подражая мужу: — А как же!

Джереми покатился со смеху.