Дождь хлестал, будто сумасшедший.

Последняя ракета ушла с направляющих, ударив по траектории прямой наводки, впереди сверкнул яростный разрыв, что-то заскрежетало в механизмах, подающих вверх замаскированную до поры огневую точку, но справа и слева вспучивались ещё два холмика.

Мышцы ныли. Тело просилось уйти в перекат, припасть к земле, слиться с неровностями этого игрушечного рельефа, но боевой скафандр не предполагал такой степени гибкости. Ужиком в нём не поползаешь, максимум, что можно сделать, это припасть на колено и…

Электромагнит двадцатимиллиметрового орудия несколько раз вхолостую щёлкнул затвором.

Всё…

Иван сгоряча рванул боковой клапан экипировки, где вдоль негнущихся торсовых пластин был приторочен «абакан».

Справа падала прошитая выпущенными в упор снарядами фигура в бронескафандре.

— Кто?! — неистово закричал он.

— Лисецкий… Я рядом, командир.

Молниеносный взгляд на контрольные дисплеи сразу же отрезвляет рассудок. Встроенные системы тяжёлого вооружения скафандра недееспособны.

Тактическая ракетная установка — статус активна. Наличие боекомплекта ноль.

«РКАП-20» — активирован, боекомплект — ноль.

Нет времени на медленные танцы, как любил говорить капитан Шевцов.

Мокрый ствол «абакана» резко идёт вверх, теперь уже мысли безнадёжно отстают от машинальной реакции тела, преданно вздрагивает электромагнитный затвор, ритмично выбрасывая тусклый поток горячих гильз, первые пули, снабжённые титановыми сердечниками, выбивают острую пластиковую щепу из закругляющегося бруствера переносного укрытия, прошивая его насквозь; рука тут же исправляет ошибку, и появившаяся в поле зрения голова андроида вдруг разлетается вдребезги, выпуская искрящийся фонтан света из перерубленного оптоволоконного интерфейса; дальше следует рывок в сторону, и подствольный гранатомёт издаёт очередь из трёх хлопков, посылая термические гранаты по короткой траектории прямой наводки.

За узким разрезом амбразуры, внутри укрытия вспухает неистовый шар огня, и вслед тут же начинают рваться боекомплекты, раскалывая бронепластиковый бастион на уродливые обломки, которые взмывают в воздух и катятся по земле, оставляя после себя причудливые, истекающие зловонным дымом расплавленные фрагменты…

— Бекетов, почему молчишь?! — Усталость не наваливается, она падает, стремясь раздавить разум, погасить сознание, будто бетонная плита… Дают знать о себе боевые стимуляторы, выжавшие из организма все силы до капли…

— Серёга жив… Нормально, командир.

Резкий поворот головы до хруста фиксаторов гермошлема или шейных позвонков, кто его разберёт, но горизонт сканирования чист. Чист…

Ноги подкашиваются. Индикатор напряжения тлеет у отметки десяти процентов номинала.

Нет времени.

— Бекетов, останешься с Серёгой. Остальным прочёсывать здания. Нужны колёса.

Сервомоторы уже едва работают. Требуется срочная замена батарей питания, боекомплекта, но где всё это взять, если модуль сбит? Четыреста килограммов брони и экипировки наваливаются на измученные мышцы непосильной ношей, но ведь и остальным не легче, так что не ной, сержант, двигай ногами вперёд, вон к тому гаражу под красной черепичной крышей…

Но ведь прорвались, дошли, Серёгу вытащим, и порядок. Он взглянул на хронометр.

Бой длился тридцать минут.

Скажу технарям — не поверят. Скажут — брешешь, Клим.

Плевать…

— Командир, тут в гараже два вездехода. То, что доктор прописал, клянусь! — это в усталом голосе Зарайского прорываются торжествующие нотки.

— Выводите машины на дорогу. — Иван остановился, пошатываясь. Бекетов, Серёгу в кузов. Остальным следить за окрестностями.

Всё… Теперь уже точно — отработали.

Через несколько минут, когда оба вездехода уже выехали на дорогу, тактическая система Климова вдруг захлебнулась остервенелым воем.

Он взглянул на радар. С противоположной стороны посёлка по главной улице в темпе продвигались пять андроидов.

Ну, конечно… Что, у них с той стороны укреплений не было, что ли? Частные собственники, мать их…

Времени на оценку ситуации — пара секунд.

«А что её оценивать?» — пришла тяжёлая, свинцовая мысль. Вездеходы гражданские, брони никакой, значит, одна очередь — и хана…

— Уводите машины! Это приказ! — Климов переключился на командную частоту взвода. — Командир, вездеходы пошли. Я остался в прикрытии.

— Численность противника? — Голос капитана только казался спокойным, на самом деле Шевцов сейчас отдал бы всё на свете, чтобы очутиться рядом с Климом.

— Пять андроидов. Я этим корпам потом встречный счёт выставлю. За стоимость израсходованных боеприпасов…

— Сделай их быстро…

— Не смогу. Сервомоторы едва ворочаются. Уводи взвод, я догоню. Найду ещё машину и догоню.

В этот момент первый человекоподобный механизм показался из-за угла здания, и Иван, припав на одно колено, дал по нему длинную очередь из «абакана».

Древние сооружения цивилизации селенитов

— Багиров! Иннокентий Осипович! Вы живы? — Голос доносился из соседнего помещения.

Инок видел находящегося там человека и сопровождающего его андроида только посредством сканеров, оба «спасателя», по-видимому, предполагали, что им может быть оказан нерадушный приём, и потому не спешили показаться в зоне прямой видимости.

— Кто вы? Назовите себя? — потребовал Багиров.

— Я Марк Келли.

— Начальник службы безопасности? Собственной персоной?

— Бывший начальник, — прозвучал неожиданный для Багирова ответ. — На Марсе происходят чрезвычайные события.

— И тем не менее вы нашли время и средства для спасательной операции?

— Я действую в частном порядке.

Выслушав его ответ, Инок испытал горечь. Она граничила с мысленным упрёком, адресованным самому себе, — странно и неприятно было осознавать, что, не убоявшись чуждого существа, он вынужден опасаться представителей своей расы.

— Хорошо. Входите. Но предупреждаю — ведите себя сдержанно и осторожно. Здесь присутствует представитель иной цивилизации.

Последние слова вызвали замешательство у Марка. Келли посмотрел на андроида, но Генри лишь кивнул, подтверждая, что его сканеры фиксируют древнюю механическую форму.

Пока два человека обменивались вопросами, Эргвин и Генри сканировали друг друга.

Келли сделал шаг по направлению входа в зал, но Генри жестом остановил его:

— Иннокентий Осипович, вы можете поручиться за находящийся рядом с вами механизм?