– Достаточно, – прошептала я и сжала его руку. – Спасибо.

– Всегда рад.

Мы сели рядом, наблюдая за моей мамой и Кеем, пока не погас свет, а затем остались сидеть в тишине. Мы наслаждались теплым ветерком, слушая чириканье сверчков.

И впервые за долгое время я начала дышать. Не невесть что, но это было начало. Сломаться было куда проще, чем исцелиться.

Уже наступило утро, когда я тихонько закрыла за собой дверь. Я молча сняла туфли, сбросила одежду и залезла под одеяло. Как только я закрыла глаза, услышала это.

Стон.

Мольба.

Сначала тихо, потом все громче и громче.

Я зажмурилась, и на мгновение захотелось, чтобы все стихло. Чтобы безумие закончилось хотя бы на этот раз. Я прижала подушку к ушам.

Крики Винсента становились все громче. Казалось, кто-то вырывал его душу из тела. Мое сердце неуверенно заколотилось. Я так сильно зажмурила глаза, что увидела крошечные звездочки. Но это не помогло. Я не могла отгородиться от всего мира.

Мне был нужен Винсент. И он нуждался во мне. В какой-то момент – не знаю, можно ли определить, когда именно, – мы стали двумя людьми, крепко связанными друг с другом. Хоть и благодаря безумию. Я должна была ему помочь.

Когда крики усилились, я встала, не надев обувь. Как и всегда, пол был ледяным. Он никогда не согревался. Я тихонько открыла дверь в соседнюю комнату.

Винсент весь в поту лежал на постели. Он согнулся пополам. Его голая спина с бледными шрамами выгнулась, и когда я крепко схватила его за плечо, он замер.

– Винсент! Винсент, проснись! Это просто сон, – сказала я, тряся его.

Винсент дико покачал головой. На лбу у него выступил пот.

– Винсент! – крикнула я громче, дав легкую пощечину.

Это сработало. Винсент ахнул и открыл глаза. На короткое время его зрачки были такими узкими, что я могла видеть только белки. Он глубоко вдохнул. Его глаза закатились. Ледяная синева уставилась на меня.

– Спасибо, – выдохнул он.

Я просто кивнула. Мы чувствовали дыхание друг друга. В комнате пахло потом и кошмарами. Я повернулась, чтобы уйти к себе, но рука Винсента дернулась вперед и удержала меня.

– Нет. Пожалуйста, останься со мной. – Он умоляюще посмотрел на меня из-под спутанных белых волос.

Я вздохнула, но кивнула, мягко улыбнувшись. Затем осторожно села на кровать и затащила холодные ноги под его одеяло.

Винсент все еще тяжело дышал. Я вручила ему бутылку воды, которая, как обычно, уже стояла на прикроватной тумбочке. Он выпил содержимое, прежде чем взглянуть на меня из-под тяжелых век.

– Где ты была? – пробормотал он. Его лицо выглядело морщинистым от сна и крика.

– Снаружи. Размышляла, – пробормотала я.

Послышался шорох, когда Винсент немного выпрямился. Я буквально почувствовала на себе его взгляд.

– Ты выглядишь… лучше, – сказал он.

– И чувствую себя тоже.

– Это хорошо.

– Да.

Мы смотрели друг на друга, пока солнечный свет медленно скользил по полу, превращая его волосы в блестящее белое золото.

– Где Карс? – задала я свой вопрос.

Винсент замер. Прошла всего миллисекунда, но в его глазах промелькнуло чрезвычайно странное выражение, а после он снова расслабился и пожал плечами.

– Не знаю. Сказал, мол, сделает нечто, что заставит тебя простить его. Вот такое дерьмо. Все начеку.

– Что ты думаешь обо всем этом? Я слишком остро отреагировала?

Уголки его рта дернулись.

– Ты имеешь в виду драматичный побег и хлопанье входной дверью? Нет, ты поступила зрело и по-взрослому. Я горжусь тобой.

– Ты идиот! – Я пнула его под одеялом, и он засмеялся.

Он выглядел красивым, когда смеялся. Лицо Джека тоже менялось во время смеха. Он становился моложе, глаза – мягче. Даже сейчас мне показалось, будто я слышала, как его голос прошептал мое имя. Иногда я даже просыпалась по ночам и чувствовала его запах. Мое сердце сжалось, и на глаза навернулись слезы. Было так больно думать о нем. Я прищурилась и глубоко вздохнула. Один раз. Два раза. Я почувствовала прикосновение к своей руке. Не глядя, я разжала кулак, и пальцы Винсента переплелись с моими, пока наши метки не столкнулись.

– Элис? – спросил он, и мне снова показалось, что я увидела этот забавный взгляд в его глазах.

– Да? – удалось мне сказать.

– Я знаю, что я не он, но я рядом с тобой. Ты не одинока.

Винсент нерешительно сжал мою руку. Я с благодарностью отстранилась. Тень Джека нависла над всеми нами, словно он был еще жив. Выражение лица Винсента было холодным и спокойным, как всегда, но теперь я лучше читала его. Лед в его глазах немного растаял.

– Хорошо. Вернемся к теме. Я сам не уверен, что с этим делать. Честно говоря, я до сих пор не осознал, что мой питомец – и в самом деле трехсотлетний парень. То есть, когда я был маленьким, я надевал на него кукольную шляпу и играл с ним в чаепитие, – хрипло прошептал он, прежде чем сел с всклокоченными волосами.

Я озадаченно уставилась на него, а потом из меня вырвался тяжелый смех. Реальный. Раскрепощающий.

– Серьезно? Вы играли в чаепитие? С Карсом?

Винсент покраснел и посмотрел на меня.

– Я не доверяю тем, кому когда-либо засовывал в пасть игрушечную соску, но еще я сомневаюсь, что у нас есть выбор. Пока мы ничего не нашли.

Вздохнув, я перевернулась на спину и еще глубже зарылась в одеяло.

– Что ж, тогда давай хотя бы послушаем, что говорит Карс. И в конце концов, ты мастер лжи. Ты поймешь, врет ли он, верно?

– Надеюсь.

Винсент зевнул и притянул меня ближе, положив подбородок мне на плечо.

– Приятно слышать твой смех.

– Приятно снова иметь возможность смеяться.

– Хм-м… Скажи мне, Элис, я вот о чем думал все это время: что, черт возьми, случилось с твоими волосами?

Я с улыбкой закусила нижнюю губу.

– Ты хотел бы знать, не так ли?

Только Винсент собрался ответить, как дверь распахнулась. Мы оба сразу же насторожились, а Винсент уже держал в руке кинжал. Где он, черт возьми, его взял? Изольда стояла в дверном проеме. Ее волосы растрепались, и она все еще была в пижаме.

– Что случилось? – Я немедленно выпрыгнула из постели, Винсент был прямо позади меня, когда мы в мгновение ока оделись.

– Я… там… он… он… – Изольда замолчала и, к моему безграничному ужасу, расплакалась.

– Иззи, что?..