ли пытаться быть хорошим? Может и правда настучать по морде этому Михаилу, схватить Андалузскую леди в объятья, потом поцеловать на глазах у всех, утверждая свое право на эту женщину. Было бы забавно… Но с моей стороны довольно жестоко по отношению к Таниному отцу, Юле, впрочем, на нее мне плевать, но и мою маму такой неконтролируемый выброс эмоций тоже наверняка расстроит. Я же цивилизованный человек, я же бизнесмен, мужик, мать твою. Держи себя в руках, Сашка. Тем более, уверен, за шкафом Михаилом не заржавеет, он ответит, и не факт, что победа останется за мной, возможно, целовать мне придется не сладкие уста Тани Лазаревой, а кафельный пол коридора кафе «Лидия». Плевать… Однако мордобой ничего не изменит, наоборот, только усугубит ситуацию, я буду подонком, а он героем. Млять…

* * *

«Таня, сейчас будет мордобой, — предупредили меня девочки, — смотри, как Шувалов смотрит, словно кто-то другой покусился на его лакомый кусочек».

Вот-вот, в этом вся проблема, он воспринимает женщин всего лишь лакомыми кусочками. Одну хочется попробовать, но и прелести другой тоже кажутся более чем вкусными. Верность и подобные мужчины — несовместимые понятия. Особенно учитывая тот факт, что вокруг него всегда будут виться соблазнительницы, на такой наишикарнейший мужской экземпляр женщины слетаются, как мухи на мед.

Занервничала… Как же неуютно находиться под неласковым взглядом его серых глаз. В них чудились ревность, сдержанное бешенство и даже какой-то упрек, мол, как ты могла меня предать. Ему плохо, ему больно. Вот теперь, Сашка, ты наконец-то понял, как было мучительно мне осознавать, что человек, в которого я по уши влюбилась, в первый раз по-настоящему, мой идеальный принц, с кем я хотела связать свою жизнь, спал не только со мной, но и моей сестрой. Он променял нашу любовь на банальные потрахушки. С разбегу и мордой об асфальт, вот что я тогда чувствовала. Боль скрючивала, до сих пор скрючивает все внутри. Черт, грудь обхватили железные обручи болезненных воспоминаний, песчинки опять начали колоть легкие. Каждый вздох дается с трудом, словно я хроническая астматичка. В поисках защиты от этого прожигающего взгляда придвинулась поближе к Мишке. Конечно, он все понял, на редкость сообразительный парень, ласково приобнял меня за талию. Бешенства в серых глазах добавилось. Хорошо, что взглядом нельзя ломать и дробить кости. Иначе бравый военный Мишка был бы уже калекой.

— Саша, — тронула Шувалова за плечо его мама, — пойдем в зал поздравлять Николая Алексеевича.

На красивых щеках когда-то любимого мужчины заходили желваки.

— Да, мама, конечно, пора поздравить моего любимого тестя.

В словах звучала легкая ирония. Алекс развернулся и направился в зал кафе «Лидия»… На меня жаркой щемящей волной нахлынули воспоминания.

«— Ну что, мир? — спросил Шувалов хриплым шепотом.

Боясь язвительных комментариев более здравомыслящих во мне девочек, улыбнулась, робко, несмело, лишь краешком губ.

— Я за мир во всем мире. Но пускай напористый медведь помнит о колючках.

Алекс повел плечами.

— Забыть твой хук справа довольно сложно.

— Смею заверить, хук слева в моем исполнении тоже выглядит блестяще.

— Что за женщина мне попалась, дерется, как сапожник.

— Сапожники матерятся. Впрочем, материться я тоже умею.

— Таня Лазарева, ты просто чудо!»

Как же я не хотела, чтобы папа именно здесь праздновал свой юбилей. Но кафе «Лидия» расположено так близко от дома, кроме того, здесь очень вкусно готовят, а самое важное, у маминой знакомой тут работала поваром подруга. Забудь, Таня, не вспоминай, прошлое должно оставаться в прошлом, не нужно в своих мыслях постоянно к нему возвращаться. Ты сильная девочка, Таня, ты справишься. Любить надо достойных мужчин.

— Это тот самый клин? — спросил Мишка.

Проницательный мальчик…

— Это муж моей сестры, — твердо ответила я.

— Видный мужик, бабам такие нравятся, красивый, при деньгах и связях. На подобного типа меня и променяла Лика, хотя твой, пожалуй, покруче будет, — лицо бравого военного стало угрюмым.

Значит, у него тоже ещё не отболело в душе. Хорошая у нас сложилась компания: три калеки, две чумы. Точнее просто две душевных калеки.

— Ага, настоящий принц на белом коне, — мрачно произнесла я.

Мишка повел плечами, словно сбрасывая с себя неприятные воспоминания, и даже изобразил улыбку на губах.

— Не дрейфь, Золушка, теперь я с тобой… Победа будет за нами.

Его задорные слова внушали оптимизм.

— Конечно, на белом коне против танка не попрешь.

Мишка засмеялся, махнул пальцем в воздухе, как бы подтверждая этим жестом мою правоту.

— Точно… Что ж, пойдем на бал, точнее на поле битвы, прекрасная Золушка.

«Я запуталась в сказках, — пожаловалась мечтательница, — Золушка на балу должна танцевать с принцем». «Реальная жизнь обычно вносит существенные коррективы в сказочные сюжеты, — заумничала отличница, — давайте попробуем написать свою сказку, допустим, пусть в ней будет прекрасный, красивый, здоровенный, бравый военный». «С которым мы будем варить кашу из топора?» — полюбопытствовала мечтательница. «Если что, — встряла развратница, — у меня есть другие варианты, как можно с пользой для тела использовать бравого военного, а заодно и принца тоже. Где-то читала, что каждая женщина фантазирует о сексе в формате МЖМ». «Да нет же! О чем ты думаешь, глупая? Все мысли через трусы, — фыркнула феминистка, — бравый военный нужен для того, чтобы защитить облапошенную Золушку от дьявольского обаяния изменщика-принца».

— Идем? — повторил Мишка, выводя меня из раздумий, и в знак своей поддержки протянул мне руку.

— С тобой мне ничего не страшно, — робко улыбнувшись, сказала я и вложила свои пальчики в широкую ладонь танкиста Мишки.

…

Поспешила… Еще как страшно… Серая сталь Шуваловских очей стреляла в меня ножичками мрачной, едва сдерживаемой злости. Смотрит на меня так, будто я в чем-то виновата, словно это не он, а я променяла нашу любовь на похоть, да еще не предприняла необходимых мер контрацепции, исключив тем самым любую возможность на примирение. Месть удалась. Впрочем, я не хотела мести. Я просто пытаюсь научиться жить после неудачного романа. После того как меня припечатали мордой об асфальт.

— Папа, мама, хотела вас познакомить с моим другом Михаилом, — он капитан танковых войск и, между прочим, принимал участие в международных армейских играх. Николай Алексеевич, Эльвира Тимофеевна, — представила я родителей.

— Военный, — довольно воскликнул отец, — именно такой парень должен подойти моей Танечке… Надеюсь, для тебя понятия: честь, совесть, благородство, любовь к Родине — не пустые слова. Современные молодые люди привыкли думать исключительно о своем благополучии и своих удовольствиях. А Танюшка у меня такая умница, гордячка, не то, что эти финтифлюшки — нынешние девушки, которые сами за мужиками бегают и готовы простить к себе даже