С ним осталась только Нари, и ее черные глаза смотрели на него так же прямо и непроницаемо, как и всегда.

– Я же говорила, – сказала она. – Искренне и прочувствованно.

Сгорая от стыда, Али не решался заговорить. Пришла непрошеная мысль, что он, возможно, и не возражал бы против таких поползновений, если бы на месте Физы была другая, весьма конкретная женщина.

Соберись.

– Надеюсь, ты помнишь, как вскрывать замки.

– Что?

Али изогнулся, пытаясь рассмотреть то, что ему подсунула Физа.

– У нас появился сообщник.

На побережье Та-Нтри опускалась темная ночь, океан сиял в ярком свете луны. Мерцающая вода искрилась и завораживала, разбиваясь на брызги с набегающими волнами, и Али поймал себя на том, что ему трудно отвести взгляд и его собственное дыхание замедлялось в унисон с морем.

– Прилив уже начался, – пробормотал он.

– Знаю. Мне казалось, ты ждал гостей к этому времени, – фыркнула Нари с напускным гонором: с наступлением темноты сторожить их пришел один из пиратов аль-Мудхиба. – Судя по голосу той шафитки, у нее были на тебя вполне определенные виды.

Мне тоже так казалось. Со своего места на палубе Али наблюдал, как пираты устраивались на ночлег в палатках, кольцом расставленных вокруг невысокого костра. Чуть ранее Физа устроила целое представление, споря с другими шафитами, как лучше разбирать корабль, и настояла на том, чтобы пустить на слом времянку и сначала построить из нее пандус для удобства транспортировки с утеса, и только потом трогать сам корпус судна.

Если ей и удалось подмыть своих товарищей на мятеж, Али ничего не мог знать наверняка, и это его беспокоило. Металлическим шилом, которое она ему передала, уже успела воспользоваться Нари, незаметно вскрыв свои кандалы, но Али с полудюжиной цепей, которыми обвешали его пираты, одним шилом было не обойтись. За это время на них под разными предлогами приходили поглазеть другие члены экипажа, отпуская такие скабрезные шуточки, что у Али руки чесались призвать океан и утопить их всех разом, прямо здесь и сейчас.

Али закрыл глаза. Он чувствовал, как поднималась вместе с приливом протока, но воде было еще далеко до того, чтобы смыть песчаный корабль с утеса. Его охватило волнение. В полную силу Али обращался к магии маридов лишь однажды – когда отдался ей на пляже Дэвабада. Получится ли сейчас? С печатью Сулеймана в сердце?

До него донеслись звуки пьяного, жутко фальшивого пения, и Али выпрямился, заметив знакомую фигуру с бутылкой в руке, нетвердой походкой ковылявшую в их направлении.

– Это Физа? – спросил он, падая духом. Не на это он рассчитывал, когда ждал появления их сообщницы.

Шафитка ввалилась на палубу и тяжело оперлась на борт. Глаза ее блестели.

– А, еще не сдох! – хихикнула она вместо приветствия и пересекла палубу.

Но охранник перегородил ей путь:

– Ты пьяна, грязнокровка. Иди, проспись.

Физа надулась и сделала еще один глоток из горлышка. Она взмахнула рукой, указывая куда-то в сторону Али.

– Ну уж нет. У нас была назначена встреча.

Охранник поймал ее за руку.

– Мне без разницы, или ты сама уйдешь, или я тебя вышвырну, – проговорил он еще более ожесточенно. – К тому же нам ты всегда отказывала. С какой стати ты должна доставаться крокодилу?

Физа мило улыбнулась.

– Ты совершенно прав. Тебе тоже достанется.

И она врезала бутылкой ему в челюсть. Охранник даже пикнуть не успел, когда Нари, успевшая освободиться от оков, бросилась к нему под ноги. Он споткнулся и грузно упал, женщины прижали его к земле, а затем Физа во второй раз ударила его бутылкой по голове, вырубив окончательно.

– Каков ублюдок, – пробормотала Физа, присаживаясь на корточки. Из-под полы своего халата она вытащила пистолет аль-Мудхиба, зульфикар Али и медицинскую сумку Нари. – Вот, – сказала она, сваливая все на землю. – Принесла вам подарки.

Али разинул рот:

– Как тебе…

И тут одна из палаток вспыхнула.

Послышались удивленные возгласы, и редкие засидевшиеся допоздна пираты вскочили на ноги и бросились на пожар. Но тут загорелась вторая. Третья, четвертая, и шальной костер осветил ночь, выхватив полдюжины силуэтов, бегущих к кораблю.

– Сюда, сюда, сюда! – крикнула Физа, замахав рукой остальным шафитам экипажа. Она повернулась к Али и Нари, которые так и не двинулись с места, застыв от изумления. – Ну же, чистокровки, хоть раз в вашей изнеженной жизни сделайте что-нибудь полезное!

Мятежники уже перерезали веревки и ногами раскидывали доски, удерживающие судно в колыбели из сломанных деревьев.

Нари чертыхнулась, но бросилась к Али и завозилась с замками на его цепях.

– Никакой секретности, – возмутилась она. – Мы могли бы хотя бы попытаться улизнуть незаметно!

Прогремели выстрелы, заставив обоих вздрогнуть, и Нари едва не проткнула его шилом. Она снова выругалась, открывая последний замок, и помогла Али размотать цепи.

Еще один огнестрельный выстрел, на этот раз со встречной стороны, попал в мачту корабля, и повсюду разлетелись деревянные щепки.

– Вы двое не могли бы поторопиться? – закричала Физа, отстреливаясь из-за бочки.

Али поднялся на ноги и стряхнул с себя последние железные цепи. Пираты аль-Мудхиба приближались, мимо летели арбалетные стрелы и пули, и у Али не было времени предаваться прежним сомнениям. Вместо этого он поднял руки и поглядел на неспокойную массу соленой воды. Океан всю ночь бередил его мысли. Вспомнив, как трудно было подчинить себе Нил, гораздо меньший в размерах, Али вложил в зов всю свою решительность.

ПРИДИ.

Океан оказался гораздо сговорчивее.

На фоне криков пиратов и треска горящих палаток шум волн, бьющих о берег, внезапно прекратился. Послышался шепот, перераставший в рев, и лес по берегу протоки оказался проглочен, а деревья – смяты. Но этого не было видно – пока нет. Сейчас разрушения можно было только услышать, и звук этот становился все громче и громче.

А потом из звездной тьмы, оттуда, где раньше текла тихая прибрежная протока, хлынула мощная волна, которая пробила бы и стены самого Дэвабада.

Это было невероятное зрелище, которым он вполне мог бы насладиться, если бы призыв не разрывал его сердце надвое.

– Господи, спаси и сохрани, – ахнула Физа. Она выскочила на середину палубы и закричала пришедшим за ней шафитам: – Держитесь крепче!

Нари вцепилась в Али. Готовая ко всему, она уже привязала себя к мачте. Она положила одну руку на сердце Али, а другую ему на плечо, поддерживая его.

– Я с тобой, друг мой, – успокоила она. – Снимай печать.