– Нет… – еле слышно прошептал Йенсен. – Потому что… насчет Плинри…

Он почувствовав, как Скайлер подхватывает его на руки, и погрузился во тьму.

Мердок отыскал нужную дверь и замер, прислушиваясь. Несмотря на поздний час, обитатели комнаты еще не спали. Оглянувшись в конец коридора, спецназовец осторожно постучал. Разговоры сразу же стихли, и через несколько секунд дверь открылась.

– Мердок! – удивленно воскликнул Фуэс, и на его лице появилась радушная улыбка. – Входите, прошу вас.

Мердок вошел и быстро окинул взглядом комнату. Помещение оказалось гораздо больше, чем то, в котором жили спецназовцы Плинри, но обстановка мало чем отличалась. Вдоль стен стояли четыре койки и сдвоенный платяной шкаф, в центре комнаты за овальным столом Кутюр и Маккитерик играли в карты.

– Привет! – Кутюр махнул рукой и, бросив на стол свои карты, встал со стула.

При взмахе на его пальце сверкнул перстень с драконьей головой.

– Что-нибудь выпьете?

Мердок отрицательно покачал головой.

– Я пришел не за этим.

К столу подошел Фуэс и встал позади Маккитерика.

– В таком случае, чем мы можем быть вам полезны? – спросил он.

– Лейту только что звонили из пригорода Милара. Скайлер звонил, Йенсен с ним.

Мердок заметил, как хорошо они держатся. Ни у кого из аргентян не промелькнуло в глазах ни искры удивления, а Фуэс сразу обрадованно воскликнул: – Им удалось его вытащить?! Классно сработано! Когда они вернутся?

– Скоро, – угрюмо ответил спецназовец. – Но есть потери. – Ноук и Валентайн.

На лице Фуэса на долю секунды отразилось недоумение, но тут же исчезло.

– Вонючие колли! – прорычал он.

Мердок покачал головой.

– Не они виновны в смерти Валентайна. Его казнил Скайлер. Как предателя.

– Что! – буквально взвыли Фуэс и Кутюр, а Маккитерик выпучил глаза.

– То, что слышали. Ваш друг был агентом СБ.

– Чушь! – крикнул Кутюр. – Он был черным спецназовцем.

Мердок повернул голову и смерил его взглядом.

– Вы воевали рядом с ним? Или лично знаете кого-нибудь, кто может это подтвердить.

Кутюр заколебался, понимая, что находится сейчас в не очень выгодном положении.

– Я… лично нет. Но часто слышал, как он описывал некоторые сражения, которые действительно проходили вблизи Аргента.

– И что с того? Я тоже могу приблизительно описать некоторые сражения времен Александра Македонского.

– Вы намекаете, – медленно произнес Фуэс, – что Валентайн никогда не был спецназовцем?

Соображаешь. Правда, Не очень быстро. Но почему раньше никто из вас его не заподозрил?

Никто из аргентян не произнес ни слова и не обменялся ни единым взглядом, но будто по команде стали медленно двигаться в сторону двери.

Для Мердока это было даже больше, чем чистосердечное признание.

«Спецназовцы» это прекрасно поняли и, естественно, попытались обойти плинрянина с флангов.

– Вы считаете, что так просто отличить спецназовца, страдающего нарушением нервной проводимости, от мошенника? – спросил Маккитерик. В голосе его, наряду с интонацией оскорбленного, чувствовалась настороженность. – Насколько я помню, один из ваших людей, кажется Додс, тоже подвергался воздействию газа. Почему же вы его не убили?

– Потому что он не был шпионом, как Валентайн. Впрочем, как и вы тоже.

Выражение их лиц ничуть не изменилось, что служило для Мердока еще одним подтверждением правоты его слов.

– Вы сумасшедший, – заявил Фуэс. – Безумец. По какому праву вы предъявляете нам такие обвинения? Причем совершенно бездоказательно.

Мердок презрительно посмотрел в его сторону.

– На вашем месте я бы выбрал для защиты более веские аргументы, чем мое безумие. Мне довелось как-то видеть вас в деле. Помните? Спецназовец – это не только быстрая реакция, но и еще чувство единства с остальными, не говоря уже о беспрекословном подчинении приказам командира.

– Так что же, если я не соответствую образу идеального спецназовца, это уже преступление?

– А как насчет нас? – спокойно добавил Маккитерик.

Он все еще сидел за столом, и Мердок даже немного засомневался относительно его персоны. Может быть, он действительно чист? Или просто не заметил предупреждающего сигнала.

– Кутюра и меня вы не видели нигде, кроме заседаний тактической группы. А обстановка там далеко не боевая. И вы еще смеете судить нас.

Мердок криво усмехнулся: – Вы так легко отрекаетесь от соратников? Не очень-то вы сплотились за столько лет совместной борьбы.

– Мы преданы прежде всего Радиксу, и так было всегда, – сказал Кутюр.

Он сделал шаг к Фуэсу, но это еще больше приблизило его к Мердоку. – И если Фуэс – предатель…

– Погоди секундочку, – заговорил Фуэс. – Ты хочешь поверить этому.

Сигнала Мердок снова не заметил, но как только закончилась фраза, они, все трое, ринулись в атаку. Маккитерик резко встал, опрокидывая стол, а Фуэс и Кутюр подскочили с флангов. Действовали они очень четко, и, будь на месте Мердока какой-нибудь другой спецназовец, более «средней руки», им, возможно, и удалось бы одержать верх. Но Лейт недаром называл темнокожего спецназовца «лучшим в мире бойцом». Как только Маккитерик толкнул стол, Мердок отскочил в сторону Фуэса, оказавшись вне пределов досягаемости Кутюра. Фуэс был готов к этому и попытался ударить противника в голень и провел серию ударов руками. Но Мердок, не тратя сил на блокировку, отступил на шаг и увернулся от атаки. Сделав вид, что хочет атаковать Кутюра, он развернулся на сто восемьдесят градусов и провел обратный удар ногой в грудь Фуэса. Отдернув ногу словно пружину, Мердок принял стойку «всадника», снова повернувшись лицом к центру комнаты. Фуэс рухнул, и в ту же секунду на спецназовца набросился Кутюр. Он крутанулся вокруг своей оси, стараясь подсечь ноги спецназовца и одновременно на развороте выбросил к лицу Мердока руку с растопыренными наподобие птичьей лапы пальцами. Тот подпрыгнул, пропуская ногу атакующего, и перехватил руку Кутюра за запястье. Позволяя ей двигаться по инерции, он согнул запястье и завернул ему руку за спину. Как только тот оказался повернут спиной, Мердок отпустил руку и, размахнувшись, нанес ему сокрушительный удар в позвоночник. Кутюр издал сдавленный хрип и, прогнувшись назад, упал лицом вниз.

Мердок медленно повернулся в сторону опрокинутого стола. Стоя спиной к окну. Маккитерик с бледным перекошенным лицом целился в него из пистолета. Голова и кисти рук спецназовца не были защищены бронекостюмом, и ему оставалось лишь уклоняться от выстрелов. Мердок отпрыгнул в сторону и, сгруппировавшись, сделал кувырок к столу. Как только он двинулся с места, раздался глухой щелчок. Это не был выстрел из пистолета-парализатора, и пуля отколола от стены кусок штукатурки, вторая пробила столешницу. Стол не перевернулся вверх ногами, и стоявшая вертикально крышка скрывала Мердока целиком. Он мог бы уклониться еще от нескольких выстрелов, прячась за ней. Но вместо этого спецназовец оттолкнулся от пола ногами и прыгнул назад.