Внимание Джил привлекло письмо, где не было фотографии члена, но где мужчина предлагал ей встречу не только с ним, но и с его приятелем и красочно описывал, как два члена будут её удовлетворять в четыре руки. Джил, будучи врачом, прекрасно знала теорию возбуждения и решила, что это самый надёжный вариант получения наслаждения: если не один мужчина, так другой смогут довести дело до конца, победного для Джил. Она вступила в переписку с мужчиной по имени Шон, у которого был помощник Сэм, получила лицевые фотографии претендентов на её плоть, затем они пообщались по телефону. Ничто ни в Шоне, ни в Сэме не вызвало у неё подозрения. Джил решила не признаваться, что она девственница. Прежде всего она не хотела насторожить мужчин такой необычной ситуацией, да и она так растянула себе плеву пальцами, что была уверена, что её первый мужчина не заметит плевы. А если появится немного крови, то она скажет, что это остатки её периода. Шон в разговоре заверил Джил, что любит менструальную кровь даже на вкус, и это ещё более вдохновило её – она не хотела иметь дело с брезгливым любовником.

Шон снял двухкомнатный номер в прекрасном отеле, чем ублажил и успокоил тревогу Джил. Когда она вошла в прихожую номера, Шон, который наяву ей сразу понравился, не сказав ни слова, затяжным поцелуем в губы вызволил на свет её похоть и стал раздевать Джил по-прежнему молча, но быстро и умело: не размыкая с ней губ, он одним движением расстегнул спинную молнию на её платье и разъял его на половины, затем он оторвался от губ, согнул колени, взялся обеими руками за края платья, и, выпрямляя колени, он опять одним движением снял с неё платье через голову. Джил послушно подняла руки вверх, полностью сдаваясь. Потом Шон быстрым движением пальцев правой руки щёлкнул замком лифчика, но не стал заботиться его снимать, а отстранив, прильнул губами к одному из сосков, в то же время взявшись двумя руками за колготки и трусики под ними, одновременно стянул их с бёдер, подтолкнул Джил к кровати и она, потеряв равновесие, уселась на край уже голым задом, а Шон стянул колготки вместе с трусиками с ног и положил их на кресло. Джил в это время сама сбросила с себя болтавшийся лифчик. Джил торжествовала, что всё происходит так быстро, что она не успевает привычно сопротивляться. Шон взял её за ноги и развернул Джил, сидящую на краю, вдоль кровати, поднял ноги, заставив её лечь, и в то же время развёл их. Джил успела заметить в глазах Шона полыхнувшее пламя от им увиденного, и она ощутила истинную женскую гордость оттого, что мужчине так желанна её пизда. Шон нарушил своё молчание и произнёс прерывающимся от трепета голосом: «Какая Вы красавица!» Именно этот комплимент, а не её раскрытая нагота, заставил Джил зардеться.

Не прерывая чудесного процесса, Шон приник к клитору, успев прежде сделать длинный лизок от её промежности вверх по преддверию влагалища, меж малых губ к желвачку. Джил переполнилась наслаждением и впервые стон вырвался из её горла.

Когда Джил мастурбировала, она никогда не издавала звуков. Теперь это было особое наслаждение, и ей хотелось дать знать своему любовнику, как ей прекрасно. Шон, не отрываясь от клитора, расстегнул свою рубашку, стащил с себя брюки и стянул трусы. К тому времени, когда Шон оказался обнажённым, Джил затрепетала в оргазме. Шон переместился к её лицу, и Джил полураскрытыми глазами увидала губы и подбородок Шона, мокрые от её соков, и в тот же момент почувствовала, что распрощалась с ненавистной девственностью. Боли не было, было чувство тотальной правильности происходящего, чувство наполненности сутью жизни. В какие-то моменты Джил казалось, что член Шона доходит до её горла.

В один из таких моментов из второй комнаты вышел обещанный соучастник Шона – Сэм. Джил не испугалась, а затрепетала ещё сильнее. Шон приостановился, но не вытаскивал член из её должного места. Джил с грядущим удовлетворением отметила, что и Сэм весьма привлекателен, уже полностью раздет и член его тоже жаждет её. Джил протянула руку для знакомства в ответ на обрящего речь Шона: «Это мой помощник Сэм».

Помощник не только взял протянутую руку Джил в свои, но и стал целовать её страстно, будто это был её рот. Шон в этот момент целовал Джил в шею, и когда Сэм, оторвавшись от руки Джил, приблизил свой хуй к её лицу, Джил не задумываясь взяла его в рот, жадно облизывая, чувствуя в себе возобновившееся движение Шона.

Всё происходило так, будто иначе и быть не могло. Джил целовала то одного, то другого, а мужчины целовали её одновременно. Джил улавливала разные запахи этих двух самцов, оба из которых её возбуждали, но по-разному. Ей удалось сравнить вкус спермы Шона и Сэма, как и ощущения от их хуёв. Это был тот случай, когда невозможно было сказать, у кого что лучше – это были равновеликие, но разные вселенные.

Крови от разрыва плевы практически не было. Не было и боли. Было чудо, которого она так давно ждала. В какой-то момент она оказалась сидящей на Сэме, склонившись к нему в поцелуе, и почувствовала, как Шон проникает ей в анус. Она расслабилась, зная, как это необходимо, чтобы мышцы ануса не показывали напрасно свою силу, и ощущение предельной заполненности охватило Джил. У неё промелькнула мысль, что ей не хватает третьего мужчины, который бы заполнил ей рот. Шон обнял Джил за бёдра одной рукой и в то же время стал в идеальном ритме играть на её клиторе. Джил кончила в пятый раз, увлекая за собой и мужчин своими движениями и густыми стонами.

Это было на два оргазма больше, чем когда она кончала во время своей самой затяжной мастурбации.

Джил подумала, что женщины стонут и кричат во время совокупления для того, чтобы привлечь всех самцов в округе, чтобы те встали в очередь или присоединились, и чтобы большее количество сперматозоидов вступило в бой за овладение яйцеклеткой.

У Джил было ощущение, что из неё извлекают музыку, причём она выступает не соло, а как, по меньшей мере, трио. А если считать каждую её грудь, то квинтет, а если всё тело – то целый симфонический оркестр.

Джил обратила внимание, что головка члена у Шона непропорционально велика, и она давала ей особое наслаждение, двигаясь во влагалище. Благодаря Сэму, у которого головка была пропорциональна, Джил ощутила разницу в наслаждениях, которые давал каждый мужчина.

Джил никогда не думала, что первый раз может оказаться таким совершенным. Она ощущала себя на вершине высокой горы, и перед ней открывалась величественная панорама бескрайней горной страны с нескончаемыми мужскими пиками.

Первой женской ночью Джил снился сон по животрепещущей теме. Шёл музыкальный концерт, в котором она участвовала как зрительница и как исполнительница одновременно. Представление на огромной сцене началось с дуэта. Джил поёт с красавцем баритоном. Вдруг Джил опускается перед певцом на колени и сосёт ему хуй, пока он поёт, причём ария точно отражает стадии возбуждения и во время оргазма он берёт самую высокую ноту. Затем наступает очередь певицы: Джил исполняет свою партию, а баритон с бархатным голосом и языком опускается перед ней на колени и лижет ей клитор – её партия тоже отражает возбуждение с многократным оргазмом, изображаемым дискантом. Одной рукой она прижимает к себе его голову, а другой делает торжественные оперные движения. Публика бурно аплодирует на каждый оргазм.