– Нет-нет. Я просто смотрю. Очень… красиво.

– Обратите внимание на диск излучателя, – посоветовал шиари. – Эффектно. Привлекательная форма.

Человек понятия не имел, где находится диск излучателя, но еще раз заглянул в окошко и восхищенно прищелкнул языком.

– Он снаружи, – уточнил оператор.

– А-а… Видите ли, я тоже подумываю о дополнительной процедуре в мирогенераторе.

– Следует обратиться к вашему специалисту.

– Разумеется, не к чужому же. – Хаген с надеждой прислушивался, но мирогенератор безмолвствовал. – Скажите, а вообще насколько велики шансы там… застрять?

– К сожалению, не имею такой информации.

– Жаль. Очень жаль…

Анна наконец решилась открыть глаза. В коридоре было тихо. Еле слышно гудели лампочки, горевшие как ни в чем не бывало. Поблескивали гладкие и абсолютно целые стены.

– Папа… – прошептала она и, с трудом поднявшись на ноги, пошла неизвестно куда. Вокруг расстилалась огромная холодная Вселенная, и Анна осталась в ней совсем одна, испуганная и крошечная. Но где-то рядом был папа, и его срочно требовалось найти, чтобы он ей помог. И еще надо было цепляться за стены, или за воздух, или за эту мысль о папе, потому что кто-то схватил ее и тупо, упорно, как старинный механизм, в который попал край одежды зазевавшегося работника, тащил куда-то…

– Па-а-па!

Было так страшно, непоправимо одиноко, но не ей. Одиноко было далекому, непонятному, лишенному человеческого облика существу, древнему и неподвижному. Оно тосковало и звало. Может, оно потеряло свою самку или детеныша, а может, просто хотело есть.

– Па-а…

Тело прожгло болью, словно под одежду попали тлеющие угольки. Анна сорвала майку и увидела, что в верхней части живота, слева, там, где жгло особенно сильно, темнеет аккуратная бескровная дырочка. Прежде чем закричать, она успела нащупать у себя под ключицей еще одну.

Опять погас свет. Полуголая и задыхающаяся, Анна бежала в темноте, вытянув перед собой руки. Пол дрожал, стены осыпались, и откуда-то доносился глухой рев, непохожий ни на систему оповещения, ни на ветер.

Впереди мелькнула белая полоска. Она бросилась к ней, и полоска превратилась в прямоугольник с тонким светящимся контуром. Это была закрытая дверь, из-за которой пробивался каким-то чудом сохранившийся свет – наверное, сработал аварийный генератор.

– Па-а-а-па-а-а! – Анна билась в дверь всем телом. – Открой! Я не хочу-у-у!

И тут она наконец поняла, что за неумолчный рев слышала все это время. Это одинокое древнее существо звало того, кого потеряло:

– ААААААЙААААА…

Она медленно сползла на пол, уткнулась лбом в колени и заплакала.

– Я тоже… скучаю…

Дверь открылась, но увидеть, что за ней, Анна не успела. Анны уже не было – за секунду до этого она прекратила свое существование.

Из капсулы мирогенератора раздался приглушенный стук. Шиари удивленно посмотрел на приборы. Стук повторился, потом еще и еще, усиливаясь с каждым разом, и наконец перешел в непрерывный грохот.

– Ускоряется! Она ускоряется! – закричал шиари, стремительно утрачивая душевную гармонию.

Хаген с изумлением наблюдал, как от ударов на железных стенках вздуваются небольшие выпуклости. Капсула подпрыгивала, приборы визжали, оператор носился вокруг с тревожными воплями, уворачиваясь от осколков взрывающихся лампочек.

В каюту влетел целый отряд специалистов различных уровней. Непривычно суетливые шиари оттеснили человека от искалеченного мирогенератора, а потом и вовсе деликатно вытолкали в коридор. Они оцепили прыгающую капсулу и стали ждать.

Грохот наконец утих. Покивав друг другу и жестами о чем-то договорившись, шиари быстро подняли погнувшуюся крышку капсулы и тут же отпрянули. Навстречу им поднялась голая, покрытая синяками Айа, обвела их тяжелым взглядом и, с клокотанием втянув воздух, заорала:

– Что вы наделали?!

Прекраснейшие снова засуетились. Хаген поднялся на цыпочки и даже несколько раз подпрыгнул, но ничего, кроме спин и слегка мерцающих золотистых голов персонала, не разглядел. Хрустели осколки, что-то хлопало и трещало, истошно пищал единственный уцелевший датчик, шиари звенели инструментами и тревожно переговаривались, и сквозь все это прорывался крик Айи:

– Зачем? Зачем? За что? Заче-е-ем?!

Хаген поймал за рукав специалиста, выскользнувшего из каюты:

– Что с ней? Ей больно?

Шиари, прижимавший к груди какой-то особо ценный обломок мирогенератора, удивленно поднял бровные дуги:

– Нет. Что вы. Ей обидно.

Люди утверждают, что у них от ужаса и других сильных отрицательных эмоций шевелятся волосы на голове, но этого еще никто никогда не видел. У шиари в таких случаях шевелятся головные щупальца, и это неоспоримый факт.

Головные щупальца Тиинонашт Дархостиры буквально заплетались в косы. Цвет кожи менялся с лимонного на оранжевый, отражая весь спектр негативных переживаний ответственной за седьмой сектор платформы. Пожалуй, именно в тот момент Тиинонашт впервые серьезно пожалела, что вообще связалась с представителями редкого вида. Он стал первым, но далеко не последним, хотя, если бы сейчас кто-нибудь рассказал ей, какую роль сыграют оммо в ее дальнейшей судьбе, она бы отправила его на курс принудительной гармонизации.

Если бы, конечно, рассказчик сам не принадлежал к неорасе.

– …И эти недопустимые действия привели к порче дорогостоящего оборудования, которое за то время, пока находится в ремонте, могло бы приблизить к душевной гармонии десять и более пациентов…

– Мы заплатим… – Рамар покосился на Хагена, потом на Селеса, который с безучастным видом смотрел себе под ноги. – Мы ведь заплатим? У меня не очень много осталось…

– Я говорю о недопустимости не для того, чтобы вы задумались о компенсации, а для того, чтобы вы задумались о… о недопустимости! – Тиинонашт постучала пальцем по столу. – Приношу извинения за оценочное суждение, но даже детеныши не позволяют себе подобной безответственности! А если позволяют – подлежат принудительной гармонизации!

– Значит, теперь вы и нас будете гармонизировать? – спросил Селес.

– Нет. Вынуждена поделиться личными соображениями. Я надеюсь, что ваша подруга продемонстрирует прогресс и ее состояние будет признано удовлетворительным. И я очень надеюсь, что вы покинете платформу в ближайшее время.

– Ну и ладно, – буркнул Псих. – И покину. Вы вообще никак не способствуете моей душевной гармонии. Только бесите.

– Я не имела в виду вас, Рамар. Вы оплатили курс, и…