Диля закричала:

— У вас нет доказательств…

— Есть! — парировала Жанна. — Потому что могилы с останками и князя, и Прасагова сохранились. Экспертам пришлось потрудиться, потому что прошло больше ста лет с момента их смерти, но они установили: да, и тот и другой были отравлены новым тогда вероналом. И это сделала ваша прабабка! Которая, кстати, также подожгла, как я подозреваю, и дом архитектора, планировавшего «Петрополис», чтобы погиб человек, который знал планировку тайных ходов и сгорели все чертежи. Хотя, вероятнее всего, Антонина прихватила чертежи с собой. И после смерти Прасагова она стала единственным человеком, который был в курсе всех тайн «Петрополиса» и мог использовать их для своих жутких деяний… И еще… Вам же известен день, когда появилась на свет ваша ретивая прабабушка? Восемнадцатое апреля — восемнадцатый день, четвертый месяц. Эти цифры вам ничего не напоминают?

Помолчав, Жанна добавила:

— Странно, но все началось с отрубленной князем левой кисти Прасагова. В двенадцатом году Аглая и ее сынок отрубили руку, чтобы снять перстень. В сороковом это была циничная шутка князя-шпиона. В семьдесят седьмом — чтобы создать иллюзию смерти Сипливого. А в этот раз…

Она подошла к Диле и сказала:

— Да, это все дела давно минувших дней. И ваша прабабка, и ваш дед мертвы. Но вы-то живы и переняли эстафету убийств! Вы, моя милая девочка, решили перещеголять их обоих и отомстить и потомку князя, и потомку купца, а также заодно и семье Лялько, предок которых, как я подозреваю, не особо ценил таланты вашей бабки, вероятно, подспудно чувствуя, что она — человек опасный. И она, и ваш дед, и вы сами не терпели конкуренции, вам не нужны другие сыщики, главные — это только вы. Династия убийц!

— Что вы хотите на меня повесить? — воскликнула Диля. — Смерть Вики и Алины? Когда кокнули Вику, у меня имеется железное алиби, я же была взаперти в тайной комнате с Алиной…

— А были ли? — спросила Жанна. — Жаль, что Алину уже не спросишь, она весьма оперативно умерла. Хотя, может, и нет? Точнее, вопрос надо ставить так: а существовала ли Алина вообще? Ведь она была нужна только для того, чтобы подтвердить ваше алиби. Ведь, находясь в подвале, вы вполне могли по тайным ходам выбраться наружу, убить дурочку Вику, и так же тайными ходами доставить ее тело в номер сто восемьдесят четыре. Конечно, мы все слышали два голоса — ваш и Алины… Плохо только, что никогда вы не говорили одновременно, а человек, обладающий даром имитатора, вполне может делать вид, что говорят два человека… А потом вы вообще сделали вид, что скатились куда-то вниз — конечно, вы должны были на какое-то время полностью смолкнуть и начать осуществление убийства! А Алина…

Жанна вздохнула:

— Алина — это вы, а вы — это Алина! Так же, как и фотограф и слесарь в сороковом году были одним и тем же лицом. Если натянуть на вас ультрамодные шмотки, прилепить броский накладной маникюр, поставить на высоченные каблуки, нахлобучить парик и наложить на лицо тонну косметики, то выйдет такая вот деловая девушка. И чтобы из оной снова стать напористой журналисточкой с лиловыми волосами, пирсингом и в цветной одежке, вам требуется пара минут да контактные линзы, ведь так? Кстати, одежду Алины, девушки без адреса, без прошлого и без единого родственника, мои люди уже нашли у вас в квартире. А я вас сразу заподозрила — ведь, помнится, нашла при первой нашей встрече у вас в рюкзаке пачку ментоловых сигарет, тех, которые обычно курила Алина. А вы постоянно упирали на то, что сигаретный дым терпеть не можете. Только вот скажите — чью руку вы использовали для создания иллюзии, что Алина мертва? Какого-то бесхозного трупа или новой жертвы? Неплохо задумано, не так ли? Взяли из истории семьдесят седьмого года?

Диля зло прищурилась:

— А где доказательства? Или у вас их нет? Тогда разрешите откланяться…

Жанна преградила ей путь.

— Есть! Алина ведь была девушкой не только без прошлого и семьи, но и без отпечатков пальцев. Видимо, она, точнее, вы, пока играли ее роль, в том числе и в офисе Михаила Георгиевича, носили специальные перчатки, которые отлично имитировали кожу рук. Только без отпечатков пальцев… Поэтому мы не можем сравнить ваши отпечатки с отпечатками Алины, потому как не располагаем ими… Только отпечатками отрезанной левой кисти, которую вы подложили сюда, в комнату с зажженными вами же свечами…

Диля усмехнулась и сказала:

— Тогда прощайте! Приятно было выслушать это забавное повествование. Доказательств нет…

— Я же сказала, что есть, моя милая девочка! Нет отпечатков пальцев, но имеются отпечатки зубов. Алина, то есть вы, пока работали на Михаила Георгиевича, не преминули воспользоваться услугами дорогого дантиста — конечно, за счет работодателя. И у того сохранились рентгеновские снимки ваших челюстей. Точнее, челюстей Алины… А если сравнить их с вашими…

— Не дождетесь! — заявила Диля, в голосе которой впервые за все время проскользнули нотки паники.

— Как бы она себе зубы не выбила… — произнес беспокойно князь.

— Это уже не поможет, — холодно улыбнулась Жанна. — Потому что у нас имеются отпечатки ваших зубов, моя дорогая девочка. Вы ведь укусили тогда за запястье Ярослава, когда пытались привести его в чувство во время потасовки с Романом? Кстати, особая благодарность им обоим — молодые люди сначала и слышать не хотели о вашей виновности, но я убедила их в том, что вы морочите им обоим голову и используете в своих низменных целях. Так вот, отпечатки укуса, оставленного вами на запястье Ярослава, и рентгеновские снимки Алины абсолютно идентичны! И, моя милая девочка, не хочется наносить вам душевную травму, но ваше семейное проклятие сыграло с вами злую шутку: изобличающий вас отпечаток зубов вы то ли по неосторожности, то ли по велению рока оставили на левой кисти…

В этот момент произошло неожиданное. Диля, припертая к стенке — причем в совершенно буквальном смысле, — вдруг провалилась куда-то во тьму. Жанна ринулась за ней, но потайная дверь, приведенная Дилей в движение, уже встала на место.

— Не дайте ей уйти! — визжал князь, а олигарх громыхал:

— Ну, откройте эту чертову дверь…

Пока князь, олигарх и Жанна пытались выломать дверь, отчаянно ругаясь и звоня по мобильным, Ярослав, повернувшись к Роману, тихо сказал:

— Я за это время изучил «Петрополис». Конечно, всю разветвленную систему ходов, туннелей и потайных дверей не знаю, но… Но опасался чего-то подобного, поэтому заблокировал некоторые тайные ходы и вывел из строя рычаги, приводящие в движение решетки и двери…

Они быстро вышли из номера 184, спустились вниз, где Ярослав открыл одну из тайных дверей и, светя в черноту фонариком, произнес:

— У них имеется своя система. И, если не ошибаюсь, мы найдем ее сейчас в застенках около кухни… Ты пойдешь?

Роман кивнул, и молодые люди отправились во тьму. Следуя за Ярославом по туннелям, переходам и замшелым коридорам, Роман спросил: