нас с ног на наши хорошо натренированные задницы. Есть какие-нибудь предположения?

- Ты не думаешь, что это было...? - Трейн деликатно замолчал.

- Я не знаю. - Лентос поиграл своим пером. - Я, конечно, задавался вопросом, но это кажется слишком простым, слишком аккуратным. На мгновение я был уверен, что это Венсит, но будь благоразумен. Даже он не может сделать невозможное, а колдовство и магическая сила не могут быть смешаны таким образом. Боги знают, что он достаточно силен, чтобы сломать ее барьеры... но чтобы не только не убить ее самому, но и на самом деле потом вывести ее из кризиса?

Лентос покачал головой.

- В этом-то и проблема, не так ли? - медленно произнес Трейн. - Что-то случилось - что-то, чего не могло случиться, - и, учитывая ее отношения с Венситом, я не думаю, что мы можем исключить его. Но если он это сделал, то кое-что пугает меня больше, чем тот факт, что он мог.

- Я знаю, - тихо сказал Лентос. - Если он сделал это, тогда он лгал нам, по крайней мере косвенно, в течение тысячи трехсот лет.

* * *

Кенходэн со стоном спешился и покачнулся, массируя зад обеими руками, поскольку измученные мышцы давали знать о своем несчастье. Даже Глэмхэндро, похоже, был рад остановиться, и обе вьючные лошади плелись следом, опустив головы. Только скакун казался хоть отдаленно похожим на свежего, и плечи Венсита поникли, когда он сидел в седле. В кои-то веки даже буйство Базела поутихло, и градани раскинул руки в невероятной растяжке мышц.

Их окружали влажные деревья. Листва была слишком густой, чтобы дождь мог проникнуть внутрь, но с пропитанных влагой верхних ветвей стекал влажный туман. Тропа бесконечно вилась между густыми стволами, узкая, скользкая и грязная, но какая-то зимняя буря повалила лесного великана, чтобы расчистить поляну, где они наконец остановились.

- Ну что ж. - Базел опустил руки, положил ладони на бедра и повернул верхнюю часть тела, пока Венсит устало слезал с седла. Скакун нежно погладил серебряные волосы волшебника, и Глэмхэндро вздохнул и выдохнул с облегчением, когда Кенходэн снял с него уздечку и повесил ее на ветку.

- Ну и что? - спросил Кенходэн после минутного молчания.

- Что ж, - вздохнул Базел, стоя на одной ноге и поднимая другую, чтобы взглянуть на подошву своего сапога, - я удивлен, что у меня не было дырки до самого верха! Я готов остановиться на некоторое время.

- Итого нас семеро. - Венсит подбросил под себя пончо и со стоном глубокого облегчения опустился на мокрый слой мха, покрывший поваленное дерево.

- Семь? - повторил Базел.

- Трое двуногих путешественников и четверо с четырьмя ногами.

- Я бы сказал, что те, у кого четыре, работали усерднее, - заметил Кенходэн, снимая седло и попону Глэмхэндро. Жеребец встряхнулся, затем покатился по мху поляны и опавшим листьям, и Кенходэн улыбнулся, когда его ноги восторженно замахали.

- Верно, но они отомстили. - Венсит поморщился и расслабил ноги. - Старые кости - это не все, что у меня есть, и все почему-то стало намного старше со времен Коруна.

- Мы действительно можем позволить себе остановиться, Базел? - спросил Кенходэн.

- Это просто необходимо, парень. Вьючным лошадям уже нужен отдых.

- Вся честь им, но давайте также проявим немного сочувствия к старшему всаднику этой партии! - запротестовал Венсит.

- Потребуется больше, чем небольшая поездка, чтобы убить такого, как ты! - Базел снял седло с ближайшей вьючной лошади, отложил его в сторону и начал растирать измученного мерина. Венсит мгновение наблюдал за ним, затем поднялся, прихрамывая, подошел к скакуну и начал ослаблять подпругу седла.

- Я знаю, что вы, великие воины, никогда бы не захотели ослабить мой характер, проявив ко мне жалость или намекнув каким-либо образом, что я не такой выносливый и способный, как любой из вас. Тем не менее, я надеюсь, что вы сможете найти способ помочь мне в уходе за этим благородным созданием.

Скакун фыркнул в явном веселье и легонько шлепнул волшебника по голове.

- Я не так уверен во всем этом. - Базел подмигнул Кенходэну. - Я думаю, что каждый всадник должен заботиться о своем собственном скакуне, даже если некоторые из них хотят быть немного крупнее других.

- Позвольте мне перефразировать это, - любезно сказал Венсит. - Я знаю, что ты поможешь мне присмотреть за ним должным образом - и поможешь с обеими вьючными лошадьми - так же, как я знаю, что ты не найдешь в своих штанах сарамантанских огненных муравьев.

- Ну, да! Выражаясь таким образом, это кажется достаточно разумным! - поспешно сказал Базел.

- Зачем тебе начинать с этого, я найду немного сухих дров для костра, - предложил Кенходэн с такой же поспешностью.

- Светлое время закончится скоро, - сказал Венсит, - так что тебе лучше поторопиться.

- Полагаю, у тебя не будет времени сделать больше, чем почистить лошадей и построить навес, прежде чем я вернусь, - сказал Кенходэн и скользнул в скрывающий лес с ухмылкой, когда волшебник погрозил ему кулаком.

Он нес натянутый лук, не то чтобы он действительно надеялся случайно наткнуться на что-нибудь для еды при таком тусклом освещении. Этого не случилось, но он нашел мертвый пень, размокший и шершавый снаружи, но сухой и твердый в сердцевине, срубил внешнюю оболочку и нарубил много щепок и кусков сухой сердцевины, чтобы разжечь более влажное топливо. Он завернул добычу в подол своего пончо и бесшумно двинулся обратно к лагерю, остановившись рядом с упавшим гигантом, чья смерть заставила задумчиво наблюдать их поляну.

Венсит и Базел закончили со скакуном и вьючными лошадьми и занялись навесом, и он ухмыльнулся. Им не потребовалось бы много времени, чтобы закончить его, и не было смысла отвлекать их от работы. Он нашел местечко под поваленным стволом и растянулся на относительно сухом мху, положив вместо подушки пончо с нежностью, медленно точа кинжал Гвинны и время от времени выглядывая, чтобы посмотреть, как продвигаются их дела.

Базел сбросил еще одну охапку веток и помог Венситу разложить их по каркасу, соорудив из них грубую крышу, которая не была полностью водонепроницаемой, но была достаточно близкой к ней, чтобы уберечь от намокания. Градани поднял глаза и начал говорить, когда руки Венсита замерли, затем остановился, узнав отстраненное выражение его лица. Никто по-настоящему не видел глаз Венсита из Рума