- Я что… продал душу дьяволу? - в ужасе прошептал Стас и почувствовал, как волосы зашевелились у него на голове. - Это произошло так… легко и незаметно… я даже не успел ничего сообразить. Совсем просто, буднично можно перейти эту страшную, зыбкую грань, за которой раскрывается адская пропасть! Вот оно, началось… попытка убить меня в метро - первая ласточка, возвещающая, что не только судьба девушек - Марины и Вероники - уже предрешена, но и моя собственная. Убийца промахнулся. Не предупреждение ли это, не шанс ли, не протягиваемая ли незримым ангелом-хранителем рука помощи? Не указание ли, что тот, кто не стремится вверх, непременно покатится вниз, тем стремительнее, чем глубже мера его непонимания? О, моя несостоявшаяся смерть - возможно, отсрочка, данная для исправления. Если я не воспользуюсь ею…

Тут мысли его пришли в сумбур, по телу прокатилась дрожь, дыхание стеснилось, рана в боку заныла.

Стас не имел представления, как ему разорвать невольное соглашение с кровожадным Ваалом-Молохом… Люцифером, Вельзевулом… у которого множество имен и ликов. Неужто одного только любопытства, желания похвалиться своими оригинальными воззрениями перед двумя приезжими девчонками достаточно, чтобы навеки утратить свободу и спасение души?

«Не лукавь, Стас, - поправил его внутренний голос. - То было не любопытство. Ты собирался стать причастным к неким древним таинствам, темным ритуалам, дабы обрести поддержку своего самолюбия и своей значимости. Ты хотел стать интересным, а собственных качеств в наличии оказалось маловато, вот ты и решил прибегнуть к силе, которую исповедовали неведомые тебе народы. А вдруг откроется канал связи с чужими божествами и потекут к тебе денежки, быстрый подъем по служебной лестнице, везение и прочие блага этого мира? Чем черт не шутит? Вот с тобой и пошутили, драгоценный господин Киселев, вот и устроили маленький переполох с почти смертельным исходом. Пока! Ты готов оценить подобное чувство юмора?»

Лоб Стаса покрылся испариной. Его сбивала с толку совершенная необъяснимость исчезновения Марины, гибели Вероники и нападения на него в метро. Раньше он хоть оставлял себе лазейку, отделяя происходящее с девушками от своей жизни. Они - это одно, он - это другое. Но кто-то посчитал иначе и смешал все карты.

Вошла мама, принесла лекарства и любимый Стасом шоколадный кисель.

- Тебе хуже? - испугалась она его измученного вида.

- Мне хорошо, - пробормотал он, чувствуя отвращение к пище.

Как она может спрашивать всякую чепуху, когда рушится главное: сама незыблемость принципов, устоев, окружавших его с рождения.

Мать поставила чашку с киселем на тумбочку, подошла к окну и приоткрыла форточку.

- Тебе нужен свежий воздух, - сказала она.

В комнату ворвались звуки города - шум ветра, рев машин, крики детей, катающихся во дворе на санках. И весь этот бурлящий, дымящий сотнями труб, горящий тысячами огней, кишащий опасностями мегаполис, по чьим запруженным магистралям, словно по вздутым от напряжения венам, текут потоки транспорта и людей, показался Стасу мирной, безопасной детской площадкой по сравнению с той скрытой, полной невидимых движений и темных энергий реальностью, с которой он соприкоснулся. Не буди лихо…

* * *

Ева вышла от Хромова окрыленная. По крайней мере они додумались до значения загадочной фразы - «Он открылся». Речь шла о склепе! Однако… где этот склеп находится и почему через одиннадцать лет он снова закроется? Не год, не два все-таки стоять склепу открытым. Странно! Что за периодичность? И какой смысл монах вкладывал в слова «Мы должны успеть»? Что успеть?

Очевидно, этот необычный посетитель обладал способностью суггестора [4]: под внушением Валерий впустил его, говорил с ним, а потом принял все за сон. Он мог вообще напрочь забыть подозрительный визит - к счастью, то ли воздействие оказалось слабоватым, то ли бывший супруг Яны обладал устойчивостью к такого рода влияниям, но он восстановил в памяти туманный инцидент. Хотя бы частично.

У Евы не было сомнений по поводу воспоминаний Хромова - монах приходил с определенной целью. Какой? Связан ли его визит с письмом, которое директорша «Азора» передала неизвестному посетителю? Наверняка да. Но кто же тогда та монахиня, назвавшая пароль? Монах и монахиня, условно говоря, из одной епархии или из разных? Их действия явно не согласованы. Возможно, склеп расположен на территории какого-нибудь монастыря?

Получается, сон Валерия был вовсе не сном, а невероятной, фантастической явью. Кто-то в образе монаха пытался выведать у него… что? Тут рассуждения Евы заходили в тупик.

Допустим, существует тайна, которую Яна Хромова унесла с собой в могилу, - можно проследить цепочку: магазин «Азор», рекламный текст в Интернете, письмо, монах, склеп. Складывается впечатление, что Яну убили не те, кто теперь ищет контакта с овдовевшим супругом, и не «Алая маска». В чем же заключается суть проблемы? Ну, открылся склеп…

- Странное сочетание слов, - шептала Ева. - Склепы сами не открываются… и не закрываются. Так не принято говорить! Потом, что за срок - одиннадцать лет? Почему не три года, не пять лет, не десять?

Ей захотелось посоветоваться со Смирновым, но он еще утром уехал в Старицу и с тех пор не позвонил. А уже опустились на город синие сумерки, пошел снег, и Ева начала беспокоиться. Пора бы Славке вернуться.

Она ускорила шаг. Черные тени на снегу мешались с отблесками огней, в воздухе мелькали, летели крупные снежинки, все чаще, гуще. Ева на ходу отряхивалась, спеша спуститься в подземку. На верхних ступеньках образовалась рыхлая грязная каша.

В метро пока было свободно, просторно: до часа пик оставалось около двух часов. Еве удалось сесть в предпоследний вагон подкатившего к платформе поезда, занять место в самом углу. Поезд, набирая скорость, нырнул в темное чрево туннеля. Ева сидела, ничего не видя перед собой, погрузившись в запутанные, противоречивые мысли, - пыталась собрать воедино неожиданно свалившееся на Хромова наследство, монахов, вышивки, Тутмосов и убийства. Задача казалась непосильной.

«Тутмосы… книга, роза… - повторяла про себя Ева. - Цветок, родившийся из крови богини Венеры. Может быть, существует связь между розой и кровавыми убийствами? Убивают женщин… намек на Венеру? Но ни Вероника, ни, судя по описанию, Яна Хромова не отличались красотой и любвеобильностью. А Стас вовсе выпадает из этого ряда. Правда, мужчина остался жив. И что же сие доказывает? Ровным счетом ничего. Дальше: куда привязать письмо? Ясно, что Хромова обладала какой-то информацией, ведь именно она разместила на электронной страничке рекламный текст магазина «Азор»… для кого-то, способного понять его скрытый смысл. По-видимому, цель была достигнута! Название магазина подобрано не случайно и в обратном порядке читается как Роза. Роза… символ эротики, символ молчания… Кто же явился за письмом? Тот, кто предан цветку… вот оно, косвенное обращение к адресату! Или просто литературный оборот?»

Размышления Евы потекли в новом направлении. Раздобыть бы содержание письма! Неужели Вера Петровна устояла перед искушением, не полюбопытствовала? Верится с трудом. Как же заставить ее признаться?