начиная с IX в., и в дальнейшем являлись излюбленнейшей техникой городских златокузнецов. В раннее время зернью особенно усердно украшали серебряные лунницы. На некоторых из них напаяно по 2250 мельчайших серебряных зерен, каждое из которых в 5–6 раз меньше булавочной головки (рис. 87)[674]. На 1 кв. см приходится 324 зерна. На зерненых киевских колтах количество зерен доходит до 5000[675].

Рис. 87. Лунницы с зернью.

Иногда применялась перегородчатая зернь. На пластинку напаивалась тонкая гладкая проволока — каркас рисунка. Междупроволочное пространство густо засыпалось зернью, которая припаивалась вся сразу[676].

Особым декоративным приемом, появившимся едва ли ранее XII в., было напаивание на полый серебряный шарик миниатюрных проволочных колечек, на которые сверху приделывали по одному зерну серебра. Именно этими техническими приемами изготавливались звездчатые киевские колты (рис. 88–89). Диаметр проволочки, из которой делали кольца, достигал 0,2 мм. Кропотливость работы вознаграждалась тонкой игрой света и тени.

Рис. 88. Зернь на колечках. Височные кольца (увел.).

Рис. 89. Звездчатые колты.

Применительно к зерни и скани естественнее всего поставить вопрос о взаимоотношении русского производства и арабско-иранского импорта.

В работах по истории русского народного хозяйства все серебряные и золотые украшения IX–X вв. безоговорочно зачислялись в раздел торговли с Востоком[677]. Если же мы попытаемся нанести на карту различные типы сканно-зерненых украшений IX–X вв., то увидим, что некоторые типы украшений почти повсеместны, что они встречаются в самых различных областях. К ним нужно отнести круглые подвески к ожерелью с замысловатым филигранно-зерненым узором[678]. Большинство же вещей, зачисляемых западноевропейскими археологами в разряд «нормано-арабских», имеет свои особые области распространения. Одна такая область — Волжская Болгария, с ее своеобразной культурой зерни и скани; вторая — Суздаль, Ростов и Смоленск; третью можно отождествить с Киевом, Черниговом и Переяславлем, а рядом с ней на Волыни начиналась уже новая область со своими особенностями в формах и деталях техники.

Если пойдем далее на Запад, то и там найдем ряд локальных особенностей в стиле и форме сканно-зерненых украшений[679].

Забегая несколько вперед, замечу, что в Польше и в землях балтийских славян встречаются вещи, характерные для Киевской области IX–X вв., что объясняется мощной торговой ролью Киева.

Проникновение арабских и иранских вещей к восточным славянам началось в VIII в. и вызвало повсеместно подражания, в первую очередь — в технике ложной зерни (литье по восковой модели). Изучение подражаний очень важно для выяснения вопроса о местном производстве. К бесспорным восточным вещам относятся «капторги» — серебряные нагрудные футляры для маленьких свитков с цитатами из Корана. Обычно они имеют арабские надписи и украшены зернью и сканью.

В составе гнездовского клада 1868 г., наряду с различными вещами IX–X вв., имеется капторга с прекрасным зерненым узором, по общему облику «восточного» производства[680]; но оказывается, что концы футляра наглухо запаяны, а верхняя часть украшена тремя миниатюрными головками быков с зернью на мордах. Капторгу с быками следует признать местным русским подражанием восточному серебру с зерненым орнаментом.

Все это дает нам право считать, что искусство зерни, знакомое южнорусским племенам с VI–VII вв. по керченским образцам, в VIII–IX вв., благодаря притоку зерненых и сканных изделий с Востока, начинает широко прививаться на русской почве. Воспроизводятся арабские образцы и создаются свои местные формы, различные в отдельных областях. Наиболее широкое применение зернь и скань нашли в орнаментике волынских височных колец, лунниц и трехбусенных височных колец[681]. И те, и другие встречены в ранних курганах с трупосожжением, следовательно, датируются IX–X вв.; поздние типы продолжают существовать вплоть до XIII в.

Важным аргументом в пользу раннего знакомства с зернью и оканью была бы находка мастерской. В отношении всех других разделов ремесла археологи избалованы обилием инструментов, производственных сооружений, мастерских. Производство зерни и скани не имело такого фундаментального оборудования, которое могло бы сохраниться. В распоряжении ювелира были льячка и тигель для плавки металла, метла и корыто с водой для литья зерни, волочильный калибр для проволоки, клещи — пинцеты или маленькие щипчики для укладывания зерненого и сканного рисунка на пластинке и жаровня для подогревания припоя.

Тигли и льячки — одна из частых находок в русских древностях. Волочильная доска была найдена в раскопках Н.И. Булычова (см. выше), массивная медная жаровня IX–X вв. обнаружена в Киеве; в могиле с трупосожжением, клещи-кусачки для захватывания и откусывания проволоки известны из раскопок А.С. Уварова[682].

Особо следует отметить находки пинцетов, которые обычно считают принадлежностью мужского туалета, полагая, что они служили для выщипывания усов и бороды. Наличие пинцетов в женских погребениях[683] лишает эту гипотезу вероятия.

Интересен пинцет, найденный Уваровым в Кидекше, не приспособленный для захватывания, поскольку концы у него круглые в сечении. Таким пинцетом можно было только укладывать сканную проволоку и выгибать тонкие проволочные нити. На одном кольце с этим пинцетом имеется небольшая железная лопаточка, пригодная для насыпания и разравнивания зерни или небольших кусков филигранных заготовок, а также для насыпания припоя[684].

Любопытно, что находки пинцетов совпадают с теми пунктами, где известны древнейшие вещи с обильным филигранно-зерненым орнаментом. Из продукции ювелиров остановлюсь на важнейших категориях.

Распространеннейшими видами украшений были упоминавшиеся трехбусенные височные кольца. Их иногда считают характерным племенным признаком киевских полян[685].

Согласиться с этим нельзя, так как это украшение по преимуществу городское и встречено оно на очень широкой территории. Всего можно указать свыше 30 различных типов трехбусенных височных колец, представляющих различные комбинации филигранного каркаса и зерни[686].

Трехбусенные височные кольца бытовали с X по XIII в. и встречены как в Киевской земле, так и в Переяславской, Черниговской, Смоленской, Псковской, Владимирской. По технике их производства возможность серийного производства исключалась: каждая бусина должна была изготавливаться индивидуально. Особого искусства требовали ажурные бусины из тонкого филигранного каркаса (золотые киевские кольца). Тонкость и сложность этих изделий вызвали появление имитационных литейных форм, в которых отливались подражания наиболее простым типам трехбусенных колец.

Рядом с трехбусенными височными кольцами нужно поставить предметы также с тремя бусинами, но представляющие как бы распрямленное височное кольцо, стержень которого вытянут в прямую линию. В археологической литературе они известны под названием застежек или «аграфов»[687]. Иногда их считали ожерельем[688].

Ни то ни другое объяснение не может быть принято, так как иногда «аграфы» находили связанными серебряной сканной нитью, причем на концах у них были острые шипы, препятствовавшие им служить