здоровяк слегка сутулился и выглядел каким-то зажатым, а на лице его и дело появлялась странная гримаса, словно он до сих пор испытывал боль.

Я понял, намечается что-то интересное. Не зря ведь Юсупов подстроил нашу встречу?

— О, господин Огинский, — я заговорил первым, не дав вошедшим и слова сказать. — Не ожидал вас здесь увидеть.

— Вас, кажется, не надо представлять друг другу, — заметил Юсупов.

— Верно. Мы уже имели удовольствие общаться, причём весьма тесно, — усмехнулся я.

— Прошу прощения, Алексей, что так получилось, — обратился ко мне Юсупов с улыбкой, которая скорее напоминала ехидную ухмылку. — Я совсем забыл предупредить, что Евгений тоже посещает наше собрание. Я знаю про вашу ссору, однако мне подумалось, что дуэль уладила ваши разногласия, не так ли, Евгений?

Создавалось впечатление, что Юсупова забавляла эта встреча. Он смотрел то на Огинского, то на меня, наблюдая нашу реакцию, и в глазах его читался азарт, как и в тот день, когда мы с ним сошлись в тренировочном поединке. Возможно, Сергей именно для этого и пригласил меня, а возможно, это — лишь вступление к основному действу. Следовало держать ухо востро, чтобы понять, когда остановить этот цирк. Пока же мне самому было любопытно, что задумал этот хитрозадый чёрт.

— Верно, Сергей — холодно проговорил Огинский, глядя на меня исподлобья. — Наш конфликт улажен. Однако я не понимаю…

— Вот и прекрасно, господа! — воскликнул Юсупов. — Тогда не будем больше ссориться. Мы же не для этого здесь собрались. Пожмите друг другу руки в знак примирения, не зачем держать старые обиды.

Да он издевался! Причём, судя по всему, не надо мной. Юсупов предлагал забыть обиды человеку, на лице которого на всю жизнь останутся следы его позорного поражения. Или замысел был иным? Я пытался разгадать, что задумал Сергей, но пока это сделать не получалось.

— Ну же, Евгений, — поторопил Юсупов Огинского, увидев, что тот медлит. — Пожмите друг другу руки в знак примирения, и мы продолжим нашу дружескую встречу. Алексей рассказывает любопытные вещи, и нам всем не терпится послушать. Как раз про магические практики.

На лице Юсупова снова мелькнула насмешливая ухмылка, а Огинский в очередной раз состроил болезненную гримасу. Однако спорить не стал. Подошёл ко мне, смерил меня взглядом и протянул ладонь. Мы обменялись рукопожатиями.

Огинский и Шаховской устроились в свободных креслах, собрание продолжилось.

Спустя минуту подошёл ещё студент — один из магов воздуха, которые присутствовали в зале в прошлый четверг. Комната оказалась заполнена народом. Для такого количества людей места тут было маловато. Я же смотрел на гостей и пытался вспомнить, не было ли кого-то из них среди напавших на меня хулиганов, но лиц не узнавал. Один парень присутствовал на моём поединке с Огинским, остальных я если и видел, то мельком в коридорах.

Общение продолжилось, всё внимание собравшихся снова оказалось приковано ко мне. С моими знаниями можно было целыми днями болтать о магических практиках. А ребята только диву давались, откуда мне всё это известно.

Дело шло к ночи. Парень и девушка, что сидели в обнимку, сказали, что им пора, и ушли, в гостиной стало посвободнее. Закревская поставила пластинку какого-то джазового коллектива. В тридцатые такая музыка была модной среди молодёжи, многие слушали. Студенты разбились на группки по два-три человека, о чём-то беседовали. В воздухе висела пелена сизого дыма.

Я так и сидел в компании Юсупова, Граббе и Закревской. Собирался уже распрощаться и уйти, поскольку вечер не предвещал больше ничего интересного, но тут Сергей попросил минуточку внимания.

— Итак, господа, дело движется к ночи, пожалуй пора приступить и к десерту?

— А мы заждались. Кто на этот раз? — поинтересовался Болотов.

— Сегодня у нас особая гостья, господа. Это вам не какая-нибудь шлюха из кафе.

— Ну не томи же, Сергей. Кто? Неужели первокурсница?

— Терпение, господа. Эй, челядь, — Юсупов свистнул. — Ведите гостью.

Два прислужника ввели в комнату девушку, одетую в скромную коричневую юбку и вязаную кофточку. На запястье гости виднелся блокирующий браслет. Девушка испуганно озиралась и хлопала глазами.

— Как тебя зовут? Представься, — велел Юсупов.

— Тамара… ваше сиятельство, — проговорила она тихо.

— Тамара… Спасибо, что согласилась составить нам компанию, Тамара. Порой нам очень не хватает женского общества.

— Я… тоже рада. Можно я пойду, ваше сиятельство? Уже поздно, — проговорила девушка, напуганная таким вниманием.

— Куда это ты собралась, красотка? — бесцеремонно проговорил Болотов. — Мы ещё даже не начали.

— Простите, но…

— Ты разве куда-то торопишься, Тамара? — спросил Юсупов. — Домой опаздываешь? Завтра же выходной, на занятия не надо идти. А парни желают женской ласки. Неужели откажешь знатным господам? В накладе не останешься, обещаю. Завтра сможешь поехать в город и купить какую-нибудь финтифлюшку или что вы там любите покупать. Но вначале придётся поработать.

— Что вы имеете ввиду… ваше сиятельство? Я думала… Я не…

— По-моему, она не очень рада, — заметил Граббе. — И почему она одна? Нас слишком много.

— К сожалению, в этот раз так, — сухо проговорил Юсупов. — Однако если кому-то претит, можете не пользоваться. Я же не принуждаю. Алексей, — обратился он ко мне. — Поскольку вы впервые у нас в гостях, предоставляю вам возможность первым уединиться с барышней в соседней комнате. Ну а дальше… как и положено, тянем спичку.

И тут до меня окончательно дошло, к чему клонит Юсупов. Студентку, вероятнее всего, простолюдинку, обманом затащили на собрание клуба, а теперь хотят использовать, словно публичную девку.

— Может быть, вначале её спросить? — возразил я. — Тамара, ты хочешь здесь остаться?

— Что за глупости, Алексей? — нахмурился Юсупов. — Она сама пришла. Её пригласили, она пришла. Что же теперь, уходить?

— Тамара, ты хочешь остаться? Смотри на меня, — повторил я, не обращая внимания на слова Сергея.

— Я… хочу домой, ваше сиятельство, — выдавала Тамара.

— Вот и всё, — сказал я. — Вы не имеете право удерживать её против воли. Да и мне, признаться, пора. Поздно уже. Хорошо посидели, но надо домой.

— Против воли? — Сергей расхохотался. — Да она потом спасибо нам скажет. Любая простолюдинка мечтает о таком почёте. Вы знаете, что с ними там в приютах делают? Причём без какого-либо вознаграждения. А я буду щедр, обещаю.

— Она сказала,