— Скажи Эдгару, что я приготовил ему рождественский подарок!

И не успела Эмили осмыслить эти слова, как он дернул поводья. Но направил коней в сторону Ривер-роуд, а не к Бразос-Бенду.

— Куда вы меня везете? — возмутилась Эмили, судорожно вцепившись в сиденье, когда коляска понеслась по ухабистой дороге вниз с холма.

Аарон Райс переложил поводья в одну руку, достал из-за пояса револьвер и, угрожая ей оружием, приказал взять поводья.

— Аарон, что вы…

— Возьми их, черт тебя побери!

От него отвратительно пахло виски, у Эмили закружилась голова, но она постаралась взять себя в руки.

— Аарон, вы пьяны. Уберите револьвер, пока случайно не нажали курок, и выпустите меня из коляски!

— Но я как раз и намерен нажать курок. А теперь гони лошадей, пока я не вышиб этого ублюдка из твоего живота!

Эмили в отчаянии оглянулась, увидела, что Мария бесстрастно наблюдает за ними, и с ужасом поняла, что девушке не видно револьвера с того места, где она стоит.

Металлическое дуло ткнулось Эмили в живот.

— Гони коляску по Ривер-роуд, и быстро! — хриплым голосом приказал Аарон.

Вскрикнув от боли, Эмили хлестнула поводьями коней, и упряжка понеслась во весь опор. Тысячи ужасных мыслей проносились в ее голове. Побежит ли мексиканка к Эдгару или просто промолчит? Даже если она скажет, оставит ли его это равнодушным? Неужели Аарон в любую секунду может выстрелить? Ох, ее младенец, бедный, бедный младенец!

С трудом удерживая поводья, Эмили взглянула на Аарона. Он был чисто выбрит, опрятен, как всегда, но выглядел сегодня как-то необычно. Его глаза! Они горели странным, маниакальным огнем! Огнем, который Эмили заметила еще в ночь фиесты. Да, он был безумным!

— Аарон, зачем вы это делаете? Вы же знаете, что я не хочу ехать с вами…

— О, я увезу вас недалеко! — перебил он и зашелся жутким смехом.

Эмили стало страшно. Что он имеет в виду?

— Быстрее! — рычал Аарон, толкая ее револьвером в живот. — Ты знаешь, Хьюстон меня уволил! — странным, высоким голосом сообщил Аарон. — Да еще в день своей инаугурации!

Он полез в нагрудный карман, достал флягу и сделал большой глоток.

Не успев подумать, Эмили насмешливо спросила:

— Не имело ли отношения к вашему увольнению пристрастие к спиртному?

Аарон сильно ударил ее по щеке. Она дернулась от боли, в глазах на мгновение потемнело.

С трудом подняв голову, Эмили услышала, как он прорычал:

— У тебя слишком острый язычок для девки с револьвером у брюха. — Аарон откинул полу своего сюртука и потянулся к ножнам у пояса. — Возможно, мне следует слегка затупить его своим кинжалом.

Пока они летели мимо оголенного подлеска, в голове у Эмили вихрем проносились беспорядочные мысли. Что задумал Аарон? Неужели он совсем потерял рассудок? «Господи, помоги мне, Эдгар! Если между нами хоть что-то осталось, почувствуй это сейчас! Спаси меня, дорогой, спаси меня!»

Аарон снова ткнул ее дулом в живот и злобно прошипел:

— Хьюстону нужен Эшленд. Всем нужен Эшленд. Даже моей дорогой Ливви.

Изумление Эмили побороло ее страх, и она обернулась к обезумевшему похитителю.

— Вашей дорогой… Оливии?

— Ливви вышла за Эдгара только для того, чтобы заставить меня ревновать. Знаешь, какой она была соблазнительницей! Моя Ливви, моя милая, дорогая возлюбленная! Ни одна другая женщина не могла сравниться с ней в постели!

— О Господи! Вы… и Оливия?

Аарон только рассмеялся, увидев отвращение Эмили.

— Ни одна не могла с ней сравниться! Но я позволю тебе попробовать сегодня же, дорогая девочка.

Эмили почувствовала приступ тошноты. Этот человек совершал и собирался совершить ужасные, омерзительные поступки!

— Останови коней! — приказал он вдруг.

Аарон спрыгнул на землю и нацелил револьвер Эмили в лицо. Затем выдернул ее из коляски и потащил несчастную к реке. Эмили увидела невдалеке мраморный обелиск. Господи, безумец привез ее на то место, где утонули Оливия с детьми! Но зачем?

Толкнув Эмили к обелиску, Аарон затем сунул револьвер за пояс и вытащил из кармана брюк кусок веревки. Он рывком завел ей руки за холодный камень, и Эмили вскрикнула, когда веревка врезалась в запястья.

— Пожалуйста… вы перетянули мне руки слишком туго!

— Вот и хорошо, — ответил он. Сделав еще один большой глоток спиртного, с издевкой поинтересовался: — Тебе удобно, дорогая?

— Вы отвратительны!

— О, я собираюсь быть еще более отвратительным! — возбужденно ответил он и стал ходить взад-вперед, разговаривая сам с собой. — Только никак не могу решить, кого убить первым — тебя или Эдгара.

Аарон захихикал и, довольный собой, потер ладони.

— Почему, Аарон? Почему? — севшим от страха голосом спросила Эмили.

Он поднял револьвер и полюбовался игрой света на блестящем стволе.

— В этом новом «кольте» шесть зарядов. Думаю, по три на каждого. Приятно будет выстрелить Эдгару прямо в… О, я должен вспомнить о присутствии здесь дамы! Ты уловила мой тонкий намек, правда, дорогая? Мне не следует выразиться точнее?

Эмили брезгливо покачала головой, но Аарон, похотливо улыбаясь, придвинулся ближе и прижал дуло к ее губам.

— Или следует?

— Нет! — задохнулась она, не в силах оторвать глаз от револьвера.

Он рассмеялся и не спеша отошел.

— Да, первая пуля полетит в Эшленда. Затем, полагаю, надо будет ему понаблюдать за тем, как я вскрою твой живот для его обозрения.

Слезы заструились по лицу Эмили, когда она поняла, что задумал этот безумец.

— Как вы можете?.. Я знаю, что вы ненавидите Эдгара, но убить невинного младенца…

— В том-то все и дело, дорогая! А что Эдгар сделал с детьми моей Оливии и с ней самой?

Аарон запрокинул голову, прикончил виски и сердито швырнул флягу с обрыва в реку. Потом придвинулся ближе, навис над Эмили.

— Твой муж загнал мою дорогую Оливию в реку! — в ярости прошипел он. — Он убил ее и ее детей! Теперь мой долг совершить правосудие! Око за око, моя дорогая. Я отплачу Эдгару той же монетой! А Бразос смоет все улики. — Аарон нацелил револьвер ей в живот. — Плохо, что у тебя не близнецы, дорогая. Но мы скоро это узнаем, не так ли?

— О Боже! — Эмили забилась в истерике. — Вы не можете… Боже, пожалуйста, смерть Оливии была несчастным случаем! Эдгар не…

Эмили замерла; они оба застыли, так как услышали топот копыт. Аарон расхохотался.

— Вот и твой муж, дорогая. Готовься отправиться вместе с ним в ад!