Содержание граждан союзных государств в комендатурах и лагерях было организовано в соответствии с директивой начальника Тыла Красной Армии и Уполномоченного СНК СССР по делам репатриации за № 1/1240645 от 18 января 1945 г.{482} Все иностранные граждане, освобождённые из немецкого плена, в период нахождения на сборных пунктах и до момента передачи их представителям соответствующих властей питались по фронтовой норме № 2 солдат и офицеров Красной Армии. Всем нуждающимся выдавалась новая экипировка. Для размещения сборных пунктов и лагерей были отведены благоустроенные помещения. Не допускалось совместное размещение союзных военнопленных и интернированных граждан с пленными вражескими солдатами и офицерами.

Советские органы по репатриации, действуя в рамках международных обязательств, взятых на себя Советским Союзом, исходя из решений вышестоящих руководящих государственных органов и ведомственных инструкций, принимали все меры к тому, чтобы создать хорошие социально-бытовые условия иностранным гражданам во время их пребывания в СССР и на территории, оккупированной советскими войсками, до момента передачи их в руки союзным властям.

«Среди тех, кто на дорогах войны выражал советским воинам свою признательность, были и английские, и американские военнослужащие, освобождённые нашей армией из гитлеровского плена, — вспоминал офицер связи по репатриации об условиях содержания союзных военнопленных. — Советские органы репатриации организовывали для них сборно-транзитные пункты, откуда как можно скорее отправляли на англо-американскую сторону.

Мне довелось побывать на одном из таких сборно-транзитных пунктов в немецком городке Шлохау. Для перемещённых там было оборудовано несколько бараков. Внутри они напоминали гостиницу: мягкая мебель, цветы, рояли, хорошая посуда. Чувствовалось, что наши интенданты поработали, как говорится, с душой. Англичане и американцы заказывали поварам свои любимые блюда, и те старательно пекли пудинг и варили по утрам традиционный английский “поридж “ — овсяную кашу».{483}

Особое внимание уделялось медико-санитарному обслуживанию иностранных граждан. Перед санитарной спецслужбой сборно-пересыльных лагерей для иностранцев были поставлены задачи: помочь восстановить здоровье людей, вырвавшихся из немецкой неволи, своевременно выявить больных и принять меры к их эффективному лечению, не допустить распространения среди них инфекционных заболеваний. Освобождённые в обязательном порядке проходили санпропускник: они мылись в бане, их бельё и вещи подвергались дезинфекции, им делались специальные прививки. Больные и все вызывавшие подозрение на заболевание немедленно госпитализировались. Репатриируемым, где это было возможно, предоставлялись оборудованные амбулатории, располагавшие большим набором различных медикаментов и перевязочных материалов.

Вместе с тем лечебно-профилактическое обеспечение иностранных репатриантов за время нахождения их в наших лагерях и СПП ничем не отличалось от установленной организации медико-санитарного обслуживания советских репатриантов. Ни на какие работы, за исключением работ, связанных с самообслуживанием, граждане союзных государств не привлекались{484}.

Как уже отмечалось, основной поток первых репатриантов-иностранцев с территории СССР направлялся через портовые города Мурманск и Одессу. Несмотря на большие трудности в железнодорожных перевозках в связи с загрузкой транспорта для целей фронта, органы репатриации за период с марта по сентябрь 1945 г. обеспечили сосредоточение из фронтовых комендатур и лагерей в Одесский порт 51 840 человек иностранных граждан[214], в том числе: с 1-го Украинского фронта — 5687, из Центральной группы войск — 5389, с 1-го Белорусского фронта — 1341, со 2-го Белорусского фронта — 13 448, с 3-го Белорусского фронта — 1279, из Польши — 15 953, Черновиц — 867, Вильно — 4574, Луцка — 3302, Рады — 351 человек{485}.

Все репатрианты-иностранцы были отправлены на 30 английских кораблях в свои страны, причём первые два транспорта уже в марте. На борту их находились бывшие военнопленные — американцы, англичане и французы. Незадолго до их отплытия в город прибыли представители американской и английской военных миссий. За своё освобождение отъезжавшие выразили глубокую признательность и благодарность воинам Красной Армии. Покидая Одессу, капитан французской армии Роберт Тьер писал Маршалу Советского Союза К.К. Рокоссовскому: «От имени офицеров, унтер-офицеров и солдат эшелона я хочу выразить Вашему превосходительству горячую благодарность Вашей армии, освободившей нас от гитлеровского ига. Красная Армия сделала нас, бывших пленников, свободными людьми. После долгого путешествия по Вашей обширной стране, после нескольких недель пребывания в лагере мы возвращаемся на родину, чтобы снова служить ей, вместе с Вами бороться для уничтожения нашего общего врага — фашизма»{486}.

Подполковник А. Келм выразил слова благодарности таким образом: «Американским и британским офицерам и солдатам был оказан самый радушный приём и всяческая помощь со стороны русских офицеров, ведавших Одесским лагерем». Тёплое письмо с выражением чувств признательности написал француз Жак Саноди: «Покидая Одессу, я хочу выразить ещё раз глубокую благодарность от всего сердца русскому командованию за великодушный приём, оказанный французам, освобождённым в Восточной Силезии»{487}.

Письма союзных солдат и офицеров, репатриированных через Одессу, свидетельствовали о выполнении в основном Советским правительством и командованием принятых на себя обязательств по репатриации иностранных граждан. Этот же вывод был сделан в 1945 г. после посещения транзитного лагеря в Одессе супругой Уинстона Черчилля — Клементиной Черчилль. Она публично выразила свою благодарность за заботу, проявленную советскими властями, об английских подданных{488}.

За этот же период из Мурманска было отправлено 3239 французов, норвежцев, голландцев и других национальностей[215]. В целях разгрузки фронтовых комендатур от большого скопления в них иностранных военнопленных и приближения их к портам отправки на территории Советского Союза в апреле 1945 г. было дополнительно организовано 8 транзитных лагерей и 7 сборных пунктов.