Он быстро поставил диагноз – хроническая депрессия, помог мне надеть халат и забраться на каталку. Снаружи меня ждала частная карета скорой помощи. Я пыталась протестовать, говорила, что меня заперли, но Хьюго с печальной улыбкой продемонстрировал доктору, что дверь свободно открывается и изнутри, и снаружи и что на ней нет замка. Ханна согласно кивала и, казалось, еле сдерживала злорадство. Я знала, что Хьюго что-то сделал с ручкой, но, конечно, не могла ничего доказать.

И вот я здесь. И я прекрасно понимаю, почему Хьюго выбрал эту лечебницу. Пока меня «искали», он тоже произвел кое-какие поиски и нашел учреждение, которое отчаянно нуждалось в средствах. И деньги на мое содержание здесь обеспечили этой больнице комфортное существование на много-много лет.

Помощь Ханны, кстати, оказалась неоценимой. Как я знаю, она в самых красочных подробностях описала увиденное; что я была абсолютно голой и невероятно грязной, что могла легко выйти, если бы захотела, как я писала на пол, вместо того чтобы воспользоваться туалетом… за следующей дверью по коридору как раз находился туалет, вполне исправный, хотя в него несколько лет никто не заходил. Я поняла все это из вопросов, которые задавал мне добрый доктор; он мог узнать это только из рассказа Ханны.

Меня постоянно накачивают лекарствами. Хьюго постарался не допускать ко мне посетителей, но воспрепятствовать маме не смог даже он. Она решительно выбила себе право меня навещать. Поэтому каждый раз перед ее приходом врач вкалывает мне какое-то средство. И мама верит в то, что я действительно больна, а я даже не могу рассказать ей то, что знаю, – лекарства превращают меня в зомби. Способность соображать возвращается ко мне, только когда я одна и мне ничего не вводят.

Не знаю, как долго меня собираются здесь держать. Хьюго может платить им вечно, если захочет. Я вынуждена участвовать в этих оскорбительных сеансах групповой терапии, беседовать с врачом с глазу на глаз… словом, «лечиться». Но все равно здесь я чувствую себя в большей безопасности, чем дома. И если бы не одна вещь, я, возможно, охотно бы тут осталась. Но часы тикают, минуты бегут. А мне так нужен план.

Теперь я точно знаю, что ты была права насчет рогипнола, Имо. Если бы я поверила тебе тогда… кто знает, может быть, все сложилось бы совсем по-другому.

Могу сказать только одно – мне очень, очень, очень жаль.

С любовью, как всегда, Лора.

Том был рад, что у него появилась возможность немного подумать, пока Лора искала парики, хотя, судя по всему, она совсем не торопилась их найти. Как только Лора вышла из комнаты, ему позвонила совершенно обезумевшая Аннабел, которая попыталась взять обратно все, что вчера наговорила, – разумеется, из опасения, что информация выплывет наружу и она лишится наследства. Том заверил ее, что постарается ни в коем случае этого не допустить, но гарантировать он ничего не мог.

Повесив трубку, Том сел на место Бекки в конце обеденного стола. Она уже сообщила ему, что проверка пассажиров «Евростар» не дала никаких результатов. Это было досадно, но вполне ожидаемо. Поиски рыжеволосой красотки тоже не слишком продвинулись. Люди сообщали, что видели похожую женщину повсюду – от станции Уэст-Райслип до станции Льюишем[6]. Если бы подтвердилась версия Бекки насчет «Евростар», логичнее всего было бы предположить, что рыжеволосая пересела на другую линию на «Грин-парк», чтобы добраться до вокзала Сент-Панкрас, хотя тут были возможны разные варианты. По некоторым показаниям, так оно и было, но по другим – она могла отправиться с вокзала Паддингтон до Плимута. Том знал, что они просто хватаются за соломинку.

Бекки оставила на столе открытый ноутбук. Том тупо смотрел на скринсейвер и пытался собраться с мыслями. Он чувствовал, что напрасно теряет время в Оксфордшире. Да, Бекки зациклилась на том, что Имоджен Кеннеди есть в чем подозревать, но прежде всего нужно было выяснить, что случилось с Мирелой Тинески, самой последней пропавшей девушкой из фонда. Без этого Том просто не мог идти дальше. Оставалось только надеяться, что команда продвинулась в этом направлении. И еще надо было разобраться с Джессикой Армстронг, самой вероятной кандидаткой на роль любовницы Хьюго.

Тому действительно было над чем поработать, но нужна была полная картина жизни и личности убитого, и помочь здесь могла только Лора. Кроме того, у него оставалась масса неотвеченных вопросов. Чем больше Том узнавал о Хьюго Флетчере, тем меньше он ему нравился. Почему женщина вроде Лоры жила с таким человеком? Этого он совсем не понимал.

Несмотря на то что мысли по-прежнему разбегались, Том решил поискать какую-нибудь информацию о семье Флетчер. Он «разбудил» ноутбук Бекки, вышел в Интернет и набрал в строке поиска полное имя Хьюго. Google выдал множество результатов – неудивительно, учитывая последние события, подумал Том. Он несколько раз пропустил их через фильтр и принялся лениво бродить по сайтам, перескакивая с одного на другой и думая одновременно о париках, девушках из Восточной Европы и психических расстройствах. Один заголовок вдруг привлек его внимание. Том подался вперед и стал читать внимательнее. Перед ним была неофициальная версия биографии сэра Хьюго Флетчера, и, к удивлению Тома, в ней содержались и сведения о смерти его отца. Хотя в целом все совпадало с тем, что рассказала Лора, имелись и некоторые весьма интересные факты. Оказалось, что в деле отца Хьюго был вынесен открытый вердикт[7]. Несмотря на то что при теле была обнаружена предсмертная записка, некоторые аспекты смерти так и остались необъясненными. Учитывая, что с тех пор судебная экспертиза продвинулась вперед, сегодня специалисты могли бы дать более точный ответ, но все равно информация была любопытной.

Имя леди Дафны Флетчер было выделено как ссылка, и Том тут же по ней кликнул. Он вспомнил, что мать Хьюго была дочерью графа и поэтому имела титул леди, в то время как его отец был обыкновенным «мистером», хотя и очень богатым. Возможно, именно поэтому Хьюго так держался за свой собственный титул. Переходя от ссылки к ссылке, Том попал на сайт с фотографиями. Среди прочих на странице красовалось изображение Дафны Флетчер в вечернем платье.

Том кликнул по нему, чтобы увеличить картинку, и уставился на экран. Не веря своим глазам, он порылся в папке с фотографиями, которые показывала ему Бекки, достал нужную и поднес ее к монитору.

– Боже мой, – прошептал он. Теперь Том не знал, что и думать. И каким образом приложить свое неожиданное открытие к расследованию.

Стелла была в кухне и готовила ужин на всех. Ей нравилось резать овощи, и она считала, что это занятие обладает терапевтическим эффектом. Увлекшись готовкой, она глубоко задумалась и не заметила, как Бекки вернулась от Аннабел.

– Как вкусно пахнет, Стелла!

Стелла подняла голову и улыбнулась. Она ни на секунду не доверяла невинному виду Бекки, но тем не менее эта девушка ей нравилась. Кроме того, она всего лишь выполняла свою работу.