Что касалось Энни, то на ней был самый обычный детский купальник из двух частей: очень яркий, весь в оранжево-зеленых треугольниках. И трусики, и лифчик были ей велики и болтались; сам же купальник имел вид тех невнятных костюмов, которые маленькие девочки надевают, когда хотят казаться взрослее. Разрез на груди у нее полностью зажил, шрам был розовым и немножко припухлым, вдоль него тянулся белый шовный пунктир. В целом операция не слишком ее изуродовала, и это было хорошо. А тот факт, что Энни не стеснялась своего шрама и не прятала его от чужих глаз, указывал на то, что шрамы в ее душе тоже более или менее затянулись. С моей точки зрения, и то, и другое могло существенно облегчить как работу врачу, который будет делать ей следующую операцию, так и дальнейшую жизнь Энни: чем меньше девочка будет думать об оставшихся на ее теле следах, тем лучше.

Пока Синди читала, уютно устроившись в кресле, Энни пыталась строить песочные замки, но даже для этого у нее было слишком мало сил, поэтому я установил на пляже зонтик от солнца и предложил ей немного вздремнуть. Через минуту девочка уже спала.

Наконец Синди захлопнула книгу и положила на песок рядом с креслом.

– Плохой роман? – сочувственно спросил я.

Она пожала плечами.

– Местами ничего.

– Принести тебе что-нибудь другое?

Синди поправила полотенце под плечами.

– Даже не знаю. А что у тебя есть?

– Да, в общем-то, ничего особенного. Большинство авторов, которых я читаю, либо давно умерли, либо настолько скучны, что…

– А как насчет книг, которые ты постоянно цитируешь?

– Ты действительно хотела бы?..

Она пожала плечами.

– Почему нет?

Я пошел в дом, взял с прикроватного столика «Робинзона Крузо» и вынул закладку. На кухне я задержался, чтобы приготовить кувшин холодного малинового смузи[75]. Когда я проходил мимо Чарли, вернувшегося на свой пост возле очага, он молча вытянул в мою сторону руку, и я вложил в нее полный стакан. Чарли, тронув меня за плечо, прошептал что-то, но что – я не разобрал.

Несколько минут спустя мы оба появились на берегу – одетые в юбочки из травы и с бокалами смузи, украшенными крошечными зонтиками, – Синди громко расхохоталась.

Пока она с удовольствием потягивала напиток и читала «Робинзона», я натянул между пляжем и очагом бельевую веревку. Чарли, разумеется, тут же заявил, что найдет дорогу и так, однако веревкой воспользовался. Когда он в очередной раз отправился проверить и перевернуть томившееся на решетке мясо, я попытался помочь проснувшейся Энни построить на берегу большой, красивый песчаный замок, но, к сожалению, камней на берегу оказалось куда больше, чем песка. Было начало четвертого, когда я услышал, как со стороны озера к нам приближается гидроцикл. Это был Термит на своей огнедышащей «Ракете». За собой он тащил на буксире еще один гидроцикл – трехместный, – которого я раньше не видел. Подойдя к берегу, Термит спрыгнул в воду, вытащил оба судна на песок и принюхался.

– Вот я вас и нашел, – сказал он. – Пахнет вкусно.

На его лице красовалось несколько свежих прыщей, а сам он был весь в татуировке, так что было похоже, будто он вывалялся в пыли. Болезненно худой (про таких говорят – кожа да кости), он напоминал собою грязную, больную, вечно голодную дворнягу, промышляющую в глухих переулках возле мусорных баков. В жизни Термиту явно пришлось несладко, и по нему это было хорошо заметно.

В то же время характер у парня, несомненно, был. «Никогда не сдавайся!» – этот лозунг был словно начертан у него на лице аршинными буквами, и, если жизнь с самого начала обошлась с ним круто, она же воспитала в нем упорство и отвагу, которые он проявлял в сложных обстоятельствах. Всем, чего Термит добился, он был обязан только себе – своей практической хватке, сметливости и мужеству. А в том, что мужества ему не занимать, я нисколько не сомневался: как человек, пересадивший на своем веку немало сердец, я научился распознавать таких людей с первого взгляда.

Не дожидаясь, пока я его представлю, Термит прямиком устремился туда, откуда доносился дразнящий аромат жарящегося мяса, но его ждало разочарование. Чарли, приоткрыв для наглядности топку, в нескольких словах объяснил ему особенности процесса приготовления «правильного» барбекю, и Термит не солоно хлебавши вернулся на пляж. В животе у него урчало так громко, что поначалу мне даже показалось, будто над озером собирается гроза.

Воспользовавшись паузой, я познакомил его с Синди и Энни. Термит держался довольно дружелюбно, но я заметил, как он скользнул взглядом по шраму на груди девочки и сразу отвел глаза. Он, впрочем, ничего не сказал, и я был ему за это почти благодарен. Похоже, Термит ждал, что я начну расспрашивать его о втором гидроцикле, и я не стал разочаровывать парня.

– Ты всегда возишь с собой второй гидроцикл? – осведомился я. – На случай если в «Ракете» что-нибудь вдруг сломается, да?

– Не-а… – Термит небрежно усмехнулся, но я заметил, как он нервным движением поправил в кармане свою зажигалку. – Пару недель назад какие-то парни из Атланты запороли на этой посудине движок. Я его заменил, но, сам понимаешь, мотор нужно обкатать, прежде чем в следующие выходные эти ребята вернутся и снова его сожгут.

– А как они его сожгли? – вклинилась Синди.

– Хотели сэкономить на замене масла: старое слили, а вот залить свежее ума не хватило… – Он покачал головой. – Так и поехали кататься на «сухом» движке.

Синди кивнула.

– Понятно. До такого бы даже я не додумалась.

– Это обошлось им в две с лишним тысячи. Я всегда говорил: все эти доктора, адвокаты и биржевики могут выглядеть умными, но ума-то у них как раз и не хватает. Читают умные книжки, а вот здравого смысла у большинства – кот наплакал. – И Термит сплюнул в песок.

По движению его языка и губ я догадался, что он хочет курить, а может, сигарета ему требовалась для уверенности. Термит кивком показал на второй гидроцикл.

– Я подумал, может быть, ты захочешь на нем прокатиться или покатаешь гостей, – сказал он, глядя на меня в упор.

Это был первый случай, когда Термит столь явно протягивал мне оливковую ветвь, и я не решился его оттолкнуть.

– Неплохая идея, – сказал я. – А ты покажешь, как им управлять?

Термит откликнулся на эти слова с воодушевлением, какого я не ожидал. Он рассказал мне о гидроциклах гораздо больше, чем мне было необходимо, но я помалкивал. Система зажигания, порядок работы цилиндров, приемистость и так далее, и так далее… Когда он закончил, я мог бы читать лекции по двигателям, их обслуживанию и ремонту.

Мы столкнули второй гидроцикл на глубину и запустили мотор, который на холостом ходу работал почти неслышно и только мурлыкал как котенок. Пока я упаковывал лангету на руке Энни в целлофановый пакет и заматывал ее скотчем, Синди встала с шезлонга. Провожаемая внимательным взглядом Термита, она вошла в воду и опустилась на заднее сиденье. Энни я усадил посередине, а сам сел за руль. Термит оседлал гидроцикл и готов был дать газ, но вдруг замешкался.