- Знаю, - сказал Брюнет.

- Я долго работал с Михеем, и у него никогда со мной не было проблем. Я хочу, чтобы и у нас с тобой сложились нормальные, взаимовыгодные отношения.

- Короче, - сказал Брюнет. - Где бабки?

Я достал из кармана мобильник.

- Алло, Женя? Это Полонский.

- Я, вообще-то, Петя, - поправил охранник. Нашел, блин, время!..

- Хозяин спрашивает, где то, что мы привезли с собой. Напоминаю: оно лежит в большой сумке… Короче, неси ее сюда.

Наступила пауза. Похоже, Петя мучительно обдумывал каждое мое слово.

- Куда? - сказал он наконец.

- Отдельный кабинет. На двери цифра "три". - Петя отключился. Я сунул мобилу в карман и сказал: - Момент.

- Люблю умных людей, - сказал Брюнет. - Как мне надоело с быдлом работать!.. С деньгами надо расставаться легко. Тогда это приносит удовольствие. Обеим сторонам.

- Ты прав, - сказал я.

В дверь постучали.

- Открыто! - крикнул Брюнет.

С сумкой в руках вошел Петя. Следом за ним - второй охранник.

- Проверьте, - сказал новый смотрящий, и Сухарь тут же придвинул к себе сумку, а Длинный достал из-за дивана машинку для денег - считать.

- Можете идти, - коротко сказал я.

Охранники переглянулись и вышли.

- На эту комнату постановление Путина распространяется? - спросил я.

- Какое именно? - не понял Брюнет. Потом он увидел у меня в руках сигареты и зажигалку. - Кури, если хочешь...

Я успел выкурить три сигареты, пока "шестерки" в полном молчании пересчитывали деньги. Только шелестели купюры в машинке да жужжала сама машинка.

- Как в аптеке, - наконец сказал Длинный.

- Разумеется, - сказал я сухо. - Фирма веников не вяжет... Кстати, Брюнет. Поскольку я теперь работаю под тобой, то я вправе рассчитывать на кое-какую информацию...

Сухарь и Длинный замерли, перестав укладывать деньги обратно, в сумку.

- Я хочу знать, кто грохнул Генку и за что.

- Болтают разное, но точная информация будет дня через два, - сквозь зубы произнес Брюнет. - Теперь вот что... Сколько времени существует твоя фирма?

- Десятый месяц.

- И все это время ты платил пять процентов?

- Только полгода, - ответил я. - Первые четыре месяца фирма сидела на "нулях".

- Ох, Михей, Михей!.. - ворчливо заметил Брюнет. - Как он дела запустил!.. Теперь будешь платить по тридцать процентов.

- Я не "черный", чтобы столько отстегивать.

- Я сказал: "Тридцать!.." - значит, тридцать, - произнес Брюнет.

- Я не могу платить столько. У моего бизнеса серьезные проблемы.

- Знаю. Это временно. Скоро утрясется… - Он помолчал немного. - Но сперва ты погасишь задолженность. Пять процентов ты платил исправно. Значит, с тебя еще двадцать пять процентов. За девять месяцев. Срок - одна неделя. За каждый день неуплаты - десять процентов.

Странно, но я даже не удивился. Наверное, ожидал чего-то в этом роде.

- Это беспредел, - произнес я со спокойствием, которое удивило даже меня самого.

- Ты все слышал, Полонский?

- Я не глухой.

Охранники курили, сидя в машине.

- Что-то он долго не возвращается, - наконец, сказал один.

- Так ведь разговор серьезный, - сказал второй. – Он раньше под Михеем ходил. Теперь придется общий язык с Брюнетом искать…

- А откуда он вообще взялся?

- Ты че, Петя, с дуба рухнул? Брюнет на Дону всегда был. Кроме тех лет, когда сидел…

- Да нет – Полонский.

- А хрен его знает. Темная история. Говорят, еще год назад в газете работал. Ни денег, ни знакомств. А потом вдруг раз – открыл фирму и начал бабки грести лопатой. В одночасье стал крутым, блин, предпринимателем…

- Чьи-то бабки отмывает?

- Ну так – само собой, чудес не бывает… И по трупам идет, как по асфальту… Ты про Абрамова слышал?

- Абрамовых много. Ты кого имеешь в виду?

- Директора агентства «Плюс». Ну, это который был в здании до «САП лимитед»…

- Рассказывали мне что-то…

- Он их заказал. Прикатили братаны и замочили Абрамовых – мужа с женой… Это он, значит, для себя место расчищал.

- Далеко, блин, пойдет.

- Точно, - поддакнул второй. – Не, ты смотри, какие здесь телки водятся! Вон ту, справа, если приодеть и накрасить – звезда, хоть на подиум… Мне б ее на десять минут! У, я б ей вдул!..

- Ты докурил? Ну так закрой свое окно – холодно…

***

Когда Полонский ушел, Брюнет налил себе пива в высокий бокал, пригубил и сказал:

- Если лох миллионер – он все равно лох. Только платежеспособный.

- Ты его сделал, - сказал Длинный.

- Еще нет, - сказал Брюнет и снова пригубил. – Вот когда он расплатится и узнает, что это были только цветочки, тогда - да! Вот тогда будет самое оно!..

***

В коридоре Полонский достал из пачки новую сигарету. Хотя больше всего он хотел бы c автоматом вернуться обратно…

Руки у него тряслись. Но не от страха - от бешенства. А в голове вертелась мысль, казавшаяся чертовски удачной: помповое ружье – прекрасная замена автомату. И далеко ходить не надо – только до машины…

«Не смей, - сказал он сам себе. – Умный человек всегда найдет способ решить свои проблемы и не испачкаться…».

Прикуренная сигарета выпала из пальцев. Станислав чертыхнулся, наступил на нее ботинком и отправился в зал.

- Коньяк есть? – спросил он у бармена.

- Разумеется.

- Пятьдесят граммов. И бокал минеральной воды. – Когда бармен выполнил заказ: - Повезло вам с хозяином. Цепкий, своего не упустит…

- Не понимаю, о чем вы… - произнес бармен и отошел в другой конец стойки.

Запив коньяк минералкой, Полонский сунул в рот сигарету и закурил.

«Самое глупое, что я мог сделать, - подумал он, - так это вернуться с помповиком. Заведение принадлежит Брюнету. Если я не видел охрану, это не означает, что ее нет. Грохнув Брюнета и его «шестерок», у меня практически нет шансов уйти отсюда живым. Да и свидетелей слишком много. Нелепо испортить себе жизнь на ближайшие как минимум восемь лет за такую мразь…».

Появился бармен и поставил перед ним пепельницу. Станислав кивнул в знак благодарности и стряхнул пепел.