Вернуться в колею после этого Евро мне помогла работа в «Спартаке». Я снова окунулся в свое, родное, тысячу раз проверенное. Поэтому довольно быстро отодвинул неудачу на Евро на периферию своего сознания. Тем более что команда в чемпионате боролась за золото, и надо было всем телом и душой быть вместе с ней.

* * *

Когда мне во второй раз предложили возглавить сборную – по ходу отборочного цикла Евро-2000, – я снова поставил условие: из «Спартака» не ухожу. Тем более что в сборной у меня подобрался крепкий штаб. Михаил Гершкович помогал закрывать организационную часть – я в эти вопросы вообще не лез. И стоит отметить, что в отличие от прошлых лет теперь в сборной не было никаких скандалов.

Шансов выйти на Евро-2000 напрямую изначально было немного. Задачей было не ударить в грязь лицом. Но мы шли от игры к игре. От победы к победе.

Из воспоминаний Дмитрия Аленичева:

– Когда Романцев во второй раз принял сборную – после трех поражений на старте турнира, – он сказал: «Ребята, в этом цикле еще не все потеряно. Если будем выигрывать каждый матч, все может быть».

* * *

Успех в матче с Францией мне, конечно, до сих пор приятно вспоминать. По ходу этой игры мне помогла интуиция. У французов в атаке действовал Вильтор – быстрый, взрывной нападающий, который тогда находился в отличной форме. Счет был 2:2, а нам позарез нужна победа. Вижу – Валерка Карпин наелся. Он весь матч сновал по бровке туда-сюда, поддерживал каждую атаку. А тут смотрим: уже не всегда успевает. Помощники – Гершкович и Павлов – говорят мне: надо менять его на свежего Цымбаларя. Все сошлись на этом мнении. Я не знаю, что в тот момент на меня нашло, но я подошел к Цыле и сказал: «Значит, так, Илюш. Заменишь Андрюху Тихонова. За Вильтором особо не бегай – Андрюха его навозил, и видно, что он устал. Главное – переиграй его в атаке». Вот они вдвоем и сделали игру: Цыля прострелил, а Валера, совершив решающий рывок, забил в пустые ворота. А сделай я другую замену – неизвестно, чем бы закончился матч.

Угадал я и с Пановым. Он у меня в сборной не был завсегдатаем. Но перед матчем с Францией я видел: Саша на кураже. Он тогда забил два гола в кубковом финале с «Динамо». Плюс я проанализировал игру французов и решил: Панов – именно тот, кто нам нужен в этом матче. Он мог напрячь защиту французов лучше, чем Бесчастных. И в итоге я не ошибся. Саша сыграл в этой победе важнейшую роль.

Из воспоминаний Юрия Василькова:

– Перед игрой с Францией Романцев меня удивил. У нас была проблема: Мостовой мучился с паховыми кольцами. Тогда он был основным игроком, звездой европейского уровня. Я подошел к Романцеву:

– Иваныч, я сделаю Сашке анестезию, но максимум его хватит на один тайм.

Романцев посмотрел на меня и спокойно ответил:

– Док, не волнуйся. Чувствую: что-то завтра будет.

И это Франция, чемпионы мира! Они по тоннелю шли как кинозвезды.

Смотрю: на 26-й минуте Мостовой мне машет. Поле было вязким, и его хватило совсем на чуть-чуть. Мы проигрывали 1:2.

Но в итоге-то – выиграли! Это была фантастика. И это был Романцев! Вот тут – хочешь не хочешь, а поверишь в его талант. При этом он нигде себя не выпячивал. Просто спокойно работал.

Из воспоминаний Владимира Бесчастных:

– Олег Иванович обычно не склонен был проявлять эмоции, но в игре с Францией расчувствовался. Все-таки мы победили чемпионов мира, причем на их поле это было событие! «Ребята, вы хоть сами понимаете, что вы сделали?» – спросил он у нас в раздевалке.

Я вышел на замену при счете 1:2, но у меня было ощущение, что мы можем вытащить этот матч. Когда находишься на поле, ты видишь реакцию соперников – как они смотрят, как дышат. Мне показалось, что французы подустали, играют из последних сил. Еще чуть-чуть прибавить – и мы их дожмем! Когда мы сравняли счет, я был уверен, что мы успеем забить третий мяч.

Победный гол помню как сейчас. Мяч полетел на левый фланг. Я зацепился за него, обогнав Блана. Ему на выручку рванул Тюрам – они решили вдвоем накрыть меня. А я увидел между ними свободного Илюху Цымбаларя и катнул мяч ему. Он разобрался мастерски: показал всем, что отдаст пас в центр, и все защитники поверили. А он прошел дальше и выкатил мяч Валере Карпину на пустые ворота. Гол получился наш, чисто спартаковский. Не какой-то дурик, а результат отличной комбинации.

Из воспоминаний Валерия Карпина:

– На прилюдные похвалы Романцев был скуп. Но порой какие-то эмоциональные фразы проскакивали. Когда обыграли французов, мне запомнилось яркое выражение: «Порвали козлов!»

* * *

Матч с Украиной – большая боль для меня. Про то, что у Филимонова были в тот момент проблемы в личной жизни, я не знал. Но даже бы если знал, как я мог не поставить его на эту игру? Он отстоял весь цикл, причем здорово! Представляете: я оставляю Филимонова в запасе – и точно такой гол пропускает его резервист? Скажем, Нигматуллин? Представляете, что бы тогда со мной сделали?

Никто из команды ни разу не попрекнул Сашу после той игры – ни единым словом. Но надлом в нем я почувствовал. Нет, внешне он старался не показывать своих чувств. Но есть удары, которые не могут перенести даже самые сильные люди. Не случайно он в итоге решил сменить обстановку и уехать в Киев. Я понял то его решение. Представляете, как тяжело играть, когда болельщики при каждом удобном случае припоминают ту ошибку?

Сам я смутно помню, что со мной творилось после гола Шевченко в наши ворота. Вроде бы пошел в сторону подтрибунных помещений еще до окончания матча. Это был один из тех немногих случаев, когда я потерял контроль над собой. Я был в буквальном смысле невменяемым. Внутри в один миг все опустилось. Все вокруг как в тумане. Хорошо, что под трибунами меня встретили люди – Колосков, Пал Палыч Бородин. Прикоснулись ко мне, сказали пару каких-то слов и тем самым слегка привели в чувство. Хорошо, что в итоге я зашел в свою раздевалку – мог и на улицу пойти. Так что я не такой железный, как кажется со стороны. Мол, сидит на лавке человек без эмоций, и его абсолютно ничто не трогает.

Из воспоминаний Виктора Онопко:

– Я в концовке матча с Украиной был спокоен. Внутри было ощущение, что они нам не забьют. И тут этот штрафной. Я думал, что Филимонов либо переведет мяч на угловой, либо выбьет его в поле. А он закинул мяч в свои ворота. В раздевалке все были убиты. Никто не верил в случившееся. Филимонов тогда только и сказал: «Извините, ребята».

Из воспоминаний Дмитрия Аленичева:

– Хорошо, что ситуацию немного разрядил Пал Палыч Бородин. Он рассказал пару анекдотов и хоть немного поднял нам настроение. Потому что такой гнетущей атмосферы мне давно не приходилось видеть. Состояние было подавленным. Хотелось все бросить, вообще закончить с футболом. Если бы в тот момент в раздевалку зашел кто-то из людей, не знакомых с ситуацией, он бы наверняка посчитал, что попал на похороны.