Прости парень, разговор неприятный, но я должна поставить эту курицу на место.

– Я свободный человек, – пафосно начала Власова, – а он всего лишь раб. Значит, он должен меня слушать во всем.

– Ни хр*на он не должен, – жестко припечатала я, с удовлетворением отмечая, как Марика безуспешно пытается удержать на лице маску непоколебимой стервы. Еще бы ее, снежную королеву, тыкают носом в лужу, да еще и в присутствии какого-то там раба.

– Вась, ты не права, существуют определенные правила…– начала было она, с трудом справившись с голосом.

– В моем доме существую только мои правила, – холодно перебила ее, – Тимур принадлежит мне, и слушается он тоже только меня. Так ведь?

Посмотрела на него сурово в упор. Вот только попробуй, с*чонок, не подыграть мне, только попробуй, я тебя такой скандал закачу, что мало не покажется!

О, чудо! Оказывается, этот Подарочек может быть сообразительным, когда надо! Он спокойно склонил голову передо мной, признавая правоту моих слов. Единственное, что Марика не заметила, так это проскочившего в его глазах выражения «мечтать не вредно». Но внешне все было сыграно отлично.

Власова стояла, сжимая кулаки и сверля меня сердитым взглядом. Ничего белобрысая, переживешь.

– Что ты от него хотела? – спрашиваю оттого, что мне действительно просто жуть как хотелось знать, с чем она тут к нему наедине приставала.

– Да, не важно! – Марика раздраженно махнула рукой.

– Почему же, очень даже важно. Если ты не хочешь говорить, я спрошу у него, – продолжаю давить, потому что внутренний злобный хорек никак не хочет успокаиваться.

– Я хотела, – Марика надменно поморщила свой точеный нос, – чтобы он снял футболку.

Что, бл*? Я не ослышалась? Она на моей кухне, пыталась раздеть моего Тимура? Совсем что ли стыд потеряла? Вот, с*ка!

– Зачем? – сдавленно спросила, с трудом удерживая себя в рамках приличия.

– Я хотела посмотреть не него.

– Вот он, стоит прямо перед тобой, смотри, любуйся.

– Хотела посмотреть на него, так сказать во всей красе, – хмыкнула она, бросив в его сторону многообещающий взгляд. Ну, точно, с*ка!

– С какой целью? – спросила зло, глядя на нее в упор, краем глаза заметив, как Тимур хмыкнул и покачал головой.

– Да просто так, любопытно, – в этот раз она замялась, по-видимому, сообразив, что говорит и делает что-то не то.

– Поговорку про любопытную Варвару знаешь? Ту самую, где ей нос оторвали, когда она его совала в дела, которые ее совершенно не касались.

Власова опять вспыхнула, по щекам разлился яркий румянец, который не мог скрыть даже толстый слой косметики.

Так и стояли. Она пышущая праведным гневом, я – мрачная словно грозовая туча, и притихший Тимур, до которого очевидно дошло, что в наши разборки лучше не встревать.

Так прошло, наверное, не менее пяти минут, и я уже начала было подумывать о том, как бы выгнать ее нафиг из моего дома и больше никогда не пускать на порог. И тут произошло нечто уникальное. Марика тяжело вздохнула и бросилась ко мне на шею с явным желанием обнять. Я, в панике отшатнулась от нее, чуть не потеряв очки.

– Прости меня Василиса, прости, пожалуйста, – начала тараторить она, вызвав у меня неимоверное изумление, – я ведь ночами не спала, все думала, зачем я тебе такой подарок сделала. Ведь неправильно это совсем. На тебя и так столько всего свалилось, тебе лечиться надо, отдыхать, и тут я тебя такой кошмар подкинула! И ведь знала, что ты против рабства, но словно бес попутал.

Я растерянно посмотрела на Тимура, он в ответ недоуменно пожал плечами, а Марика меж тем продолжала.

– Васенька, прости меня, я это, не подумавши, сделала. Прости! Мне просто тогда показалось это забавным. Теперь то я понимаю, какую непростительную глупость совершила! Он ведь совсем непослушный, да еще и с фиолетовым уровнем. В общем, я готова исправить свою ошибку. Давай, я его заберу и дело с концом, и тебе больше с ним мучиться не придется.

Ах, вот ты куда, зараза, клонишь! Решила теперь участи разыграть, в надежде, что я мечтаю избавиться от Тимура и с радостью его тебе отдам, стоит только предложить?

Фух, ну, слава Богу, а то я уж подумала, что мир сошел с ума.

Заметила, как Тим поменялся в лице, с ненавистью взглянув на белобрысую, продолжавшую висеть у меня на шее и несущую какой-то бред, наполненный фальшивым раскаянием.

Хм, как оказывается все просто. Все это время я мечтала найти способ воздействовать на него. Вот он, пожалуйста! Парень не просто ненавидит Власову, он ее боится, хоть и пытается это скрыть.

Как так вышло, что она пообщалась с ним час, ну или сколько времени пришлось потратить на его покупку и транспортировку ко мне, и он в серьез воспринимает угрозу, исходящую от нее? А я тут две недели вокруг него чуть ли не с бубном прыгаю, и ему глубоко плевать! Даже обидно стало. Получается, она – вся из себя такая решительная стерва, стальная баба, а я – пушистый лабрадор, который только обслюнявить может. Несправедливость – то какая!

Смотрю на него, и прекрасно вижу, что вот сейчас его реально пробрало, и он серьезно опасается, что я воспользуюсь предложением Марики. Ведь не далече как вчера, он чуть ли не требовал, чтобы я его продала кому-то другому, и тут на тебе, как по заказу, шанс подвернулся. И сейчас он боится, что окажется в ее руках, и что тогда будет происходить. Тут любой дурак заметит, как жадно загораются глаза у Марики, стоит ей только глянуть в его сторону, каким взглядом она ощупывает его фигуру. Меня чуть не передернуло от всего этого ужаса. Как вообще так можно!

Отстранила от себя Власову, которая не жалея сил, сжимала меня своими когтистыми лапами, прекрасно осознавая, что делает больно. Если честно, своей выходкой она меня полностью обескуражила, сбила весь боевой настрой. Я ее отстранила и сдержанно улыбнувшись, (так как скандалить, вроде как, уже и не к месту), произнесла:

– Огромное спасибо, за столь щедрое предложения. Я непременно на досуге о нем поразмыслю.

– Да, давай я прямо сейчас его увезу, чего тебе мучиться?

– Нет, у него еще дела неоконченные остались, – отступила от нее еще на шаг, поморщившись от боли. Там где она меня хватала точно останутся синяки.

– Какие? Стойку что ли починить надо? Да я тебе таких мастеров пришлю, что они в миг все починят, лучше прежней будет! – не унималась Марика, вызывая у меня желание, придушить, – так что давай, собирай его документы, браслеты и все, с глаз долой из сердца вон.

– Нет, не стойку. Другие дела, – ответила уклончиво, поражаясь ее наглости и напору. Нет, ну нельзя же так! Дверь закрою, она в окно лезет. Надо же, как ее пробрало! В нашем первом откровенном разговоре, когда я его заставила побриться, Тимур такую реакцию подразумевал со стороны женского пола? Интересно, от меня он изначально такого же поведения ожидал?