Война — это, прежде всего, транспорт и снабжение. Войска причерноморских и присредиземноморских вилайетов снабжались (не очень хорошо, но все же терпимо) с помощью флота. А Паскевичу приходилось ждать, пока специально натренированные мужики не проложат по уже взятой территории железные дороги. Ну, хотя бы одну, да и то узкоколейную — но без нее воевать было бы просто нечем. Откровенно говоря, там и воевать было практически не с кем, османские войска, встретив отряды Паскевича, просто бегом спешили сдаться — но ведь у генерала задача состояла вовсе не в том, чтобы просто нахватать побольше пленных. Я в самом начале войны успел с ним обстоятельно побеседовать — и мы пришли к выводу, что «новые земли» нужно брать навсегда. Гарантированно пресекая любые попытки данное решение оспорить…

Откровенно говоря, мы оба опасались, что Николай не поддержит наши «экспансионистские замашки», но, к счастью, ошиблись. Император — после того, как вся европейская часть Оттоманской империи была освобождена от османского владычества, сам спросил у меня, а не получится ли заодно и австровенгров наказать за их хамское поведение. Франц, который Иосиф, действительно был хамом — но еще он оказался полным ссыклом: когда к австрийским границам подошли русские (опять «мои») полки, он тут же подписал договоры о передаче России остатков Румынской территории, провозгласил полную независимость Венгрии и, чтобы два раза не вставать, Богемии с Моравией. Ну а то, что Галиция вообще исконно русская земля, у него и сомнений не осталось. Понятно почему: я просто намекнул ему, что если его такое изменение границ не устроит, то он (лично) позавидует судьбам Наполеона третьего и британских аристократов: первого повесили на развалинах Версаля, а вот с аристократами так поступить не получилось. Потому что много их было, аристократов британских. И если королевская семья сгинула при расстреле Букингемского дворца и вообще всего Лондона, то аристократов пришлось по всей Англии отлавливать. Причем ловили сами англичане, которым популярно объяснили, кто виноват во всех их нынешних бедах, так что зачастую там и вешать было нечего, и из всей этой аристократии в живых остались лишь те, кто оказался в это время в далеких колониях. Но это тоже было лишь вопросом времени…

Еще я заехал в Стокгольм, где пообщался со шведским королем. Вообще-то парень оказался смелым, в чем-то даже героическим: когда на рейде Стокгольма появились четыре моих корвета и я попросил личной встречи с королем, он сам приплыл ко мне на катере (таким громким словом именовалась большая весельная лодка с каютой посередине), хотя прекрасно знал, что мои солдаты сотворили в Англии и во Франции. Но, кроме личного мужества, у него и ум оказался светлым, так что разговор у меня с ним получился довольно коротким:

— Уважаемый Жозеф-Оскар, — обратился я к нему по имени, а не по титулу, — у меня есть парочка вопросов для обсуждения. Один — с королем Норвегии, а другой — с королем Швеции. С кем бы вы посоветовали мне начать переговоры?

— Ну, давайте сначала поговорим о Норвегии.

— У меня, в связи с тем, что Норвегия слишком уж активно поддерживала Британию, появились некоторые претензии к этой маленькой, но удивительно наглой стране. Например, мне очень не нравится то, что норвежцы самым безобразным образом притесняют ближайших родственников подданных Императора Российского, а именно финнов и, даже в более серьезной степени, лопарей. Лично я считаю такое положение дел возмутительным, так что единственным способом закрытия этого вопроса я вижу передачу Финнмарка под управление лично мне, поскольку я как раз их притеснять не буду. А то, видите ли, я герцог, но собственного герцогства у меня пока нет.

— Вы хотите забрать треть Норвегии? — удивился швед французского происхождения.

— Да на кой черт мне треть Норвегии? — удивился уже я и, открыв перед Оскаром карту, показал кусочек территории, который я имел в виду. — Мне в подданные норвежцы вообще не нужны, сами с ними разбирайтесь. Я имею в виду лишь территории, населенные финнами и лопарями, чтобы их права и интересы защищать, а чужого мне не надо.

— Просто вы сказали «Финнмарк», а это втрое больше, чем вы показываете. Впрочем, если ваши притязания столь скромны… — он показал на расстеленную перед ним карту, — это несколько меняет дело. Насколько мне известно, здесь и населения-то от силы тысяч десять…

— Чуть побольше, по моим подсчетам около двенадцати, но на герцогство потянет. Лично для меня важно и права этого незначительного населения защитить!

— Я думаю, — ответил франкошвед, — что король Оскар первый норвежский сочтет ваши доводы убедительными, ну а с теми норвежцами, которые будут против, вы и сами разберетесь. Чтобы не затягивать напряженность в норвежско-русских отношениях… вы, герцог, считаете себя вправе подписывать подобные договора?

— Вполне.

— Тогда, я думаю, этот договор можно будет подписать хоть сегодня вечером… или, мне кажется, это будет лучше, завтра в полдень. Вы ведь не очень спешите в Петербург?

— Договорились, завтра к полудню я к Оскару норвежскому приеду.

— А какой вопрос вы хотели обсудить с королем Шведским?

— Скажем так, лично у меня к Швеции претензий нет, даже несмотря на то, что Швеция поддерживала Британию… и Францию, что, в принципе, понятно. Однако у Императора Николая претензий накопилось более чем достаточно, и я с огромным трудом уговорил его оставить мне шанс на урегулирование этих… разногласий. Вкратце урегулирование выглядит так: Готланд и Форё переходит в подчинение России — или лично мне, этого будет достаточно. Но переходит или после полного разгрома Швеции, причем навек — чего лично мне бы не хотелось, или передается мне, как герцогу Финнмарка, в аренду на девяносто девять лет. С тем условием, что через девяносто девять лет жители островов сами решат, к какому государству им присоединиться. Дабы подобная передача Готланда мне была оправдана в глазах шведов, я предлагаю — в качестве платы за аренду — обучить шведских металлургов способам изготовления стали.

— Шведские металлурги и сами умеют…

— Обучить способам быстрого и дешевого изготовления стали. У меня — лично у меня — четыре печи, на которых работает меньше тысячи человек, производят стали больше, чем вся Британия производит её… производила еще год назад. Если шведские металлурги научатся делать ее так же, то уже через год Швеция сможет выплавлять пару миллионов тонн. Вдобавок я предлагаю Швеции право беспошлинной торговли с бывшей Британией и Францией, которым, скажу вам по секрету, уже запрещено строительство металлургических заводов на ближайшие двадцать пять лет. Да и Германия от хорошей стали точно не откажется…