Напряжение отпустило Джека. Он выпрямился и осторожно погладил Клэрис по щеке.

— С тобой все в порядке?

Еще не смея говорить, она кивнула.

Джек крепче сжал руки Клэрис, наклонился и поцеловал ее. Она даже не попыталась бороться с уносившим ее приливом. Только прильнула к Джеку, обхватила руками его шею и стала целовать его со всей страстью своей пылкой души.

На несколько долгих-долгих мгновений время остановилось. Наконец Джек поднял голову и взглянул на Клэрис.

— У тебя платье порвано.

Высвободив руку, Клэрис разгладила на груди лоскут шелка.

И тут до них донесся возмущенный возглас. Они обернулись. Джек по-прежнему держал Клэрис в кольце своих рук, словно пытаясь уберечь. Целая толпа гостей, молодых и старых, сгрудилась возле прогала в кустах. Двое мужчин держали в поднятых руках фонари.

— Э-э… произнес один из них. — Мы… э-э… нам показалось, мы слышали крик, и… э-э… пришли посмотреть.

Неудивительно, что это заявление было встречено хихиканьем. Некоторые гости перешептывались, прикрыв рты руками. От такого зрелища Клэрис зажмурилась и подавила стон. Нетрудно представить, что, по их мнению, они видели. Джек мгновенно насторожился.

Но что он мог сделать? Ее юбки безобразно помяты, лиф платья порван, и Клэрис действительно кричала.

Джек смотрел на нее, не зная, что сказать. Да и она не знала. Но прежде чем они попытались объяснить, в чем дело, вперед пробился Олтон:

— Какого дьявола тут происходит?!

— Двое незнакомцев напали на Клэрис, — тихо пояснил Джек.

— Что?!

Олтон уставился на сестру; к облегчению Джека, он, похоже, заметил, как она бледна.

— Господи! С тобой все в порядке?

— Да. Джек вовремя меня нашел.

— Куда они побежали?

Олтон обшаривал взглядом тьму.

— Туда. Но они уже успели удрать. Я не мог оставить Клэрис и погнаться за ними.

— Конечно, нет.

— Олтон…

— О небо! Что здесь творится?!

На сцене появилась леди Камли и, проходя мимо, окинула суровым взглядом собравшихся. При виде Джека и Клэрис глаза ее широко раскрылись:

— Что?

Олтон вмешался еще до того, как Джек успел открыть рот. Уже через несколько минут к ним присоединились леди Каупер, леди Давенпорт и, наконец, сама леди Холланд вместе с Роджером, Найджелом, их невестами и Сарой. Джек чувствовал, каких усилий стоит Клэрис сохранять спокойствие и держать голову высоко. Все восклицали разом: спрашивали, как это случилось, не пострадала ли она.

— Спокойствие, пожалуйста.

Клэрис не кричала, но ее голос как ножом прорезал шум голосов.

Все замолчали. Все уставились на нее. Она не пыталась отступить от Джека. Наоборот, вскинула подбородок и спокойно заявила:

— Есть кое-что такое, что вы должны знать.

Джек ощущал, как Клэрис дрожит от шока и волнения, однако лицо ее по-прежнему оставалось холодно-спокойным.

— Прежде чем вы пришли, собралась толпа. Все прибежали на мой крик, хотя и опоздали. Но после того как Джек вмешался и эти люди исчезли, он поцеловал меня. А я поцеловала его. Потом он помог мне одернуть порванное платье. — Она показала на плечо, откуда свисал лоскут. — Думаю, они вообразили, будто стали свидетелями моего… позора.

— Черт, — выразил Найджел общую мысль.

Олтон, сочувственно кивнув, шагнул к Клэрис:

— Вижу, тебе нехорошо.

— О нет, — покачала она головой, — просто мне немного не по себе. Джек отвезет меня в «Бенедикт». К утру я полностью оправлюсь. Я просто… хотела объяснить… что вас ждет.

К удивлению Джека, все дамы сгрудились вокруг Клэрис и стали успокаивать ее. Они обещали объяснить обществу, что произошло глупое недоразумение, и все дружно проводили ее и Джека в дом.

Больше всего Джек был поражен поведением леди Ходланд, их высокородной хозяйки. Она имела репутацию человека, который может стать либо самым преданным другом, либо злейшим врагом.

Джек не знал, чего от нее ожидать… пока она не подошла к ним, когда они ждали экипаж.

Но тут она неожиданно погладила Клэрис по руке:

— Не волнуйтесь, дорогая. Вижу, вы недооцениваете свое положение. И наше тоже. Если думаете, что мы не сможем задушить сплетни в зародыше, значит, сильно ошибаетесь. Всякому, кто поговорит с вами, ясно, что все случилось точно так, как вы описываете. В подобных обстоятельствах остальное… — Леди Холланд жестом отмела их объяснения как нечто совершенно незначительное, — остального просто следовало ожидать. А столь безупречный джентльмен, как лорд Уорнфлит, крайне разочаровал бы нас, если бы не отреагировал именно так.

Джек улыбнулся, хотя при этом с трудом подавил стон. Не хватало еще, чтобы в глазах общества он предстал романтическим героем!

Наконец они уселись в экипаж и поехали в «Бенедикт». Джек и Клэрис почти не разговаривали по дороге. Перед глазами все еще стояла сегодняшняя сцена с толпой. Беда в том, что и леди Холланд, и братья Клэрис не видели чересчур откровенной сцены в саду. Слишком пылким был поцелуй, слишком страстным, чтобы кто-то ошибся в его истинном значении, чтобы кто-то не увидел, что они любовники. Пусть они, вопреки мнению собравшихся, не занимались любовью в садах Холланд-Хауса, этот единственный факт был неоспорим и теперь стал достоянием публики.

Они без всяких приключений вернулись в «Бенедикт». Клэрис проскользнула к себе почти незамеченной. Оказавшись в номере, она закрыла дверь, бросила плащ на стул, уселась в глубокое кресло у очага и устало опустила плечи. Ее еще до сих пор трясло от пережитого. Она протянула холодные руки к огню и сказала:

— Думаю, за всем этим стоит Мойра.

— Мойра? — Джек пожал плечами. — Не палач изменника?

— Нет, если только палач изменника не подружился с дочерьми Мойры. Я только что вспомнила, где видела эту парочку, которая приглашала нас танцевать. Несколько дней назад они вместе с Хилдой и Милдред гуляли по Бонд-стрит.

Как же будет смеяться Мойра, когда узнает об исходе своей мстительной интриги и о том, что Клэрис спасена от похищения, но стала героиней публичного скандала. Причем куда более громкого, чем тот, который Мойра пыталась затеять семь лет назад.

К счастью, Клэрис уже не двадцать два. Да и отец лежит в могиле.

— Возьми, — прошептал Джек, подходя ближе.

Клэрис подняла глаза. Он протягивал бокал с бренди. Она пригубила напиток, и он согрел ледяной колодец ее желудка.

Джек тоже отхлебнул бренди и уселся в другое кресло.

— Нам нужно поговорить.