из бетонной массы выпирают линии утопленной в ней арматурной сетке — выглядит неаккуратно и наводит на мысли о дикой спешке. Нигде я не увидел торчащих из стен рычагов — похоже, все органы управления внутри ангара, а дублирующие где-то в другом конце коридора. Меры безопасности?

Нет…

Рычаг был — стоило мне сбить со стены снег там, где с другой ее стороны внутри ангара рычаг имелся, я обнаружил забитую льдом щель, откуда некогда торчал железный рычаг. Сломан или демонтирован.

Странно…

Не поленившись пройти чуть дальше и присесть, я изучил свободный от снега широкий участок бетона и обнаружил, что он практически не несет на себе следов износа. Пусть этот материал невероятно прочный, но имейся здесь в прошлом оживленное движение транспорта со стальными гусеницами, вряд ли бетон сохранился столь ровным. Некоторые следы все же имелись, показывая, что сюда подъезжала техника, а затем разворачивалась и убывала. Вполне вероятно, что подобных заездов было всего ничего — ангар не приспособлен для постоянного обитания, имеет всего один санузел и плохонькую радиорубку.

Полевое бомбоубежище — вот что это такое. Это не просто ангар, а достаточно надежное убежище для исследователей, снабженное отменно защищенным путем подхода и отхода, огромным грузовым лифтом для подъема тяжелой техники и стальными воротами, расположенными как вверху, так и здесь. В целом все логично и максимально просто. Судя по количеству уже найденных мной и другими исследовательских станций и наблюдательных пунктов вокруг Столпа, прежде эта зона не должна была быть столь заброшенной. Эта находка еще раз подтвердила, что изначально пленившиеся чудовищного монстра хозяева планеты планировали вовсю изучать его.

Мне — да и любому другому дилетанту вроде меня — вполне была ясна и сама цель этих исследований.

Смерть — вот чего они искали. Только смерть не для себя, а для вмороженной, но не желающей умирать колоссального космической медузы. Ведь до тех пор, пока монстр жив, жива и та угроза, что он несет для планеты. Если раньше он заманивал и сжирал лишь часть здешнего населения, то теперь он уничтожит вообще все живое на этой планете…

Да… таковы были их нескрываемые планы. Но вот еще одна надежная заглубленная двухуровневая защищенная от любых угроз нетронутая постройка оказалась невостребованной. Исследований не состоялось…

Спохватившись, я перестал заниматься абсолютно лишними сейчас размышлениями и заторопился к стальным створкам. Вернувшись в основной подземный зал, несколько раз включил и выключил фонарик, размахивая при этом руками. До мне донесся облегченный крик уже начавшей нервничать Милены. Махнув напоследок, вернулся в коридор и на этот раз обратил внимание на вездеход. Я обошел тяжелую, непрестанно делая фотографии. Уже ясно, что я поторопился, назвав этого монстра близнецом своего вездехода. Это совсем не так.

Для начала машина была развернута к воротам не тупой мордой, а кормой — просто меня сбил с толку глядящий на меня массивный кокпит. На другой стороне имелся еще одна рубка, но она была куда больше в размерах. Сам вездеход выше моего примерно на метр и длиннее метра на три. На крыше длинный горб с торчащими из него решетчатыми штуками, что больше всего походили на некие мощные… излучатели? Катки защищены стальными плитами сверху и с боков, что вкупе с пушками делали машину очень похожей на огромный боевой танк.

Да… это танк. Боевая машина. Сейчас невозможно оценить ее ходовые качества, но наверняка они более чем неплохи. Ценная находка. Но бесполезная — во всяком случае сейчас. Ибо выковырять это «зернышко» из бетонной скорлупки, не уничтожив при этом Пальмиру попросту невозможно.

Добравшись до стальной двери, я с помощью приклада осторожно сбил лед, затем разблокировал механизм замка и попытался открыть. Дверь поддалась не сразу, но все же уступила моей настойчивости. Заглянув внутрь, я увидел лишь просторный пустой салон, спинки кресел и консоли управления. Сделав несколько фотографий, я закрыл дверь, спрыгнул с гусеницы и едва не упал. Выругав себя за проявление мальчишеской лихости, зашагал к стальным створкам и чисто на вбитых уже в подкорку машинальных рефлексах чуть повернулся и глянул на коридор позади. Еще через мгновение я уже бегом поднимался по наметенному у ворот снежному склону. Перевалив гребень, втиснулся в щель и… меня резко дернуло назад. Дыхание перепуганным хрипом вырвалось из груди, что-то железной хваткой стиснуло внутренности, пытаясь извернуться, я посмотрел назад и… понял, что зацепился оружейным ремнем за какую-то неровность на стальной грани створок. Выругавшись, сдернул ремень, вкатился внутрь и метнулся к рычагу.

Рывок…

Створки начали раздвигаться.

— Черт! — рявкнул я, дергая снова.

Лампы там в коридоре полыхнули ярче, а створки остановились. Проем теперь больше метра.

Я обреченно застонав, осознав ущербность этого механизма — чтобы начать закрываться, воротам сначала надо раздвинуться до конца, а затем уже они пойдут на смыкание после следующего рывка.

Если все так — то это глупо!

Я дернул за рычаг и механизм снова загрохотал. Стальные плиты с невыносимой медлительностью снова расходились, обрушивая со стен пласты снега и льда. Перехватив обрез, я подбежал к проему, развернулся, поднял ствол и… навел его на медленно приближающуюся фигуру с пылающей в груди синей искристой звездой. Нас разделяло чуть больше десяти метров, и я с огромным трудом заставил себя остаться на месте и нажать на спусковой крючок.

Выстрел… Я не промахнулся. Пуля ударила в белый впалый живот, пробив в нем темную дыру. Я как в замедленной съемке увидел вырвавшийся из раны сноп искр. Шагающая ко мне нагая женщина со стоящими дыбом искристыми длинными волосами, подняла руку и по ней побежали всполохи грозных молний. Я торопливо выстрелил и тут же шарахнулся в сторону, упал и покатился. Удара молнии я не увидел, но он был, если верить запаху озона и характерному электрическому треску у стальных ворот.

Вот и добегался охотник…

Вот и допрыгался…

Пока эти непрошенные мысли крутились в голове, я успел рывком подняться, парой прыжков оказаться рядом с рычагом, суметь устоять на льду и тут же дернуть за рычаг в момент, когда лязгнувшие ворота наконец-то раздвинулись полностью и остановились.

Надежды не обманулись — створки с грохотом начали смыкаться. А я, даже не глядя на них, бегом рванул через весь огромный ангар, спеша на крики Милены сверху. В ответ я кричать не стал — берег дыхание. А в моей голове буквально полыхала яркими рождественскими огнями страшная картинка трех синих пульсаров, увиденных мной в коридоре. Одна синяя звезда была ближе — та самая женщина, что только что попыталась выжечь мне