Однако она стояла там, в том дверном проеме, слушала, как честный человек дает показания о его виновности, и удивительным образом продолжала верить в него.

Его вина и сомнение могли уничтожить женщину, которой он восхищался и которую любил, как никакую другую. Он любил ее.

Запрокинув голову и ударившись затылком о толстую доску, Дунстан посмотрел на лучики света, пробивающиеся сквозь щели двери в его тюрьму. Если он действительно любит Лейлу, то должен доверять ей и верить в нее. Она сказала, что он невинен. Если он верит в нее, как она верила в него, то он действительно не мог быть виновен, несмотря на свидетельства против него.

Убийца все еще находился на свободе. Где-то в глубине души он догадывался об этом, но понял только сейчас, находясь в этой темной конюшне.

От нехорошего предчувствия Дунстану стало страшно. Он был заперт здесь, а Лейла находилась там, по ту сторону дверей, где на свободе разгуливал хладнокровный убийца.

Гнев сменил страх еще до того, как он услышал позади себя шепот:

— Папа, ты здесь?

Гриффит. Что этот чертенок делает здесь, когда поблизости бродит злодей? Дунстан принялся колотить кулаком в стену, пока она не зашаталась.

— Где твои дяди? Скажи им, чтобы выпустили меня отсюда! Там убийца.

Тишина. Затем раздался голос Юна:

— Откуда ты знаешь? Твой сыщик только что приехал.

Проклятье! Ему необходимо выбраться отсюда. Дунстан осмотрел стены, испытывая тревогу после сообщения Юна.

— Где Лейла? Заприте ее где-нибудь! Вытащите меня отсюда! — Он ощупывал руками крепкие доски в надежде найти сгнившую или потоньше. Сделав глубокий вдох, он попробовал думать.

— Что удалось узнать Хэндлу?

— Он проследил за Викхамом вчера вечером, — ответил Юн.

Дунстан перестал колотить по доскам и прислушался.

— Викхамом? Куда ходил этот ублюдок?

— В ломбард. — Юн помедлил, словно хотел убедиться, что их не подслушивают. — Владелец не впустил Хэндла после ухода Викхама, поэтому ему пришлось ждать до утра.

— Что он узнал? — Дунстан продолжал ощупывать доски в поисках гнилого места.

— Викхам забрал кое-какие драгоценности вчера вечером. Хэндл только привез нам описание. Гриффит думает, что они похожи на те, что принадлежали Силии.

— Викхам? — Дунстан не мог поверить. Это жалкое слабое существо? Откуда ему было известно, где находятся драгоценности Силии? Лорд Джон казался самым опасным, разве не так? Именно он разрушил лабораторию Лейлы.

— Один из вас следите за Лейлой, пока она не сделала какую-нибудь глупость! — крикнул Дунстан. — Затем вытащите меня из этого проклятого сарая, чтобы я мог, скрутив шею Викхаму, вытянуть из него правду.

— Я только что послал Гриффита в гостиницу. — Юн продолжал говорить тихим голосом. — Джозеф уже там. Но ни один из них не сможет убедить эту упрямую женщину послушать их. Ты единственный, с кем она считается. Ты что, не можешь выбить эту дверь?

— Неужели ты думаешь, что я не сделал бы это, если б мог? — Дунстан зарычал от отчаяния. — Драгоценные камни — они и есть доказательство, разве не так? Почему вы не можете заставить констебля спросить Викхама о драгоценностях Силии?

— Викхам передал кому-то драгоценности еще вчера вечером, — наконец признался Юн. — Мы думаем, что он нанял кого-то, чтобы тот спрятал их в твоих вещах.

Будь он проклят! Конечно же, он так и сделал. Викхам не зря сказал об этом громко при констебле.

— Стейнс, — пробормотал Дунстан. — Он послал их со Стейнсом, чтобы тот спрятал в моем доме в поместье.

Викхам знал, где искать драгоценности Силии. Сладкоречивый, вкрадчивый Генри Викхам знал гораздо больше о Силии, чем должен был знать. Джордж Викхам испытывал к ней страсть, а Генри пытался оклеветать Дунстана, Где связь?

По крайней мере, интуиция не подвела Лейлу. Существовал другой подозреваемый, кроме него. Прекрасная перспектива означала, что, если его повесят, он оставит Лейлу в этом мире с ненайденным убийцей, а своего сына без родного отца.

С ревом Дунстан ударил плечом по крепкой двери.

Лейла, расхаживая по номеру гостиницы и подметая черными юбками ковер на полу, потирала лоб. Она слишком долго не спала.

Да и как можно заснуть в такую минуту. Видя, что в комнату вошел молодой Джозеф, она вдруг подумала, что могла бы научиться принимать присутствие мужчин Ивесов в своей жизни, а также их поддержку.

— Что они сейчас делают? — спросила она.

— Викхам злорадствует, — сообщил Джозеф, который только что вернулся из таверны. — Он, лорд Джон и сэр Бартон играют в карты, и Викхам проигрывает. Я не знаю, откуда он берет деньги, игрок он паршивый;

— Такой же, как Стейнс, — заметила Лейла. Не нужно было быть ведьмой, чтобы догадаться, что эти жулики выигрывают состояние ее племянника за карточным столом, одновременно шантажируя его женитьбой на леди Мэри в обмен на его долги. Просто непонятно, какое это имеет отношение к Дунстану или Силии. Как найти убийцу?

Пузырек духов в ее кармане нагрелся от пальцев.

— Где этот маленький лорд? — спросил Джозеф. — Я думал, что он будет здесь.

— Если у него есть хоть капля здравого смысла, он уже на полпути назад в Бат, — ответила Кристина. — Лейла устроила ему хорошую трепку.

Сейчас это не имело значения. Юн рассказал им о Викхаме и драгоценностях. Уехал ли Стейнс в деревню до или после того, как Викхам забрал драгоценные камни Силии?

— Викхам приказал констеблю послать за лондонским судьей, — уныло сообщил им Джозеф. — Они ждут его прибытия.

Лейла боролась с очередным приступом тошноты. Сжимая пальцами пузырек, она решила: теперь или никогда. Необходимо верить в свой дар, чтобы спасти Дунстана. Только она не знала, как заставить этот дар работать.

Придерживая юбки, она поспешила через комнату, прежде чем кто-нибудь смог помешать ей.

— Я не позволю этим мерзавцам злорадствовать, пока хороший человек страдает.

— Лейла, не глупи! — крикнула ей вслед Кристина.

— Либо у меня есть способности, либо их нет! — в отчаянии воскликнула ей в ответ Лейла, обходя молодого Ивеса, который пытался преградить ей путь. — Я не буду больше ждать, чтобы это выяснить.

Викхам, лорд Джон и сэр Бартон с удивлением подняли головы, когда в комнату вбежала Лейла в сопровождении своей сестры в бриджах и Джозефа с угрюмым выражением лица.

— Кому мы обязаны такой чести? — поинтересовался Викхам, поднимая кружку и отпивая из нее.

— Мне! — с яростью ответила Лейла. — Без меня вы все были бы никем. Я терпела вас только из-за племянника. А теперь я устрою так, что вас не впустят на порог ни одного приличного дома в Лондоне.