тому времени в ОП «Изабель» осталось четыре исправных 105-мм гаубицы и еще восемь в Дьенбьенфу. После семидесяти двух часов непрерывных боев их орудийные расчеты находились в кататоническом состоянии. Конечно, артиллеристы обучили некоторых пехотинцев поблизости как использовать орудия, но они не могли надеяться заменить умирающих и раненых артиллерийских офицеров и сержантов, которых уничтожали словно мух, в их открытых орудийных двориках.

На «Элиан-2» смешанная команда Люсьани из марокканцев, легионеров и десантников все еще упорно перемалывала закрепившихся на Елисейских полях коммунистов. Французская артиллерия, наконец, пристрелялась по огневой базе коммунистов на Лысой горе, и Бижар отправил большую часть 1-го парашютного батальона Иностранного легиона в лобовую атаку по центру «Элиан-2», в то время как боевые самолеты французов, включая несущие напалм

С-119, успешно изолировали «Доминик-1», «Доминик-2» и «Элиан-1». С наступлением ночи ОП «Элиан-2» был почти полностью в руках французов, а остатки пехоты коммунистов, вернулись в ущелье между Фальшивой горой и Старой Лысой, подвергаясь обстрелу французской артиллерии. Но цена этой победы снова оказалась велика. 1-й батальон иностранного легиона потерял 13 убитыми, 9 пропавшими без вести и 23 ранеными, включая командира батальона майора Гюро. Теперь его место занял капитан Франсуа Вьель. 6-й колониальный парашютный батальон сократил свою численность до пятидесяти процентов.

Когда французы вернулись на исходные позиции, артиллерия коммунистов начала интенсивный обстрел «Элиан-2». Оказавшись на открытом месте, на плохо организованных позициях, которые они только что отбили, десантникам вновь пришлось отступить в 19.30, когда пехота коммунистов снова начала просачиваться через восточный склон «Элиан-2». Наконец в 22.30 артиллерия противника оставила «Элиан-2» в покое, но методичное прогрызание пехотой Вьетминя продолжалось.

В 18.30, когда наступила ночь, транспортники с десантниками операции «Банджо» вновь появились в небе над Дьенбьенфу и начали медленно сбрасывать подкрепления над аэродромом. Бульдозеры саперов расчистили поле от усеивавших его обломков самолетов. Несмотря на мольбы Лангле о том, что было бы безопаснее выбросить людей по всей центральной позиции, чем на аэродроме, который коммунисты держали под непрерывным обстрелом, правила десантирования продолжали преобладать. В результате наращивание 2-го батальона 1-го парашютно-егерского полка шло мучительно медленно — тем более, что абсолютный приоритет должен был быть отдан восполнению уничтоженных артиллерийских расчетов. Тридцать два человека из 35-го воздушно-десантного артиллерийского полка во главе с лейтенантом Ж. М. Жюто той ночью прыгнули в Дьенбьенфу, вместе с семидесятью четырьмя бойцами подкрепления и тремя вьюками со снаряжением для 4-й роты 2-го батальона 1-го парашютно-егерского полка лейтенанта Субриза, которая стала достаточно сильной, чтобы ее можно было использовать как отдельное подразделение на «Элиан-3».

Группа из двенадцати вьетнамцев батальона, по-видимому, была сброшена неправильно, и больше о ней ничего не было слышно. Группа №11 была неправильно сброшена на удерживаемый противником «Доминик-2», в 1500 метрах к северо-востоку от «Т» зоны выброски и потеряла всех, кроме трех человек. Такие ошибки были необъяснимы в ту ночь, потому что зона выброски была четко обозначена и «Приватир» ВМС проверил видимость маркеров; но причина была очевидна — некоторые пилоты были более впечатлены огнем противника, чем другие. Было ясно, что продолжать сражение при норме подкреплений в пятьдесят человек за ночь будет невозможно. Фактически, штаб де Кастра подсчитал, что даже при норме высадки 100 человек за ночь Дьенбьенфу сможет продержаться еще только пятнадцать дней, даже если предположить, что противник не будет постоянно продолжать наступление. Насколько необоснованным было это предположение, было продемонстрировано в ту же ночь, когда сильное давление на «Элиан-2» опять усилилось, а затем внезапно достигло своего пика в крупномасштабной атаке на «Югетт-6». Радиограмма в Ханой, отправленная командной радиостанцией в Дьенбьенфу, в 02.15 была настолько обычной, что даже не была отмечена специальным оперативным приоритетом: «Последние резервы отправлены на «Элиан-2»».

Суббота, 3 апреля 1954 года.

Ночь с 2 на 3 апреля для ОП «Югетт» выдалась трудной. Не только «Югетт-6» подвергся мощной атаке, но в 05.00 лазутчики коммунистов подорвали бангалорскими торпедами внешние заграждения из колючей проволоки на «Югетт-1». «Югетт-1» был практически полностью окружен окопами коммунистов. Но не было никаких сомнений в том, что объектом следующей атаки станет «Югетт-6» с его небольшим гарнизоном из 100 иностранных легионеров под командованием лейтенанта Растуйя. Во всяком случае, «Югетт-6» был еще более уязвим, чем «Югетт-7», находясь в конце полностью открытой взлетно-посадочной полосы аэродрома. В течение последних пятнадцати дней небольшой гарнизон мало что делал, кроме как удерживал свои позиции, контратаковал, где мог, и засыпал траншеи коммунистов, неумолимо прокладывавших себе путь к опорному пункту.

У гарнизона «Югетт-6» мрачный пример «Югетт-7» был прямо перед глазами. В полдень Вьетминь усилил деморализацию гарнизона небольшим, но точно рассчитанным актом психологической войны. Напротив «Югетт-6» появился боец регулярных сил коммунистов под белым флагом и сообщил французам, что им будет предложено короткое перемирие, чтобы они отправились и забрали раненых в бою за «Югетт-7». Старшие сержанты Катцянер и Стерзинг вызвались добровольцами, чтобы отправиться на позиции коммунистов с группой носильщиков, чтобы забрать своих товарищей. На стороне коммунистов действительно лежали четверо носилок, но вместо ожидаемых раненых, на них лежали четыре мертвеца, чьи тела были изуродованы до неузнаваемости. Возможно, именно вид этих изуродованных тел стал последним психологическим шоком, поскольку в тот же день двенадцать легионеров дезертировали с «Югетт-6», оставив свое оружие и перебравшись через колючую проволоку на сторону коммунистов. В тот день также произошла небольшая катастрофа. Два резервуара для воды, которые до сих пор обеспечивали гарнизон запасом чистой питьевой воды и таким образом, держали под контролем кишечные заболевания, были пробиты снарядами противника, что усугубляло остальные физические страдания людей.

В 19.25 началась атака коммунистов на «Югетт-6». Дьенбьенфу немедленно запросил поддержку с воздуха, с временем прибытия в течение тридцати минут. Новая атака развернулась на восточном фланге «Югетт-6» и поначалу развивалась довольно быстро. Лангле решил пожертвовать последним драгоценным резервом: ротой капитана Десмона из 8-го ударного парашютного батальона с опорного пункта «Ястреб-перепелятник». Во главе с тремя танками сержанта Не небольшая группа под сильным огнем пронеслась по пустому аэродрому, перевела дух под иллюзорной защитой обломков транспортника С-47 и врезалась в юго-восточный фланг острия 312-й дивизии. На этот раз противник был застигнут на открытом месте превосходящей огневой мощью, и три «Бизона» устроили пахоту среди дезорганизованной пехоты коммунистов. В течение тридцати минут, так же внезапно, как и появился, противник начал отступать, преследуемый огнем танков. Последние оставались, как верные сторожевые псы, до поздней ночи. Когда стало понятно, что у противника нет планов для немедленной новой атаки, они и десантники Десмона начали медленно отходить на юг.

Самым большим успехом