При этих словах меня обдало холодом. Я внезапно отвернулась и произнесла, едва узнавая свой собственный голос:

— Я больше не хочу об этом говорить.

Дориан вскинул руки в примирительном жесте. Его лицо оставалось спокойным и приветливым.

— Честное слово, я не хотел причинить тебе боль. Давай сменим тему. Побеседуем, о чем хочешь.

Я вообще не хотела больше разговаривать, так что оставшаяся часть прогулки прошла в молчании. Когда мы наконец вошли в парк, солнце опустилось до самого горизонта, но света еще хватало. Мы принялись искать подходящее место для занятия, выбрали самую заброшенную тропинку и дошли по ней до дальнего уголка парка, поросшего редким леском. О плотном покрове листвы и говорить не приходилось, но попадающиеся на пути скальные обнажения, несколько чахлых сосенок и отдаленность этого места обещали нам относительное уединение.

Занятие началось как обычно. Дориан усадил меня на землю, спиной к камню. У него был с собой нескончаемый запас шелковых шнуров, и он снова принялся обвязывать меня. Скала мало годилась для того, чтобы привязывать к ней человека, так что Дориан просто положил мои руки на колени и стянул их в запястьях. Естественно, все это он проделывал с уже привычным изяществом, хитро сплетая между собой синий и красный шнуры.

Король передвинулся, чтобы обвязать мои грудь и плечи, глянул мне прямо в глаза, потом обратно, на свое плетение.

— Ты так и будешь злиться на меня весь оставшийся день?

— Я не злюсь.

Он рассмеялся.

— Конечно злишься. Врунья из тебя никудышная. Пожалуйста, наклонись.

Я так и сделала, позволив ему затянуть узлы у меня за спиной.

— Мне просто не нравятся твои игры, вот и все. Я тебе не верю.

— Скажи на милость, какие такие игры?

— Не всегда и разберешь какие. Твои джентрийские игры, полагаю. Ты всегда говоришь правду, но за ней каждый раз скрывается какой-то подтекст.

Он мягко прислонил меня к скале, присел на корточки и заглянул в лицо.

— Да, но я действительно говорю только правду.

— Просто иногда я не понимаю, чего ты хочешь, Дориан. Что ты задумал. Тебя сложно понять.

Его лицо расплылось в восторженной улыбке.

— Меня трудно понять? Это говорит женщина, которая то убивает обитателей Мира Иного, то спит с ними? Та самая женщина, которая клянется, что не доверяет мне, а я при этом связываю ее, подчиняю полностью своей воле?

Я поежилась в путах.

— Ладно, в этом я тебе доверяю.

— Ты уверена?

Он прижался к моим губам в крепком поцелуе. Я испугалась, но ничего поделать не смогла. Этот человек, то есть джентри, который мог помочь или воспользоваться мной, поймал меня в ловушку. Я не могла сделать ничего, кроме как позволить ему целовать меня. Осознание этого возбуждало, что удивительно, учитывая мои пунктики насчет самообладания и беспомощности. Я чувствовала себя уязвимой, и это заводило меня.

Я, насколько возможно, отвернула голову, пытаясь прервать поцелуй.

— Прекрати.

Он качнулся назад.

— Я просто доказал свою правоту.

— Нет, ничего ты не доказал. Ты всего лишь пытался меня поцеловать.

— Ну да, ты меня подловила. Однако факт остается фактом. Связанная или нет, ты можешь доверять мне. Я никогда не причиню тебе вреда. То же самое касается и твоей личной жизни. А теперь не пора ли нам приступить к занятию? — Дориан поднялся.

— А как же глаза завязать? — спросила я, все еще немного взбудораженная.

— Нет необходимости. Ты знаешь, где вода, или узнаешь через секунду.

Он достал флягу, которую я прихватила с собой, отвинтил крышку, осмотрелся и выбрал валун, доходивший ему почти до плеч. Дориан поставил наверх флягу, нашел пятачок возле колючих кустов, откуда ясно было видно меня и посудину, и расположился там.

— Чувствуешь воду?

— Да.

— Убедись в этом. Если ты случайно дотянешься до одного из деревьев и призовешь воду, содержащуюся в нем, то убьешь несчастное растение.

Я освободила свои чувства, помня о том, что сказал Дориан, и через несколько мгновений уже различала все источники воды, находящиеся поблизости.

— Нет, я все чувствую.

— Вот и хорошо. Призови воду во фляге.

— Я должна заставить ее подняться или что-то в этом роде?

— Не так. У тебя нет связи с флягой, но с водой есть. Ты ее чувствуешь. Прикоснись к ней разумом, затем уговори подойти к тебе, покинуть эту емкость. Бурю ты уже призывала. Суть в том, что сейчас ты сделаешь то же самое, но на крайне примитивном, конкретном уровне. Забудь о теле — оно тебе сейчас ни к чему. Все зависит только от разума.

— Еще инструкции будут, господин тренер?

— Боюсь, что нет.

Он перекатился на бок удобства ради и растянулся на земле. Для мужчины, который так беспокоится о своей одежде, Дориан вел себя удивительно беспечно, не боялся испачкаться. Я подумала, что стирка — не проблема для того, у кого есть такое количество слуг.

Потом я вздохнула и повернулась обратно к фляге. То, что я пыталась сделать, казалось нелепым, но поначалу и поиск ощущения воды представлялся мне таким же бессмысленным. Итак, я изо всех сил пыталась сделать то, что велел мне Дориан: прочно ухватилась за воду, как будто она уже была в моей руке. Я концентрировалась, как могла, но так и не заставила ее пошевелиться. Это напоминало ветер. Я чувствовала его, но не контролировала. Ну, может, если обучение будет продвигаться, то в один прекрасный день я смогу подчинить и его. Тем не менее эта аналогия оставалась лишь теоретической.

Время все шло. Не шло — ползло. Я снова и снова приказывала воде приблизиться, но она не желала повиноваться.

Это продолжалось бесконечно. Даже хорошо, что шнуры закрывают мои часы. Я взбесилась бы, если бы узнала, сколько уже сижу здесь. Мне казалось, что прошло несколько часов. Становилось все темнее и темнее.

Я посмотрела на Дориана, обнаружила, что он спит, и позвала:

— Эй!

Тишина.

— Эй!

Он приоткрыл один глаз.

— У меня ничего не получается. Мы так всю ночь просидим.

Король сел.

— Так быстро сдаешься?

— Быстро? Да уже часа два прошло, если не три.

— Чудеса в одночасье не происходят. Это дело требует времени.

— Сколько именно? Такое чувство, что ты специально придумал это волшебное правило, только бы отсрочить спасение Жасмин.

— Что ж, если тебе от этого легче, то можешь так и думать. Поверь мне, правда состоит в том, что все это делается ради твоей же безопасности. В идеальном мире мы бы пошли и тихо вытащили девчонку. В реальности же нам, скорее всего, придется схватиться с охраной Эзона и с ним самим. Я бы предпочел, чтобы мы оба вышли из схватки живыми. В прошлый раз у тебя не очень хорошо получилось.