— Боюсь, планы вашего короля простираются значительно дальше.

Я в который раз подумала о том, кто же получит больше выгоды от нашей с Дорианом сделки. Чего он на самом деле хочет от меня?

— Итак, даже те, кто согласен с пророчеством, не обязательно должны любить Дориана?

Майвенн кивнула.

— Они скорее хотели бы видеть отцом вашего ребенка кого-то менее амбициозного, поддающегося контролю. Те же самые персоны могут пытаться сместить Дориана. Возможно, личности, теоретически поддерживавшие короля Бурь, втайне верили, что его замысел никогда не воплотится. Теперь они беспокоятся насчет того, что вы представляете непосредственную угрозу их королевствам.

Этот новый поворот казался мне еще нелепее, чем само пророчество. Мол, я являюсь угрозой, потому что хочу захватить Мир Иной.

— Да на кой черт мне сдался этот ваш мир! Они что, не заметили, что я — человек? Ладно, по крайней мере наполовину? Я вообще не претендую на недвижимость джентри. Не нужна она мне.

— Блистающие воспринимают некоторые вещи иначе, чем люди. Те всегда считают необходимым подчеркивать в себе каждую каплю крови, отличающей их от всех прочих. Для нас же хватает того, что в вас течет кровь джентри. Может, у вас и есть человеческая мать, но во всех остальных отношениях вы — одна из нас. Так считает большинство джентри.

Я подумала, до чего же распространены ярлыки чужаков в моем мире — афроамериканец, азиатский американец и так далее. Майвенн права. Люди всегда обращают внимание на чужую кровь.

— Хорошо, но, помимо всего этого, я ведь добилась известности, гоняясь за джентри. Неужели это никого не настораживает? К лицу ли это потенциальной королеве?

— Некоторых настораживает, — призналась Майвенн.

Слегка неприязненное выражение ее лица сообщило мне, что она была одной из этих некоторых.

— Они не скоро примирятся с этим. Но для всех остальных… Что ж, как я уже говорила, большинство признает вас одной из нас. Бессмысленные убийства — не помеха для сильного лидера. Вы не делали ничего такого, что не творили бы Тириган, Эзон или Дориан.

Я громко вздохнула.

— Мне от этого не легче. Просто я ни с того ни с сего узнала, что у меня куда больше врагов, чем мне казалось.

— Сожалею. Может, это вас утешит, но, вероятно, враги Дориана преследуют вас из-за вашей связи. Именно она вынуждает его защищать вас всеми доступными ему средствами. Каким бы вероломным ни был этот король, но он — могучий союзник.

Я вспомнила никси.

— Да. Это так.

Наступила еще одна неловкая пауза. Мы просто сидели и смотрели друг на друга.

Не важно, считала ли я ее слабость притворной или нет, но Майвенн выглядела довольно утомленной. Если честно, я так и не поняла, враг она или нет. Откровенно говоря, во время этого визита я получила куда больше поводов для беспокойства, чем ответов.

— Что ж, — глупо сказала я. — Спасибо за помощь. Кажется, мне пора.

Она кивнула и выдавила еле заметную усталую улыбку.

— Всегда рада вас видеть.

— Спасибо.

Я встала, подошла к двери, уже дотронулась до ручки, но тут Майвенн позвала меня по имени.

— Эжени!..

Я обернулась.

Болезненная гримаса, не имевшая никакого отношения к физическому недомоганию, искажала ее лицо.

— Он любит вас, — сказала она с расстановкой. — Вы должны простить его. Он не хотел причинить вам боль.

Несколько мучительных мгновений я смотрела ей в глаза, потом вышла, не сказав ни слова. Я не хотела думать о Кийо.

Тут, по иронии судьбы, на полпути от замка Майвенн я столкнулась с ним. Иногда жизнь играет с нами жестокие шутки. Какие бы чувства ни вызвали во мне слова Майвенн, они вмиг испарились при мысли о том, что Кийо направляется к ней. Судя по выражению его лица, я была последним человеком, кого он ожидал здесь увидеть.

Я с трудом сохраняла холодную мину, изо всех сил старалась не показывать, как опьяняет меня его вид и присутствие. Он, как и всегда, был поразительно красив с этой загорелой кожей, с гладкими черными волосами, слегка вьющимися за ушами. Мне так хотелось запустить в них пальцы. Тяжелый плащ, надетый им сегодня, не мог скрыть грациозного атлетического тела.

— Эжени, — тихо сказал он. — Что ты тут делаешь?

— Мне нужно было поболтать с Майвенн. Знаешь, посекретничать по-девичьи.

Я надеялась, что по тону можно уразуметь мое нежелание вдаваться в подробности.

Кийо понял намек.

— Что ж, рад был тебя видеть. Выглядишь замечательно. Как дела? У тебя все нормально?

Я пожала плечами.

— Как обычно. Предложения руки и сердца. Покушения на жизнь. Сам знаешь.

— Я тревожусь за тебя.

— Я в порядке, могу сама позаботиться о себе. Кроме того, у меня есть помощники.

Темные заботливые глаза слегка прищурились.

— Полагаю, ты имеешь в виду Дориана?

— Вчера он спас меня во время удивительно мерзкого нападения. Теперь король хочет помочь мне освободить Жасмин, — прибавила я, чувствуя себя настоящей подлюкой.

— Плохая идея.

— В каком смысле? Освободить ее или полагаться на Дориана?

— В обоих.

— Ну, знаешь, я собираюсь отправиться за ней буквально на днях. Чем раньше, тем лучше.

Я двинулась мимо него, но он поймал меня за руку. Даже через куртку его прикосновение вызвало в моем теле шоковую реакцию.

Кийо наклонился ко мне.

— Я хочу пойти с тобой.

— Мне не нужна твоя помощь.

— Тебе потребуется любая поддержка.

— Нет. — Я вырвалась.

Кийо сделал шаг и снова преградил мне путь. Я чувствовала животное напряжение, исходящее от него.

— В прошлый раз ты не хотела воспользоваться помощью джентри, потому что это ранило твою гордость. Сейчас, со мной, ты ведешь себя точно так же, но в этом нет смысла. Забудь ненависть ко мне и думай о том, что лучше для девушки. Я пойду с тобой.

Слова Кийо об интересах Жасмин имели смысл, но его отношение к этой проблеме тревожило меня.

— Неужели ты думаешь, будто можешь что-то изменить, просто сказав об этом? Ты никуда не пойдешь. Разговор окончен.

— Ни черта не окончен. Если ты будешь в опасности, то я смогу тебя защитить. Я буду рядом.

— В таком случае, полагаю, тебе придется ошиваться вокруг замка Эзона ежедневно и ежечасно, потому что, клянусь, я не собираюсь посвящать тебя в наши планы и приглашать на тайные встречи.

Какая-то часть его звериной натуры успокоилась. Он внезапно расслабился, превратился в прежнего Кийо.