Пальцы Грея оказались у меня между ног, заставляя всхлипнуть ему в рот, а моя рука, ласкающая его член, заставляла его стонать в мой. Грей задвигался.

Он приподнялся, рывком утягивая меня за собой. Усадил на себя, мои ноги раздвинулись, оседлав его бедра, его рука обвилась вокруг моей талии, и он потянул меня на себя, наполняя.

Грей внутри меня, наполнял, соединялся со мной.

Да.

Я вцепилась в его волосы, сжимая кулаки, уронила голову, врезавшись лбом в его лоб, и начала двигаться. Вверх, вниз, снова и снова, с тем же отчаянием, охватившим нас обоих с самого начала. Я прижалась к его губам поцелуем, наше дыхание смешалось. Я продолжала двигаться, как и мой рот, приоткрыв губы, кончиком языка скользнула вниз по его щеке, вдоль челюсти.

Боже, мне нравился его вкус.

Всегда нравился.

Грей скользнул руками вверх по моей спине, собирая волосы в кулаки, удерживая их у шеи, он крепко меня обнимал, пока я продолжала на нем скакать.

У меня не заняло много времени, чтобы кончить, прошло более семи лет, волна удовольствия накрыла меня стремительно, и я выдохнула:

— Грей.

Он услышал, знал, что сейчас произойдет, и опрокинул меня. Я приземлилась на спину, а Грей продолжал толкаться, и, когда яркий, жгучий, прекрасный вихрь пронесся сквозь меня, набросился на мои губы, и я простонала оргазм ему в рот. Обе его руки подхватили меня под колени, дернули вверх, и, все еще мяукая от восхитительного послевкусия оргазма, я продолжала принимать его, покачивая бедрами, чтобы взять больше, дать ему больше. Он уткнулся лицом мне в шею, кряхтя при каждом толчке, крепко стискивая мои колени, и я знала, что он близко.

— Малыш, я хочу тебя видеть, — прошептала я, и он поднял голову.

Я потянулась к его руке, взяла ее, он переплел наши пальцы и прижал ее к кровати рядом со мной, продолжая входить в меня.

— Я скучала по тебе, — продолжала шептать я, наблюдая за его лицом, упиваясь его красотой. — Как же сильно я скучал по тебе, Грей.

Он не сводил с меня глаз и продолжал двигаться, шепча в ответ со стоном:

— Моя прекрасная Айви.

— Я скучала по тебе, милый.

И он отдался мне. Войдя глубоко, откинул голову назад, затем уронил ее вперед, его лоб прижался к моему лбу, и я наблюдала, как по его лицу разбегается удовольствие, пока его бедра снова, снова, снова, снова и в последний раз вбивались в меня, прежде чем замереть на месте, и Грей всем весом обрушился на меня.

Почувствовав, что его оргазм стихает, я снова прошептала:

— Я скучала по тебе.

Грей закрыл глаза, а затем наклонил голову и поцеловал, влажно, глубоко, да, Боже, да, я скучала по нему.

Его губы соскользнули к моей челюсти, уху, вниз, и он потерся носом о шею, отпустив мою ногу, которую все еще удерживал под колено. Я сдвинула ноги вниз, обхватывая его ими, свободной рукой Грей погрузился в мои волосы и переместил наши сцепленные руки к своей груди, зажимая их между нами.

Наконец он поднял голову, но не посмотрел на меня. Он перевел взгляд к моим волосам, и я наблюдала, как он следит за своими движениями, чувствуя, как перебирает их, будто укладывает веером поверх одеяла.

Он не торопился; выражение его лица поглотило меня, затем его глаза встретились с моими.

— Ты их не стригла, — тихо заметил он.

— Никогда, — подтвердила я.

— Теперь они длиннее.

Да. Намного длиннее.

— Да.

Он пристально смотрел на меня, и я увидела, как что-то вспыхнуло в его глазах, больше боли, но и понимания тоже.

— Ты сделала это для меня.

Да. Я никогда не стригла волосы, разве что только чуть подравнивала кончики, и делала это для него.

— Да, — прошептала я.

— Находясь в разлуке, зная, что это для меня значит, ты не стриглась ради меня.

Я сжала губы. Его голос звучал грубо, хрипло, в нем слышалась мука, будто слова приходилось выдавливать с силой.

— Бл*дь, Айви, — прошептал он.

Я закрыла глаза и приподняла голову, утыкаясь лицом ему в шею.

Он сжал мою руку, и я почувствовала, как он повернул голову, говоря мне на ухо:

— Сейчас я оставлю тебя в покое, куколка. Тебе нужно снова надеть свою милую ночнушку. Нам есть о чем поговорить, и я хочу, чтобы при этом ты не чувствовала себя уязвимой. Хорошо?

Я сделала дрожащий вдох, кивнула, прижавшись лицом к его шее, затем он мягко выскользнул, скатился с меня и потянул за собой. Не выпуская из объятий, слез с кровати и поставил меня на пол в кольце своих рук, но не отпустил.

Я запрокинула голову назад и взглянула на него, увидев, что он пристально смотрит на меня.

— Ты также должна знать, я хочу, чтобы ты снова надела эту ночнушку и эти трусики, потому что они мне чертовски нравятся.

Затем он ухмыльнулся и подарил мне ямочку.

Мне хватило наносекунды, чтобы сделать выбор. Взглянуть на эту ямочку впервые за много лет, видя, как она делала его суровую мужественность такой чертовски милой, вспоминая, как сильно я ее любила, все еще чувствуя эту любовь и возвращая ее, снова разразиться неконтролируемыми слезами. Или взглянуть на эту ямочку впервые за много лет, стоя голой в его объятиях после того, как он сказал, что все еще меня любит, а потом занялся со мной любовью, сдержаться, и, оставив прошлое позади, двигаться вперед с Греем.

Я выбрала второй вариант.

И поэтому улыбнулась в ответ. Было тяжело, боль рвалась наружу, поэтому моя улыбка дрогнула. Но я справилась.

При виде этого, по его лицу пробежала тень, но он принял то же решение, что и я. Я поняла это по тому, как он опустил голову, коснулся губами моих губ, снова поднял голову и крепко сжал в объятиях.

Затем приказал:

— Одевайся, милая.

Я кивнула, схватила ночнушку и трусики. Натянув ночную через голову, пошла в ванную, привела себя в порядок, надела трусики и вышла.

Телевизор все еще работал, Грей голый по пояс застегивал джинсы, и в ту минуту, когда я вошла в комнату, его глаза остановились на мне.

— Иди ко мне, куколка, — пробормотал он.

Я направилась