Он по-прежнему стоит и смотрит на меня со своим каменным лицом и закрывая рукой нужную мне кнопку. Если б нормальный парень с такой внешностью зазывал бы меня к себе домой, я б споткнулась сто раз, пока бежала бы со всех ног к нему. Но блин, профессор же. Ступать на его территорию нужно с опаской и предварительно морально подготовившись. Даже учитывая его соблазнительный вид. Будь он более ручным...

— Цветкова, что мы будем делать, если этого хочу я? — задает он вопрос, на который я даже не сразу могу найти адекватный ответ. Он просто такой неожиданный для него. Что это, попытка понять суть нормальных отношений? Будь тут психиатр, он бы выдал ему медальку.

— Ничего. Тебе придется смириться. Это нормально в отношениях - прислушиваться к желаниям другого.

— Да? — спрашивает он и в этот момент двери лифта открываются на его этаже. А он хватает меня за шкирку и вытаскивает на лестничную площадку. — Отлично. Тогда прислушайся сегодня к моим желаниям.

Блядь, это не так работает! А-а-а!

Глава 45

Он открывает дверь по отпечатку пальца и закидывает меня внутрь своей квартиры, в которой немного темно, потому что солнце ушло на другую сторону дома. Я чувствую дежавю. Кажется, нечто подобное было в отеле, в котором я споткнулась о порог и профессор потом на меня нагло наступил.

Я резко разворачиваюсь, и вижу его силуэт в темноте, закрывающий дверь. Когда он поднимает на меня глаза, у меня ухает вниз сердечко, и испуганно трепещет в животе. Однажды я с ним отъеду от инфаркта. Он так талантливо каждый раз делает “трунь” на моих нервах и инстинктах, отвечающих за чувство опасности. Какого хрена он сейчас так жутковато выглядит? Его взгляд - словно тонкая, единственная преграда из стекла, сдерживающего за собой очень темного и опасного хищника.

— Так. — начинаю я, выдохнув, и в этот момент профессор подходит ко мне, и, обвив рукой мою талию, наклоняется и с силой целует. От прикосновения его губ мое лицо вспыхивает. Каким бы холодным и жутким иногда он не был, но это он делает очень приятно.

Не помню, что хотела ему сказать.

Когда он задевает мой язык своим, делая поцелуй глубже, у меня сводит внизу живота и внезапно подкашиваются ноги. Что за... реакция? Я даже напрягаюсь от этого, но профессор подавляет меня этим поцелуем так неотвратимо и так сильно, что я не могу собрать мысли. Сердце само по себе судорожно колотится, между нами воздух нагревается, что жарко становится. Я внезапно натыкаюсь спиной на стену, понимая, что бежать некуда.

Внезапно я кое-что вспоминаю, и, схватив профессора за его красивое лицо, резко и изо всех сил отстраняю хоть на миллиметр. Он открывает глаза, обжигая их ледяной, пронзительной зеленью. Его зрачки расширены, как у хищника перед самым броском.

— Я ела рыбу и не почистила зубы! Стой!

— Я ничего не чувствую, Цветкова. — отвечает он, своим жестким здоровым телом прижимая меня к такой же жесткой стене. Его рука резко забирается мне под футболку, задирая ее чуть ли не до подбородка. По обнаженной коже мазнув кончиками пальцев и будто оставив горящий след. — Давай, снимай.

Я будто цепенею, поняв его намерения. А-а... Такое чувство, будто бы на меня напали.

— Погоди. — я теперь будто ощущаю давление, исходящее от человека напротив. Это настойчивое, ошпаривающее желание чем-то завладеть. Проникающее под кожу, вызывающее это странное оцепенение и как хищная птица когтями сковывающее душу. Мне даже страшно отказать. Не хочется произносить эти слова. — Как бы, дня еще не прошло с первого раза, у меня все болит...Давай, может, до завтра подождем?

Он напротив меня молчит. Его рука все еще держит мою футболку, а я, прижатая его телом, чувствую, что он сильно возбужден. От этого у меня все внутри переворачивается. Ох, ну за что мне это? Я правда не подписывалась быть дрессировщиком хищных зверей.

— Цветкова, да не болит у тебя ничего. — внезапно произносит он, а я от возмущения, кажется, раздуваюсь, как шар, и вскидываю голову.

— Эй! Это что за попытки отмахнуться? — возмущенно спрашиваю я. — Я, наверное, лучше чувствую, болит у меня или нет, чем ты?

В его непроницаемых глазах будто падает какой-то заслон и он чуть закатывает их, словно взбесившись. Затем резко отпускает мою футболку, а я чуть приподнимаю брови, потому что несмотря на его нападение, это выглядело сейчас так забавно.

— Ладно, тогда завтра. Я тебе вечно потакаю, цени это.

Он отстраняется, выскользнув из моих рук, и создав спасительную прохладу между нами. Я подавляю смешок, рвущийся из меня. Даже не буду комментировать это. Затем бросаю взгляд на его лицо. Нет, ладно, пожалуй. Похоже, притормозить свой порыв ему было действительно сложно.

— Спасибо. — говорю я ему.

Он опускает на меня все еще немного недовольный взгляд. Но это недовольство медленно тает.

— Пойдем, Цветкова, ладно уж. Кофе тебе налью. — произносит он.

Блин, да я вообще не планировала у тебя сидеть, ни кофе пить, ни поцелуями заниматься. Но, как он выразился, "ладно уж". Я смотрю ему в спину, прежде чем отправиться следом. Сделать эти отношения нормальными будет сложно, но у него еще не все потеряно. Хоть какой-то самоконтроль есть. Хотя, его закидоны, конечно... “Не болит у тебя ничего”. Что за...

— Мы можем заняться чем-то другим. — предлагаю я, когда захожу следом на кухню. Профессор стоит перед кофемашиной и тычет пальцем в кнопки, а я жду его реакции. Никакой реакции не дожидаюсь, впрочем. Почему-то мне снова становится смешно. Он умеет обижаться?

— Какой кофе будешь? — внезапно спрашивает он.

Ха-хах.

— Капучино.

Он молча идет к холодильнику, открывает его, забирает маленькую бутылку молока и заливает в тару для кофемашины. Затем небрежным движением нажимает кнопку, и, повернувшись ко мне, складывает на груди руки и смотрит почему-то не на меня, а на экран кофемашины, пока та громко шумит, готовя напиток.

Блин, у меня аж зубы сводит насколько я хочу рассмеяться. Но это будет слишком.

— Цветкова, тебе смешно? — внезапно спрашивает он, переводя на меня взгляд и чуть наклонив голову. Блин. Что, так заметно было?

— Нет. — быстро отвечаю я. — Просто... Пфф. — вырывается у меня идиотский смешок и я зажимаю рот. Но