Проблема в том, что ни у СВР, ни в РГАСПИ материалов на людей с такими западноевропейскими именам нет вообще. Собственно, в случае с этой группой из схемы «Ледоруб» в СВР вопрос вообще ставят так: отправка группы – факт, но кем были эти люди – загадка.

Правда, в фонде Коминтерна в РГАСПИ обнаружился русский Михаил Белов. Этот уроженец некой деревни Глинки (деревни с этим названием есть, в частности, под Тосно у Петербурга и под Истрой в Подмосковье) был самокатчиком (то есть мотоциклистом) Коминтерна. Личное дело на него заведено в 1921 г.[933] Между тем тот 27-летний «Михаил Белов», который добрался до Соединённого Королевства во время Второй мировой, должен был родиться где-то в 1916–1917 гг. Следовательно, на момент появления на орбите Коминтерна самокатчика Белова тот испанец если и осваивал какой-то вид транспорта, то не мотоцикл, а, скорее, велосипед – да и тот, наверное, трёхколёсный. То есть однозначно не тот человек…Тупик? И да, и нет. Для полноты картины стоит упомянуть тот факт, что в анналах Коминтерна есть ещё один любопытный человек, пользовавшийся псевдонимом «Белов».

Более того, во время гражданской войны он и сам работал в Испании: преподавал там в одной из партшкол. Как удалось установить, тот «Белов» – это болгарин Карло Луканов. В принципе, тоже южанин – пусть и с берегов Чёрного моря. То есть мог выдавать себя за испанца. К тому же и этот товарищ был проверенный: после войны возглавлял посольства НРБ в СССР, Монголии и Финляндии, а потом – и всё болгарское внешнеполитическое ведомство. И всё же, по здравому размышлению, он не мог участвовать в группе «Оранж». Во-первых, потому что он «Г. Белов», а «наш» – Михаил. Во-вторых, он родился в Плевене в 1897 г., то есть к моменту появления группы «Оранж» в Британии уже не был юношей, в отличие от искомого «Михаила Белова». В-третьих, болгарин обладал своего рода «алиби»: в годы войны был эвакуирован в Башкирскую АССР, где безотрывно работал на радиостанции «Христо Ботев»[934]. Наконец, есть и неопровержимое визуальное контрдоказательство: «Белов»-болгарин никак не похож ни на одного из тех, чьи фотографии сохранились в Лондоне, включая «Белова»-испанца.

«Белов»-болгарин[935]

Иными словами, поначалу «Михаил Белов» из группы «Оранж» подходил под знаменитое описание России, вышедшее из-под пера сэра Уинстона Черчилля: «Россия – это загадка, завернутая в тайну и помещенная внутрь головоломки»…

Из документов SOE в Национальных архивах в Лондоне следует, что из Британии на континент этот член группы «Оранж» собирался под псевдонимом «Antoine Martin». Согласитесь, эти французские имя и фамилия созвучны с русским «Антоном Марсовым» из его советского паспорта. А их французский флёр, в свою очередь, напоминает о следующей характеристике, данной в SOE: он был, «возможно, испанец, но хорошо владеющий французским и имеющий родственников во Франции».

Однако ни то ни другое имя не встречаются ни в личных делах в РГАСПИ (в том числе, в списке испанцев, направленных в партшколу, из которой «выросло» Кушнаренково[936]), ни в СВР (по их собственному утверждению).

Сделаем первое предварительное предположение: возможно, речь идёт о настолько успешной операции, что реальные личности её участников было решено оставить нераскрытыми по сей день? Если так, то понятно, почему в Службе внешней разведки говорят об отсутствии у них данных на таких людей.

Но это предположение, похоже, надо перечеркнуть. Из одного биографического сборника, опубликованного с благословения СВР, известно следующее: после войны советским разведчикам-«нелегалам» Михаилу и Галине Фёдоровым, «Сепу» и «Жанне», в Центре поставили задачу «розыска в европейских странах агентов внешней разведки, связь с которыми была потеряна». При этом особо оговаривалось, что «в первую очередь это касалось Испании и Португалии»[937]. Из одного этого можно сделать выводы: либо в войну с этим заданием не справились члены группы «Оранж», либо именно с ними и была потеряна связь. В любом случае, успешной такую операцию не назовешь. И это, по идее, заставляло отбросить кандидатуры и «Марсова», и «Белова» как людей, для этого расследования совершенно бесперспективных. Тем не менее, как ни странно это звучит, два с половиной человека, отметившиеся в публичном поле под собственными именами (что несвойственно «нелегалам»), вполне могут быть тем участником операции «Оранж», кого британцы знали как «Ивана Русакова».

Ещё автор первой научной монографии о схеме «Ледоруб» Донал О’Салливан предположил в «Иване Русакове» коминтерновца Артуро Кабо Мартина[938] (в некоторых документах – «Марина», без «т»; такая испанская фамилия также существует). Разберём эту версию, ибо в РГАСПИ есть личное дело на фигуру с таким именем. Например, из документов Коминтерна выясняется, что перед Великой Отечественной войной этот человек проживал в Москве по престижному адресу: ул. Горького, 36, комната 378[939]. Почему его разместили в самом центре советской столицы (откуда рукой подать до штаб-квартиры Коминтерна и до Лубянки)? Значит, он был ценным кадром? Похоже. Кстати, интересная деталь: потомки «совиспанцев» уверяли нас, что на всех их предков без исключения имеются дела в фонде Красного Креста в Государственном архиве Российской Федерации (ГАРФ). Но обратившись туда, мы получили ответ, что дела на Артуро там не обнаружено. Значит, он являлся особенно ценным кадром? Заглянем в «глубины» его биографии – во времена, когда он жил на Пиренейском полуострове. О них как раз известно из дела в РГАСПИ.