– Кому ты пишешь? – интересуется Саммер.

– Никому.

Но это явная ложь, судя по загадочному тону ее голоса и быстрому взгляду, брошенному в сторону Холлиса. В его голубых глазах читается страдание, которое вызывает прилив сочувствия. Похоже, он все еще мечтает быть с Бренной. Но прошло около месяца с их совместной ночи, и она ясно дала понять, что не желает повторения.

– Сделаю кофе, – наконец бормочет он, отворачиваясь от Бренны. – Будешь, Фитц?

– Нет, спасибо. – Я выпил две чашки «У Деллы» и все еще чувствую себя бодрым.

Стоит Холлису исчезнуть на кухне, как Саммер приступает к допросу.

– Колись, Бри. Кто он? Я с ним знакома?

– Однажды вы встречались, – пожимает плечами Бренна.

Саммер по-прежнему не спускает с нее глаз.

– Кто это? – Уверен, она затаила дыхание в ожидании ответа подруги. Выждав три секунды, воскликнула: – Это Джейк Коннелли?

– Ты что, издеваешься? – поворачиваю я голову к Бренне.

– Боже, нет. Это не Коннелли. Он такой придурок.

– Тогда кто?! – настаивает Саммер. – Говори сейчас же. Иначе я украду твой телефон и…

– Расслабься, сумасшедшая. Это Джош, ясно?

– Кто?

– Маккарти, – уточняет Бренна.

– Парень из Гарварда? – вздыхает Саммер. – Бог мой. Откуда ты вообще взяла его номер?

– Он написал мне на Facebook. Хотел извиниться за то, что разозлился, узнав, кто мой отец. – Бренна снова пожимает плечами. – Мы же просто развлекаемся. Ничего серьезного.

Я замечаю, как она потихоньку убирает телефон в сумку, словно и впрямь боится, что Саммер может отобрать его. И на этом разговор прекращается, потому что остальные парни входят в комнату и прощаются с Саммер. Бренна и Одри заявляют, что тоже уходят, и в итоге восемь человек (шесть из которых великаны-футболисты) набиваются в нашу прихожую как сельди в бочку, натягивая куртки, сапоги и прочую теплую одежду.

– Эй, Саммер, – мешкает у двери один из игроков. У него копна вьющихся каштановых волос и застенчивое выражение лица. – А билеты еще есть? Я смотрел в интернете, и там сказано, что все места на показ проданы.

– Так и есть, но для дизайнеров забронированы ряды. Думаю, у меня осталось около пяти билетов. Сколько тебе нужно, Крис?

– Всего лишь один. Для моей девушки, Дафни.

Саммер замирает. Реально замирает. Она как раз собиралась заправить волосы за ухо, и ее рука буквально повисает в воздухе. Затем Саммер резко роняет ее и минимум секунд пять глазеет на Криса, которому от этого явно не по себе.

– То есть, ты… Ты когда-нибудь встречался с девчонкой из женского общества Каппа по имени Кая?

Крис засовывает руки в перчатках в карманы.

– Ага, я встречался с Каей. Но это было очень давно. – Он хмурится. – Сейчас я с Дафни.

– Дафни Кеттлмен?

– Да. Ты ее знаешь? – Он выглядит испуганным.

– Нет. Я ее не знаю, – всем телом дрожит от возбуждения Саммер.

С момента ее переезда под нашу крышу, я много раз видел ее взволнованной.

Из-за сапог от Prada.

Группы One Direction.

Леонардо Ди Каприо.

Секса.

Но мне еще не доводилось видеть, чтобы ее лицо светилось так, как во время разговора о Дафни Кеттлмен. Кем бы та ни была.

– Боже мой. Ладно. Прости. У меня сорвало крышу. – Она чуть ли не подпрыгивает на носочках. – Не могу дождаться встречи с ней. Передай, что я ее большая фанатка и нам нужно пообщаться на вечеринке.

Крис недоверчиво смотрит на нее.

Что вполне объяснимо. Я бы тоже удивился, если бы какая-то сумасшедшая блондинка без всякой видимой причины потеряла голову при мысли о встрече с моей девушкой.

– Кхм. Конечно. Передам. – Он пятится, затем торопливо бормочет «до свидания» и исчезает.

– Это ни разу не выглядело странно, – сообщаю я Саммер.

Она лучезарно мне улыбается.

– Ты даже представления не имеешь. Репутация Дафни бежит впереди нее. – И она начинает трещать о девушке, алкогольном отравлении и краже ее одежды, а я поднимаюсь за ней по лестнице и стараюсь следить за беседой, пока мозг окончательно не отключается.

Мы входим в комнату, и я запираю дверь, а затем затыкаю рот Саммер единственным известным мне способом – поцелуем.

Но поцелуи с ней всегда вызывают мощный стояк, который она тут же замечает.

– Сейчас девять часов утра, Фитц. Почему ты всегда и везде такой голодный до секса?

– Мой член не разбирается в часах.

Она смеется, и эта сладкая мелодия заставляет пенис отзываться в предвкушении. Я снова целую ее, и мы в мгновение ока оказываемся голыми, ласкающими друг друга на кровати, наши ноги переплелись, а руки исследуют тело партнера.

Проведя пальцами по моей обнаженной груди, она счастливо вздыхает.

– Должен быть закон, запрещающий тебе носить рубашку.

– Должен быть закон, запрещающий тебе вообще носить одежду. – Высвободившись из ее объятий, я прокладываю по телу Саммер дорожку из поцелуев вниз до самого любимого местечка на свете.

Вылизываю ее, пока она не начинает хвататься за простыни и умолять меня войти в нее, но вместо того, чтобы лечь сверху, перекатываюсь на спину и подтягиваю ее на себя.

– Оседлай меня, – говорю я, и она с радостью соглашается.

В мгновение ока я надеваю презерватив, и красивая женщина опускается на мой член. Боль пронзает грудные мышцы, когда она впивается ногтями в мою кожу, медленно и соблазнительно двигая бедрами. Однако дразнящий темп длится недолго. Вскоре Саммер увеличивает его и всерьез объезжает меня.

Лежу на спине и любуюсь ее подпрыгивающими при скачке грудями, вспыхнувшим румянцем на щеках. Она прикусывает нижнюю губу, и я вижу по ее глазам, что оргазм приближается. Люблю, когда ее взгляд такой расфокусированный, а вид – блаженный, и когда она вскрикивает и падает на меня, кончаю от этого сам. Обхватываю ее руками, извергаясь до последней капли удовольствия. Дышать получается лишь короткими прерывистыми вздохами, а сознание возвращается только через несколько минут. Открываю глаза и вижу, что Саммер улыбается мне.

– Ты в порядке? – поддразнивает она.

– Я не чувствую ног, – вырывается у меня стон.

– Ах ты, бедняжка. – Она гладит меня по плечу и целует между грудными мышцами. – Как мне тебе помочь?

– Ты уже помогла.

Она слезает с меня, вызывая тем самым стон огорчения. И мой член все еще наполовину твердый, что Саммер не оставляет без внимания, вернувшись из ванной.

– Класс! – Ее глаза загораются. – Скоро ты снова будешь готов.