а там и возраст «младших сестёр», и их количество, было подвергнуто решительному пересмотру, чтобы соответствовать новой моде.

— Ты ошибся в оценке? — не смогла удержаться от шпильки Ехэнара, глядя на человека, который всё-таки возвёл её на трон, как и обещал когда-то, но в итоге предпочёл ей сопливых девчонок.

Женская ревность порой способна принимать весьма причудливые формы.

— Конечно же, нет. Его согласие было бы слишком предсказуемо и не интересно.

— Но от дочек Императора он всё-таки отказался? — насмешливо спросила Ехэнара, доподлинно знавшая, что каждая из трёх девочек уже не раз побывала в спальне дядюшки, но так и осталась девственницей.

— Я над этим работаю.

— Смотри, не переработай, а то недавно на походку младшенькой моё внимание только ленивый не обратил, — заметила Императрица, сохранив в целости бесстрастную маску щедро нарумяненного и разрисованного лица.

— Привыкнет, — отмахнулся дядюшка, откровенно давая понять, что для той ещё ничего не закончилось, и Ехэнара невольно вздрогнула, вспоминая богатую фантазию родственника.

— Что с эликсиром? — не смогла удержаться Ехэнара в рамках вроде бы заранее выверенного разговора.

— Ну, наконец-то ты стала мыслить разумно, — осклабился третий советник, — Думаю, мы с русским князем придём к соглашению, пусть и не быстро. Вопрос всего лишь в цене.

— Деньги, золото, украшения? — нетерпеливо воскликнула Императрица, готовая сию же секунду приказать, чтобы ей принесли шкатулку с украшениями.

Их у неё было и будет в достатке. Дня не проходит, чтобы подданные что-то не подарили. Правда, всё самое любимое и особо ценное давно спрятано в надёжном месте, а в шкатулке она хранит одну лишь дорогую безвкусицу.

Ехэнара давно уже не та молодая несмышлёная девушка и своим будущим она постаралась заблаговременно озаботиться, как и о путями возможного побега из дворца.

Пусть мужчины считают себя умней всех на свете, но женщины не всегда руководствуются их логикой. Они, как кошки, способны предугадывать опасность интуитивно.

— Думаю, этим мы князя не удивим. Но ему можно предложить татуировку.

— Секрет Императорской Семьи Китая?! — громким шёпотом произнесла Ехэнара.

— Если что — его эликсир сам по себе секрет того же уровня, — даже не постарался дядюшка сопроводить свои слова улыбкой, — Не знаю, как тебе, а мне он точно бы не помешал.

Сейчас Императрице хотелось зарычать от негодования, но нет. Она сдержалась.

Случилось так, что они оба сейчас в одной лодке и друг от друга зависимы.

Императрица прекрасно знала, что без своего родственника они и месяца на троне не продержится. Собственно, старый прохиндей тоже отлично понимал, что если произойдёт смена правителя, то он будет одним из первых, из кого сначала вытрясут все богатства, а потом казнят.

И в этом нет ничего удивительного. Китай — страна старых добрых традиций. Так что вытрясти всё золото из не слишком знатного временщика — дело вполне достойное, можно сказать — национальный обычай.

Хватит с него тех лет, когда самые знатные столичные Кланы годами терпели поборы от выскочки — провинциала.

Сколько уже таких временщиков пережили знатные столичные аристократы. Переживут смерть и ещё одного третьего советника, поделив между собой его имущество.

Так было, так есть и так будет.

Глава 30

Декабрь 214 года от Начала. Столица России.

Как говорят «знатоки», из тех, что проводят больше половины жизни за границей, в последние годы новогодние торжества в столице превосходят всё, что они видели за рубежом.

Уже с самого начала декабря Москва просто утопает в балах, званых вечерах и театральных премьерах. Что ни вечер, так небо в разных частях города расцветает всполохами фейерверков, а после полуночи к ним присоединяются «визитки» хозяев бала и их гостей.

На этом фоне оказались очень востребованы выпускники нашей Академии архимагов.

Их «визитки», зачастую очень замысловатые и искусные, оказались крайне востребованы, так как позволяли устроителям торжества крайне наглядно продемонстрировать статус проводимого ими бала.

Надо ли говорить, что на мой столичный адрес ежедневно приходило больше десятка приглашений, о чём мне постоянно твердили жёны, когда я с ними созванивался.

Сам я не торопился в столицу. У меня и без неё куча дел.

Некоторые разновидности искусственных алмазов сами себя не произведут. Приходится мне упираться с Чашами, чтобы они появились на свет. Причём, это именно те кристаллы, из которых получается создавать самые лучшие накопители Силы. Я их назвал — «накопители экстра — класса», отказавшись от первоначального названия — «экстремальные».

Компактность и малый вес — это важно, но куда важнее то, что с них в минуту можно снять раза в два больше Силы, чем с остальных, причём без деградации и разрушения кристалла.

Выяснилось это не вдруг, а путём накопления соответствующей статистики, но мне от этого не легче.

Банда техномагов, почти что неуправляемая Усольцевым, мне на пальцах объяснила, что без кристаллов моего изготовления я все свои затеи с развитием маголётов и шагоходов могу надолго забыть. Либо смириться с их эрзац — версиями.

Нет, я конечно же понимаю, что путь конструкторов и инженеров — это всегда дорога компромиссов.

Дай им волю, они тут же алюминий заменят на титан, а бронзовые энерговоды — на иридий, золото или платину. И всё это в итоге даст замечательный результат, но какой ценой!

Я же пытаюсь действовать от обратного. Стараюсь доказать, что техномагия — вполне доступная и гораздо более надёжная технология, чем электричество.

Понятно, что пока далеко не везде.

Ради совершенствования использования электроэнергии человечество потратило больше сотни лет, привлекая к этому лучшие умы. Процессом занимались миллионы людей в десятках, а то и сотнях стран.

Мне ли, с моим скудным запасом финансов и небольшой группой исследователей — техномагов, конкурировать с государственными программами предков и их тысячами научно-исследовательских институтов.

Можно сказать, что для основной массы населения моего времени техномагия настолько же нова и непонятна, как и электроэнергия для большинства крестьян перед Великой Октябрьской социалистической революцией у предков.

Как это ни печально, но больше половины населения России до сих пор проживает в сёлах и деревнях, а то и вовсе в несусветной глуши.

За примером далеко ходить не надо — на моих землях к условным горожанам и постоянным рабочим можно отнести десять — двенадцать процентов населения, и это в основном мужики, от двадцати пяти лет и до пятидесяти.

Еще процентов десять — пятнадцать можно отнести к категории ни то, ни сё.

Рыбаки, охотники, бондари, шорники и прочие мелкие кустари, строители, и прочий люд. Все они числятся в крестьянах, но на земле не работают. Да и из