в голове наступила ясность, и тишина Леонид засечь не сумел. Все произошло резко. Картинка представшая его внутреннему взору продолжала оставаться абстрактной, но стабильной и спокойной. Она уже не вызывала немотивированной тревоги и недоумения. Палитра картины стала редуцироваться в привычные тона. Возник пейзаж. Лесная поляна в сонной пелене летнего дождя. Край пейзажа стал оплывать превращаясь а безлюдную деревенскую околицу, густой бурьян перед покосившимся плетнем огорода, за плетнем сарай из серых необрезных досок и горбыля. На деревенской дороге появился вяло бредущий пешеход. Его силуэт медленно разрастался и наконец заполнил все поле зрения загородил собой пейзаж. Силуэт разрастался. Постепенно от силуэта осталось одно только лицо. Выражение лица было утомленным, взгляд почти безвольный. Неожиданно в этом безмолвии раздался механический голос:

— Интересно, что он такое замыслил. Главное чтобы не намудрил чего лишнего.

На фоне сказанного заполошно пронеслась собственная мысль Леонида:

— Что это? Куда? Зачем?

Вспыхнувшая встревоженность стала стихать уступая место успокоенности. Усталое лицо в подсознании стало таять как будто его стирали как меловой рисунок со школьной доски мокрой тряпкой. Вместо него пятнами стали проступать естественные краски окружающей обстановки. А главное проявилось сострадательное лицо Николая. Кречетов выжидающе смотрел в лицо Богданова. В голове Леонида продолжилось звучание механического голоса:

— Ну слава богу, вроде очухался бедолага. А я уж испугался.

На фоне механического голоса раздался знакомый голос Николая:

— Очухался. Ну ты меня напугал. Понимаешь, сижу и не знаю, что делать. Ты уж в следующий раз оставляй инструкцию, что мне в таких экстренных случаях делать.

Механический голос эхом почти дословно повторил все за Николаем.

Словесные вариации пересказанного механическим голосом не оставляли сомнений, что в голове Леонида заработал вербальный транслятор подсознания Кречетова.

Параллельно шел поток мыслей самого Богданова привычным для него голосом:

— Так. Неожиданно. Ожидал я такого поворота событий? Да ни фига. А какого черта с собственно встрял в дела Николая?

Мысленно Леонид истошно взвизгнул поддерживая мысленный диалог:

— Да страшно стало! Одно дело рассказы о пытках, и совсем другое дело, когда ты их соучастник.

Кто то успокоенно отозвался в мыслях:

— Ладно, проехали. Дальше что делать?

— Что делать? Что делать? Пойду с этим орлом разбираться

— И чего ты от него хочешь добиться?

— Не знаю! Главное обойтись без уголовщины. Чтобы все было в рамках дозволенного. Ну все! Двинулись.

— А если у тебя не получится? Здорово насмешишь всех своим выпендрежем.

— А вот сейчас и проверим.

Богданов сосредоточился и механический голос в его голове скомандовал:

— Коля прихвати с собой диктофон.

У Кречетова от удивления отвисла челюсть. Он уставился на плотно сжатый рот Леонида. Его глаза суетливо забегали по сторонам в поисках источника звука.

Мысленно Богданов механическим голосом добавил:

— Проблемы? Диктофона нет?

Кречетов ошарашенно буркнул:

— Никаких проблем, диктофон всегда при мне.

Николай изучающе посмотрел на Богданова.

В голове Леонида радостно пискнуло:

— Работает. Теперь главное не проморгать, когда я разряжусь и воздействие ослабнет. Главное все успеть сделать.

Механическим голосом Богданов мысленно скомандовал Кречетову — за мной — и двинулся за перегородку.

Задержанные со сдержанным испугом смотрели на Николая, стоявшего за спиной Богданова. Леонид их совершенно не интересовал, и его присутствие их не тревожило. Леонид тем временем сблизил между собой свои ладони и ощутил новый прилив своих паранормальных способностей. На сознание резко опустился мрак и тут же начал редеть, открывая радужную картину с солнечным пейзажем. Богданов удовлетворенно растопырил пальцы и направился к связанному, которого Кречетов наметил первым для экзекуции. Тот неприязненно глянул на Леонида и снова перевел встревоженный взгляд на Кречетова. Когда Богданов направил свои ладони к его голове, тот крутанул головой, как будто хотел отбиться от назойливой мухи. Леонид снова поднес руки к голове задержанного. Тот переместил свое внимание на Богданова. Через некоторое время взгляд пленника остекленел. В голове Богданова опять заштормил хаос. На мельтешении зрительных образах сосредотачиваться Богданов не стал. А вот в звуковые ассоциации хаоса попытался вникнуть. Это была полная какофония. Как будто речь, музыку, бытовые звуки кто-то пропустил через мясорубку и вывалил в череп Леонида этот фарш. Громкость звуков монотонно нарастала и неожиданно оборвалась. послышалась тревожная мелодия. Редкие басовые аккорды перемежались минорными аккордами средних октав. Несуразная мелодия навеевала отчаяние и страх. Сформировался законченный зрительный образ. Лесная чаща с неясными проблесками света между стволами. Блуждающие по пониклой траве солнечные зайчики. На фоне жуткой мелодии механический голос зазвучал поначалу сбивчиво. Редкие озвученные слова. Проглоченные окончания слов. Потом пошли фразы с искореженным смыслом. Но зато в этих звуках однозначно угадывалась человеческая речь. Пусть бессвязная, наполненная ужасом, но человеческая речь. Наконец Леонид явственно услышал фразу механического голоса:

— Что происходит? Что он со мной вытворяет?

Богданов мысленно скомандовал, и его фраза трансформировалась в механическим голос:

— Сейчас ты все расскажешь по порядку.

Истошность зазвучала в механическом ответе:

— Что все? Чего вы от меня хотите?

Это поставило Леонида в тупик. Оказалось, что к допросу он совершенно не готов. Вопросы в его голове отказывались формулироваться. Он мысленно механически рявкнул:

— Все рассказывай. Под запись.

Богданов молча повелительно мотнул головой. Стоявший позади него Николай с готовностью воспринял его сигнал. Кречетов сорвал скотч со рта допрашиваемого и поднес к его рту диктофон. На присутствующих обрушился поток слов. В этих словах слышались испуг отчаяние и надежда. Богданов в смысл признаний допрашиваемого перестал вникать практически с первых слов. Единственное что он еще мог контролировать это идентичность механического транслятора в своей голове и голосовую озвучку допрашиваемого. Как стук дятла в голове Леонида рефреном звучала фраза:

— Только бы успеть, пока у меня не закончилась паранормальная активность.

Наконец он не выдержал и мысленно рявкнул:

— Хватит! Вы готовы добровольно с нами сотрудничать?

Жалобный голос допрашиваемого лихорадочно заверещал:

— Я согласен с вами сотрудничать на любых условиях. Сделаю все что прикажете. Только не губите.

Леонид устало выдохнул воздух и опустил руки с начавшими неметь мышцами.

Он медленно двинулся в сторону кухни. Там его догнал Николай и восторженно зашептал ему в ухо брызгая слюной:

— Высший пилотах. Я просто офигеваю. Все этот мужик у нас в руках со всеми потрохами. Ну чего? Со вторым тоже самое проделаешь?

Богданов поднял на него усталый взгляд:

— Давай