Люди выбирали вовсе не между грязью и душевой кабинкой, как уверены современные «обличители», – они выбирали между грязью и смертью. И в большинстве своем население предпочитало жизнь.

Надо признать, что точно так же, как сегодня существует течение ВИЧ-диссидентов – в Средневековье также присутствовали свои «банные диссиденты», каковые продолжали цинично умываться и купаться, несмотря на повсеместные призывы к воздержанию от оного. Во всяком случае – цеха мыловаров в городах Европы вовсе не закрылись, и общественные бани тоже продолжали работать для всех желающих.

Остается только восхититься отвагой поклонников парилок и умываний, сохранивших преданность к шайкам-лейкам, душистому мылу и полотенцам даже перед лицом смерти!

Во времена, когда врачи приходили в больничные палаты, а то и в операционные прямо из морга, не потрудившись помыть руки, – люди быстро и четко усвоили, что попасть в лапы медиков равносильно смерти. Все «холерные бунты» растут именно из этого понимания. Хочешь жить – не пускай врача в деревню. Ибо любой врач почти наверняка притащит с собой чуму или холеру. И вплоть до изобретения антибиотиков это было именно так.

Практика – критерий истины. Любой медик подтвердит: если в случае ожога принести в жертву Яриле цыпленка (зажарить в фольге на углях, съесть сразу после полудня), оставив рану просто подсыхать на воздухе, – то заживление произойдет в два-три раза быстрее, чем при использовании для лечения советов «народной медицины»: пописать на рану, а потом примотать к ней тщательно пережеванные листья подорожника. Посему неудивительно, что наблюдательные и прагматичные люди прошлого прибегали к молитве куда чаще, нежели к «врачебным рекомендациям».

Алкоголь является великолепным антибактериальным средством. Даже самая обычная бражка убивает попавший в нее холерный вибрион всего за пару часов, растворяет оболочки вирусов, истребляет дизентерийных амеб и чумные палочки. И, разумеется, это не прошло мимо внимания средневекового населения. Трудно не заметить разницы, когда алкаши, употребляющее пиво вместо воды, не заболевают холерой, даже находясь в самом центре эпидемии! Между тем исследования конца XIX века показали, что в крупных населенных пунктах Европы холерой были заражены до половины (!) питьевых колодцев. Так что – «истина в вине», «Бог любит пьяниц» и «пьяным море по колено», а пить нужно обязательно «за здоровье»!

Посему, увидев в очередном историческом фильме грязного и вонючего алкаша, предпочитающего визиту к врачу искреннюю молитву, а бабушкин амулет – лечебной пилюле, имейте в виду – перед вами вовсе не «ужас-ужас», а человек, ведущий здоровый образ жизни и имеющий хорошие шансы благополучно дотянуть до девяноста лет, оставив после себя десятки детей и внуков! Полный аналог современного трезвенника-чистюли, каждый день бегающего по дорожкам загородного парка от инфаркта к склерозу.

К суеверности, безграмотности и дикости показная «грязь» Средневековья не имеет никакого отношения. Миром XV века точно так же, как и сейчас, правил сухой логичный прагматизм. Просто он базировался на более низком уровне познаний.

Поскольку в данной книге Калинов мост фигурирует достаточно часто, есть смысл разъяснить, что это за столь важное мифологическое строение и какую роль исполняет.

Смерть к русскому человеку XV века приходила в образе красивой женщины с костяной чашей в руке. Богиня смерти в русской мифологии – это вовсе не злобное существо, ломающее кости и перерезающее горло. Богиня Мара (Морена) является хозяйкой загробного Золотого мира, куда навечно уходят усопшие. Мира счастливого, богатого, полного веселья и развлечений: пиров, охоты, игр. Приходя к человеку в его скорбный час, эта добрая женщина всего лишь встречает нового обитателя своих владений и приветствует его глотком вина из своей чаши.

Или не вина – никто, отведавший напитка из ее чаши, свидетельских показаний почему-то не оставил.

Испив из чаши богини, покойник переносится к реке из горящей смолы, Смородине, названной так за дурной запах. Через огненный поток в Золотой мир переброшен узкий, как клинок меча, да вдобавок еще и раскаленный железный мост. Неудачник, каковой не смог моста преодолеть, – падает в Смородину и сгорает.

Однако главный подвох перехода состоит в том, что у Калинова моста усопшего поджидают его мертвые недруги, каковые мешают ему этот мост перейти, норовя столкнуть в пламя. Зато люди, которым усопший при жизни помогал, вершил для них добрые дела, – эти души при переходе в Золотой мир покойнику (предположительно) помогают.

Посему мораль проста: живи по совести, старайся меньше вредить окружающим и больше творить добро – и тогда после смерти у Калинова моста тебя встретит больше друзей, помощников и защитников, нежели подталкивающих в горящую смолу мерзавцев.

Кроме того, из мира мертвых в мир живых, опять же через Калинов мост, регулярно пытаются прорваться всякие загробные ужасы – посему мост подлежит постоянной охране с внешней стороны святыми богатырями, что составляет базовый сюжет для огромного количества сказок. Но мы в эти сакральные дебри погружаться не станем, поскольку простому смертному, да еще и в наше время, они совершенно ни к чему.

Запомнить следует самое главное: если незнакомая симпатичная женщина предлагает вам выпить из пиалы, похожей на костяную, да еще и с серебряной окантовкой, – будьте крайне бдительны! Вы рискуете стать главным участником весьма насыщенного приключения с неопределенной концовкой!

Со времени развития феминизма стало как-то само собой разумеющимся утверждать, будто женщины на Руси обладали меньшими правами, нежели мужчины, что проводили свою жизнь чуть ли не в гареме, спрятанные от посторонних глаз, лишенные прав на свое мнение, на образование, на свободу передвижения, на участие в праздниках и гуляньях. При этом «обличителями» как-то упускается из виду тот факт, что одно из самых судьбоносных событий, определивших будущее нашей страны, – это скандал, учиненный хмельной женщиной на публичном застолье.

На самом деле, конечно же, русские средневековые женщины обладали даже большими правами, нежели мужчины. К примеру – судебной властью над своими взрослыми (!) детьми. Женщины могли владеть имуществом, заключать сделки и договоры, оставлять завещания и принимать завещанное имущество, в большинстве своем умели как минимум читать и писать. То, что они посещали пиры, известно из росписей различных торжеств, где многие гости упоминаются с супругами, а вдовы – даже весьма родовитые – достаточно часто выходили замуж повторно.

Посему – да. У женщины XV века имелось достаточно свободы, чтобы при наличии желания и душевного авантюризма жить совершенно самостоятельно, легко и вольготно, насыщенно и с комфортом, и они были достаточно образованны, чтобы читать невероятно популярные в Средневековье фантастико-приключенческие романы.

Великая княгиня Мария Ярославовна – сестра князя Василия Боровского, известна тем, что была уважаема за образованность, к ее мнению прислушивались, она принимала активное участие в управлении страной – пусть и не в той мере, как Софья Витовтовна. В воспитании сироты, ее образовании чувствуется умелая твердая рука, а замужество уж точно не случилось без поощрения княгини-матери.