Приглашения приходили пачками. Ей были рады за каждым столом. Мужчины добивались внимания Вайолет и хотели наслаждаться ее обществом. Дональд почти каждый вечер сопровождал ее на очередное сборище и в конце концов понял, что хорошо проводит время.

В конце пребывания в Лондоне Вайолет с Дональдом получили приглашение на обед в доме лорда и леди Чарлсуорт в Гайд-парке. Их сын Гарри, потрясающе красивый и обаятельный молодой человек, был единственным наследником одного из крупнейших поместий в Англии. Как обычно, Вайолет посадили рядом с молодым хозяином дома, и Дональду пришлось наблюдать, как они весь вечер шепчутся, не сводя друг с друга влюбленных глаз. Ближе к десерту он понял, что ревнует.

Это застигло его врасплох, и всю дорогу домой он пребывал в глубокой задумчивости. Вайолет – как всегда, в прекрасном настроении – непринужденно болтала обо всем на свете и сообщила, что Гарри пригласил ее в свое поместье в Дербишире на открытие охотничьего сезона, через несколько дней.

Утром Дональд обнаружил на подносе в холле письмо для Вайолет. Передавая ей послание, он заметил на конверте печать Чарлсуортов. Вечером она не попросила Дональда сопровождать ее, как обычно, а вызвала подружку и уехала, ошеломляюще красивая, в новом платье от Пакен и шлейфе своего любимого цветочного парфюма.

Он так и не смог уснуть, пока не услышал под утро ее легкие шаги по лестнице.

Вайолет не вышла к завтраку, а ближе к обеду появилась за столом, зевая.

– Хорошо повеселились? – вежливо спросил Дональд.

– Чудесно, – мечтательно сказала она. – Гарри знает все интересные места в Лондоне. Он водил меня в подпольный клуб, где играют лучший джаз на свете! Мы танцевали всю ночь, у меня до сих пор ноги болят! У него прекрасные друзья!

– Ты встретишься с ним снова?

– Надеюсь. Он такой милый!

– Понимаешь, Вайолет, мне пора возвращаться в Девон. Хочешь остаться в Лондоне? Думаю, ты и без меня здесь не соскучишься.

Она беззащитно посмотрела на него из-под длинных ресниц.

– Мне будет скучно возвращаться одной.

– Я ни в коем случае не собирался портить тебе удовольствие, – ответил Дональд, чувствуя себя вдвое старше своих лет. – Почему бы нам не пойти на компромисс и не поехать в конце недели?

– Чудесно! Я отлично повеселилась в Лондоне! Спасибо, Дональд!

– Не за что. Мне пора в клуб.

Он встал и пошел к двери, но на полпути остановился.

– Может, до отъезда сводишь меня в одно из этих новых мест, которые показал тебе Гарри?

– Конечно, с радостью!

Внезапно все изменилось. Желая доставить удовольствие Вайолет, Дональд три оставшиеся ночи учился танцевать под новую джазовую музыку, столь популярную в Америке и вызвавшую такой ажиотаж в Англии. Они возвращались домой перед рассветом, потные и хохочущие. Дональд по-братски целовал Вайолет на ночь, она улыбалась и взбегала по лестнице.

В последний вечер Вайолет скрылась наверху, а Дональд прошел в гостиную и налил себе бренди. Отпив глоток, он признался себе, что сегодня ему хотелось поцеловать ее по-настоящему, и со вздохом подумал, что с нетерпением ждет возвращения в Девон, где останется с Вайолет наедине.

– Прости меня, Анни, – чуть слышно прошептал он.

В поезде Вайолет, утомленная бурной лондонской жизнью, почти всю дорогу спала, а Дональд переосмысливал свои чувства.

Не понимая до конца, является ли растущая привязанность к Вайолет всего лишь ответной реакцией на несчастье от потери Анни, он не упускал из виду и тот факт, что в прекрасных глазах американки скрывается ключ к новой жизни. Если придется продать Астбери, все потеряет смысл. Когда он впервые обдумывал необходимость продажи имения, его утешала только одна мысль – начать новую жизнь вместе с Анни. «Но теперь, – тяжело вздохнул Дональд, – если я продам имение и останусь один, зачем мне жить?»

С другой стороны, разве плохо жениться на очаровательной девушке, которая ему нравится? Вайолет с ее деньгами, положением и связями способна возродить былую славу Астбери.

Селина в какой-то степени права. Сразу после войны он испытывал эмоциональную пустоту, ему необходимо было разделить свои чувства с понимающим человеком. В долгосрочной же перспективе…

Глядя в окно, Дональд спрашивал себя, что вышло бы из брака с Анни, и не находил ответа. Возможно ли, что он находился в плену иллюзий?

Он также признавался себе, что получил массу удовольствия, окунувшись в знакомую среду, в пустую и суетную привычную жизнь. Он знал, что никогда не полюбит ни одну женщину так, как любил Анни, но, по большому счету, кто из людей его класса мог позволить себе роскошь жениться по любви? К примеру, брак его родителей представлял собой всего лишь успешное партнерство.

«Кроме того, трудно найти невесту красивее, чем Вайолет», – размышлял Дональд, глядя на сидящую напротив девушку. И внезапно осознал, что ему бы очень хотелось заняться с ней любовью.

Вайолет вполне может ему отказать: у нее куча более интересных и обеспеченных поклонников. Однако к концу поездки он твердо решил сделать ей предложение.

За ужином Драмнеры заговорили о своем отъезде домой, до которого оставалась неделя.

– Мы будем скучать по английским берегам, правда, Вайолет? – спросила Сисси.

– Ужасно, – со вздохом ответила Вайолет. – Я полюбила Англию!

– Англия тебя тоже полюбила, – с улыбкой произнес Дональд.

Оставшись наедине с Ральфом Драмнером за бренди и сигарами в библиотеке, Дональд решился.

– Господин Драмнер…

– Пожалуйста, лорд Астбери, называйте меня Ральфом.

– Тогда называйте меня Дональдом. Ральф, от вашего внимания, наверное, не ускользнуло то, какие чувства я испытываю к Вайолет.

– Правда? – поднял бровь Ральф. – Наверное, за последний месяц ваши отношения сильно продвинулись.

– Да. Вайолет – необыкновенная девушка, и… – Дональд задумался. – Она очень сильно расположила меня к себе.

Ральф посмотрел на него изучающим взглядом:

– Она действительно необыкновенная. И наследница крупного состояния. Я бы очень не хотел, чтобы этим кто-нибудь воспользовался.

– У меня и в мыслях такого не было, – поспешно сказал Дональд. – Смею вас уверить, это не в моих правилах.

– Даже несмотря на то, что Астбери в данный момент нуждается в существенных финансовых вливаниях? Поверьте, Дональд, я не слеп и не глуп. У меня было время оглядеться по сторонам и собственными глазами увидеть, какие колоссальные суммы требуются, чтобы поставить поместье на ноги.

– Извините, Ральф, я хотел поговорить о своих чувствах к вашей дочери, а не о состоянии моих финансов, – решительно ответил Дональд. – На самом деле я уже нашел покупателя и намерен принять его предложение.