мог бы рассказать, как долго спорили орнитологи относительно классификации птицы-носорога: одни причисляли его к туканам, другие полагали, что его нужно отнести к семейству ворон. Его сближает с туканом не только огромный клюв. Как и тукан, он подбрасывает добычу кверху, подхватывая и проглатывая ее на лету. Но, в противоположность тукану, эта птица не может лазить по деревьям, так что ее нельзя отнести к лазающим. Ее считают всеядной, но, как мы уже сказали, есть немало разновидностей птицы-носорога, и большинство авторов, вероятно, смешивают повадки различных видов, сильно отличающихся друг от друга. Существуют африканские виды, индийские и индонезийские, один или два своеобразных вида можно встретить на Новой Гвинее. Все эти виды различаются между собой не только по размерам, цвету, форме клюва и нароста над ним, но и по употребляемой ими пище. Например, африканская птица-носорог и некоторые азиатские виды являются плотоядными, а иные даже питаются падалью. Это отвратительные птицы, у которых мясо и оперение издают резкую вонь, как у коршунов. С другой стороны, в Индонезии, особенно на Молуккских островах, обитает разновидность, питающаяся только мускатными орехами, благодаря чему ее мясо отличается восхитительным вкусом и ароматом и высоко ценится восточными гастрономами. На клюве у этих птиц в известном возрасте появляются желобки, или бороздки. Наблюдаются эти бороздки только у старых птиц, и голландские колонисты, живущие на Молуккских островах, пытаются определять по ним возраст птицы, считая, что каждая бороздка соответствует одному году. Поэтому носорог получил у них название "годовая птица".

Как мы уже сказали, Карлу были хорошо известны все эти разновидности птицы-носорога. Но в данный момент он и не думал делиться своими знаниями с товарищами, так как все трое пристально следили за самцом. Несомненно эта птица принадлежит к плотоядным, так как, когда самец спускался, видно было, что у него из клюва свешивается что-то длинное, похожее на кусок веревки; они разглядели, что это кусок змеи - голова и часть туловища. Очевидно, и самка не привыкла к растительной пище, так как по движениям самца наблюдатели поняли, что змея предназначается ей. Без сомнения, это был ее обед, так как время близилось к полудню.

Ей не пришлось долго ждать.

Опустившись на длинный сук, ее кормилец движением головы подбросил кусок змеи в воздух и поймал его на лету - не для того, чтобы проглотить, а чтобы схватить поудобнее и половчее всунуть в клюв самки, торчавший из отверстия и раскрытый в ожидании еды.

Еще миг - и лакомый кусочек перешел из клюва самца в клюв самки; могучие щипцы, словно сделанные из слоновой кости, крепко зажали змею и мгновенно скрылись в дупле.

Самец ни на минуту не задержался на дереве. Он принес самке обед и, вероятно, должен был принести десерт. Он тут же взлетел, громко хлопая крыльями, причем его роговые челюсти щелкали, как кастаньеты, и этот необычный звук мог бы напугать человека, незнакомого с подобными птицами. 

Глава XVI. ЧЕТВЕРОНОГИЙ БАНДИТ

 Когда улетела птица, о которой молодые искатели приключений узнали столько интересного, слон снова занял их внимание. Не потому, что он изменил свою тактику - он по-прежнему описывал круги,- но охотники знали, что, пока он здесь, им нельзя спуститься с дерева; и они обернулись к слону посмотреть, не собирается ли он уходить.

Ho, увы! Слон не обнаруживал намерения покинуть это место.

Наблюдая за своим врагом, они отвернулись от смоковницы и, вероятно, не скоро бы на нее взглянули, если бы не услышали звук, доносившийся со стороны гнезда птицы-носорога. Это был тихий, довольно жалобный звук, не похожий на крик птицы, да и вообще его не могла издавать птица. Казалось, это крик животного или даже человека - отчетливо раздавалось: "ва-ва-ва".

Но это не был человек. Оссару с первого звука догадался, кто это; братья тоже быстро поняли, в чем дело. Повернувшись к смоковнице, они увидели на длинном суку, где недавно сидел самец-носорог, существо совсем другого рода - представителя четвероногих.

У него было массивное округлое туловище и очень толстый пушистый полосатый хвост; морда у зверька была короткая и круглая, вроде кошачьей, гладкий, блестящий мех одевал его с головы до пят пушистой шубкой. У него была темно-рыжая, с золотистым отливом спина, глянцевитый черный живот, белые щеки и желтая полоска на морде. Каспар должен был признаться, что ему редко приходилось видеть такое красивое создание.

В ответ на восторженное восклицание, вырвавшееся у брата, Карл сказал, что известный натуралист Кювье еще задолго до Каспара оценил красоту этого животного.

Оссару знал, что его называют "ва" (звукоподражательное название), а иногда "читва" или "панда".

Услыхав это название от Оссару (да и сам зверь "назвал" себя), Карл сразу же понял, с кем имеет дело.

Увидев зверька на высоком суку, Карл и Каспар с первого же взгляда убедились в его ловкости, а в следующий миг убедились, что он не прочь полакомиться птичьими яйцами. Не прошло и минуты, как они сообразили, что он охотится за яйцами птицы-носорога, а может быть, собирается отведать мяса самой птицы.

Стоя на суку, он поднялся на свои массивные задние лапы, как маленький медведь, и начал царапать передними длинную стенку, на возведение которой самец затратил столько времени и труда. Быть может, если бы зверьку никто не препятствовал, ему и удалось бы проникнуть в гнездо; во всяком случае, у него было такое намерение. Однако ему помешали. Правда, самка, находившаяся в дупле, не очень-то могла обороняться, хотя все время то высовывала, то втягивала обратно клюв, и ее сердитое шипение доказывало, что она понимает грозящую ей опасность и знает, какой враг атакует ее крепость.

Зверек изо всех сил царапал стенку, и возможно, что она развалилась бы под ударами его когтей, но вдруг над деревьями раздалось громкое хлопанье, щелканье и стук; а через миг широкие, раскидистые крылья старого самца засвистели над головой четвероногого разбойника и длинный, острый, подобный кинжалу, клюв мигом прервал его злодейские труды.

Захваченный