Представление подошло к концу. Выйдя из театра, Мики стразу же стал искать Бодвинов. Они встретились на улице, где Пиластеры ожидали свой экипаж, а Альберт Бодвин подзывал двуколку. Мики изобразил у себя на лице самую что ни на есть добродушную улыбку и обратился к миссис Бодвин:

– Могу ли я надеяться на то, чтобы засвидетельствовать вам завтра утром свое почтение?

Этот вопрос едва ли не сразил наповал миссис Бодвин.

– Да-да, сеньор Миранда, сочтем за честь ваш визит, – залепетала она.

– Вы так любезны.

Он обменялся рукопожатием с Рейчел и сказал, заглянув ей прямо в глаза:

– Так, значит, до завтра.

– Буду ждать, – отозвалась она.

Прибыл экипаж Августы, и Мики открыл дверь.

– Ну, как вам эта? – прошептал он.

– Глаза у нее слишком близко посажены, – ответила Августа, поднимаясь в экипаж. Усевшись поудобнее, она наклонилась к открытой двери и добавила:

– А в остальном она похожа на меня.

С этими словами она захлопнула дверь, и карета тронулась.

Час спустя Мики с Эдвардом ужинали в частном номере борделя Нелли. Помимо стола, в комнате располагались диван, платяной шкаф, умывальник и большая кровать. Эйприл Тилсли, вступив во владение борделем, приказала изменить в нем всю обстановку, и теперь вся мебель в комнате была обита тканью с модными узорами Уильяма Морриса, а на стенах, помимо картин с изображением половых актов, висели натюрморты. Но, как выяснилось, посетителей изменить невозможно, особенно подвыпивших, и обои были уже поцарапаны, занавески покрыты пятнами, а ковер местами порван. Тем не менее в полумраке комната до сих пор выглядела неплохо, словно постаревшая красавица, которой все еще удается скрывать морщины под толстым слоем румян.

Блюда и бокалы молодым людям подавали две их любимые девицы, Мьюриэл и Лили, в красных шелковых туфельках и в огромных изысканных шляпах, а в остальном полностью обнаженные. Из коридора доносились отрывистые звуки песен и ссоры в номере напротив, но в этой комнате царило спокойствие, подчеркиваемое треском дров в камине и полушепотом девиц. Мики расслабился и почти перестал волноваться по поводу железной дороги. По крайней мере, он разработал план, нужно только постараться воплотить его в жизнь. Напротив него за столом сидел Эдвард, которого он привык считать своим приятелем и временами даже любил по-своему. Его, конечно, утомляло, что Эдвард повсюду следует за ним, как дрессированная собачка, но это означало, что он, Мики, имеет над ним власть. Он помогал Эдварду, Эдвард помогал ему, и вместе они наслаждались пороками самого утонченного города в мире.

Закончив с едой, Мики налил себе еще бокал вина и сказал:

– Я, кстати, собираюсь сделать предложение Рейчел Бодвин.

Мьюриел и Лили захихикали.

Эдвард изумленно смотрел на него некоторое время, затем выпалил:

– Не верю!

Мики пожал плечами.

– Хочешь – верь, хочешь – нет, но это так.

– Ты в самом деле собираешься жениться?

– Ну да.

– Ты свинья.

Теперь уже Мики с удивлением посмотрел на товарища.

– Почему это? Отчего бы мне не жениться?

Эдвард резко встал и облокотился о стол.

– Ты самая настоящая свинья, Миранда, вот что я скажу.

Такой реакции Мики не ожидал.

– Какой дьявол в тебя вселился? А сам ты разве не собираешься жениться на Эмили Мэпл?

– Кто тебе это сказал?

– Твоя мать.

– Ни на ком я не женюсь.

– Почему нет? Тебе двадцать девять лет. И мне тоже. В таком возрасте мужчине пора бы уже выглядеть респектабельно и задуматься о своем собственном хозяйстве.

– К черту респектабельность! К черту хозяйство!

В порыве гнева Эдвард опрокинул стол. Посуда полетела на пол и разбилась, полилось вино. Мики едва успел отпрыгнуть, чтобы не запачкаться. Девицы в страхе забились в угол.

– Успокойся! – крикнул Мики.

– После всех этих лет, – не унимался Эдвард. – После всего, что я для тебя сделал!

Мики в недоумении смотрел на Эдварда. Нужно было как-то утихомирить его. Вся сцена настраивала его резко против женитьбы, а ведь Мики добивался совсем не этого.

– Что плохого в браке? К тому же для нас ровным счетом ничего не изменится, – сказал он успокаивающим тоном. – Это не катастрофа.

– Нет, изменится, – упрямо повторял Эдвард.

– Мы продолжим приходить сюда.

Эдвард подозрительно посмотрел на него.

– Правда? – спросил он чуть тише.

– Конечно. И клуб будем посещать как прежде. Для того клубы и созданы. Мужчины ходят в клубы, чтобы отдохнуть от своих жен.

– Возможно, и так.

Дверь открылась, и в комнату вошла Эйприл.

– Что за шум? – спросила она. – Эдвард, это ты разбил мой фарфор?

– Извини, Эйприл, я заплачу.

– Мы просто объясняем Эдварду, что он совершенно спокойно может приходить сюда и после свадьбы, – обратился к Эйприл Мики.

– Господи милосердный, надеюсь, что да, – сказала Эйприл. – Если бы сюда заходили только холостяки, я давно разорилась бы.

Повернувшись к двери, она крикнула:

– Сидни! Принеси веник.

К облегчению Мики, Эдвард успокоился так же быстро, как и пришел в ярость.

– Первое время после свадьбы мы, возможно, будем проводить больше вечеров дома. Иногда устраивать званый ужин. Но потом все вернется в прежнюю колею, – продолжал увещевать Эдварда Мики.

Эдвард нахмурился.

– А как же жены? Они не будут против?

Мики пожал плечами.

– Кому какое дело, что у них на уме? Да и что может сделать жена?

– Ну, если она недовольна мужем, то будет постоянно изводить его своими упреками.

Мики понял, что Эдвард составил себе представление о типичной жене, наблюдая за поведением своей матери. К счастью, далеко не все женщины обладают такой же силой воли и таким же умом, как Августа.

– Пойми, главное – не давать им поблажек, – повторил Мики сентенцию некоторых своих женатых знакомых по клубу «Коуз». – Если будешь относиться к жене слишком хорошо, то она захочет все время находиться рядом с тобой. А если вести себя с ней грубо, то она даже обрадуется, когда ты вечером поедешь в клуб и оставишь ее в покое.

Мьюриэл обняла Эдварда за шею.

– Все будет так же, как если бы ты и не женился, Эдвард. Обе-щаю. И я по-прежнему буду отсасывать тебе, пока Мики скачет на Лили, как ты любишь.