Килл взлохмачивает каштановую шевелюру, создавая еще больший «беспорядок», и проходит за мной на кухню.

Киллер — это только прозвище и сценический псевдоним, который очень давно к нему привязался, а настоящее имя — Карлейл Бэйл.

— Ты одна? — интересуется он, выдвигая стул и присаживаясь.

— Отец отлучился по делам. Будешь что-то пить? — показываю на стакан с чаем в руке.

— Нет, я всего на несколько минут, либо мой менеджер поседеет раньше времени. Он, наверное, сейчас обрывает все телефоны, — ухмыляется Килл, и сканирует фигуру глазами, словно рентген, отчего неловко одергиваю короткий легкий сарафан.

— Удрал?

— Да-а-а, чувствую, меня отчитают, как школьника за эту выходку, — улыбается парень, вертя в руках очки. — Я хотел передать тебе пропуск на завтра в VIP-зону, потому что буду занят. Ты же знаешь, саундчек, встреча с фанатами…

— Да, конечно, — делаю несколько глотков чая и опираюсь о столешницу.

— У тебя все хорошо?

— Да, — передергиваю плечами. — Я дома, спустя столько времени, увижусь с мамой, побываю на фестивалях и концерте. Все прекрасно, — встречаюсь с его пристальным взглядом и отвожу неловко глаза в сторону. — Ты ведь говорил, что прилетаешь вечером?

— Планы немного поменялись, — размыто отвечает Килл и поднимается, надевая кепку.

Он достает из кармана пластиковую карточку со шнурком, кладет на стол и подходит ко мне, оставляя на щеке невесомый поцелуй. Так неожиданно, что я замираю на несколько секунд, завороженно глядя на красивые скульптурные губы и пронзительные дымчатые глаза.

— До завтра, — загадочно говорит парень и выходит.

Осушаю почти залпом стакан с чаем и провожу ладонями по пылающим щекам. Черт, у меня никого не было, кроме Сина, и сейчас невинный поцелуй пробудил спящий вулкан, готовый взорваться в любую секунду. В голове мелькают одна за другой картинки, где я набрасываюсь на Килла, его обнаженный подкачанный пресс, сильные руки, аромат морского бриза…

Из-за боязни вновь ошибиться, я не подпускаю его ближе. Возможно, стоит дать нам шанс?

— Ты просто перевозбудилась, Браун, — прикасаюсь кончиками пальцев к коже и едва заметно улыбаюсь.

Глава 33

Джи

На угольном небе повисла беспристрастная луна. Иногда ее закрывал волнистой пеленой редкий дым, а свет поглощала мерцающая гладь воды. Так тихо… Не слышно шелеста листьев, дуновения ветра, стрекотания ночных птиц и насекомых — ни единого звука. Время будто замедлило свой ход и заморозилось. В мертвой тишине раздались едва слышимые шаги. Не нужно поворачивать головы, чтобы понять, кто стоит за спиной — я чувствую его кожей. Ничего не изменилось. Он опускается рядом на песок и закуривает. Так хочется взглянуть на него, но я продолжаю наблюдения за игрой лунного света в реке.

Мы сидим в полном молчании, никто не произносит ни слова, чтобы не нарушать идиллию. Ночь наполнена тайнами и странной аурой чего-то неизвестного. Только бледно-синяя луна знает все секреты, у нее ключи от запертых дверей.

— Привет.

Одно слово — и город, природа вокруг оживает. Свежий ласковый ветерок окутывает меня. Прикрываю глаза, наслаждаясь моментом и его прекрасным глубоким голосом. Еще… Хочу говорить с ним, слушать, видеть, чувствовать.

— Привет.

Столько вопросов, но я не задаю ни одного. Теряюсь, не знаю, что сказать и боюсь, если взгляну — Син растворится, как лунный свет в реке Норт-Саскачеван.

— Ты счастлив?

Как давно я хотела спросить это. Сколько раз придумывала диалоги, разговоры. Жаждала посмотреть в сапфировые глаза и прочитать ответ на все вопросы: я жалею, я был не прав, я страдаю, я ничто без тебя, я ошибся…

— Наполовину.

Резко поворачиваю голову…

И открываю глаза. Несколько минут лежу, не шевелясь, все еще слыша отголоски сновидения. Это было так реально, будто я только что находилась в Парке Рандл на пляже с Сином. Даже запах сигарет «Lucky Strike» такой отчетливый, по спине пробежался холодок. Смахнула прилипшие пряди с лица и села на кровати, наблюдая за размытыми серыми тенями и восходящим солнцем. Все просыпалось — наступил новый день.

— Ну, спасибо за подарочек, Эванс, — недовольно проворчала и откинула легкое стеганое покрывало, встречая бледно-розовый рассвет. Мне уже исполнилось двадцать два.

***

Пока Грэг и отец разговаривали о чем-то на заднем дворе дома, мы с мамой возились на кухне. Очень странно наблюдать за женщиной, которая раньше заказывала только еду из ресторана и не имела ничего общего с готовкой. Сейчас Триша рассказывала о кулинарных курсах — она посещает их несколько раз в неделю — о шеф-поваре из Франции и блюдах, названия которых мне ни о чем не говорили. Но я видела огонек в ее бирюзовых глазах. Наконец, моя мама стала «домашней», хранительницей очага. Нет, она не потеряла своей привлекательности и искорки, наоборот — выглядела еще более молодо и свежо.

— Это все любовь, — звонко смеялась Триша.

Видимо, так и есть. Рядом с Грэгом она искренне улыбалась, «расцветала». Она нашла свой «супер клей» в лице этого мужчины, спустя столько лет. Он делал ее по-настоящему счастливой, поэтому я не могла не радоваться. Моя мама тоже изменилась за эти годы в лучшую сторону.

Свой день рождения я впервые праздновала в кругу семьи с мамой и папой. Мы устроили на заднем дворе барбекю: прекрасная солнечная погода, безоблачное небо, теплый ветерок — этот день уже лучший в моей жизни, потому что рядом родные люди. Родители очень старались наладить отношения, поддерживали разговор, шутили. Папа играл на акустической гитаре, а мы пели старые песни. Сейчас я чувствовала внутри душевное умиротворение, спокойствие, и даже приснившийся Эванс не мог нарушить безмятежное состояние.

Я понимала, что родители уже не смогут общаться, как раньше, ведь прошло столько лет, утекло много воды. Главное, они уже не враждовали — все обиды оставили в прошлом. Надо уметь прощать друг друга, не держать зла, отпускать все плохое, освобождаться от ненужного негатива.

Пока я смотрела на маму и папу, задумалась над тем, смогла бы простить Эванса, если мы встретимся? Между нами осталось что-то незавершенное: невысказанные слова, разговор. Возможно, из-за этого я не могла двигаться дальше и открыться для отношений? Да, надо бы устроить в голове «генеральную уборку» и, наконец, освободиться от старого, чтобы впустить в жизнь что-то новое.

***

— Значит, твои родители нашли общий язык? — спрашивает Черелин, пока я собираюсь на концерт.

— Да, можно сказать и так, — слабо улыбаюсь, подкручивая светлые локоны и глядя в экран лэптопа на подругу. — В любом случае, они не питают ненависти друг к другу. Мы отлично провели время. Даже Грэг оказался тем еще юмористом. Они с