— Мам, перестань…

— Если тебе надо уехать, я не против, но хочу, чтобы ты знала — все будет хорошо. Ты не такая, как я, ты справишься, — с грустью в голосе произносит она и немного отстраняется, заглядывая с беспокойством в глаза. — Разбитое сердце можно склеить, только клей должен попасться не просроченный и долговечный.

Смеюсь и вытираю слезинку.

— Да, это точно.

Я прощаюсь с мамой и с городом, в котором выросла, нашла друзей, первую любовь. И убегаю, чтобы все забыть.

Глава 31

В ком ты нуждаешься, кого любишь, когда теряешь себя? Так и не научился не расходиться по швам… Это займёт некоторое время… И, возможно, отчасти будет преступлением сейчас открыть душу…

Duran Duran «Come Undone» (cover by My Darkest Days)

Спустя три года

Син

Я надвинул капюшон на глаза и поднял повыше воротник толстовки, завязывая шнурки и скрывая тату на шее: они слишком заметны. Быть растерзанным толпой неуравновешенных фанаток не возникало особого желания. О нет, я не Оззи, который искал неприятности на задницу — он любитель скандалов и кормит «желтуху» разными пикантными новостями. Привилегия выходить на улицу без сопровождения исчезла еще три года назад, когда на группу, в прямом смысле слова, обрушилась слава.

Слава…

Кто-то стремится к ней ради денег, возможности посещать закрытые элитные тусовки, иметь «нужные» знакомства, светиться в прессе и на телеэкранах.

И лишь немногие, если речь идет о музыке, быть услышанными. Выходить на сцену и дарить людям песни, отдавать часть себя, передавать эмоции, которые накопились в душе. Выплескивать гнев, злость, раздражение — в этом ощущалась своя болезненная романтика.

Нет, деньги — это только бонус, приложение. Они меня не волновали. Единственное, что оставалось важным — музыка, постоянно звучавшая в голове. Она передавалась пальцам, касающихся струн гитары.

Я никогда не жаловался на свое материальное положение и не гордился тем, что вырос в обеспеченной семье. Я имел с детства абсолютно все и ни в чем не нуждался, но есть ли смысл кричать об этом и зазнаваться? Есть ли смысл раскидываться деньгами? Зачем?

Я хотел достичь всего сам, без чьей-либо помощи. Доказать самому себе — все возможно. Нужно лишь желание, талант, любовь к тому, чем занимаешься.

Так и случилось.

Калифорния встретила нас беспощадной жарой и палящим солнцем, к которым я не сразу привык. После прохлады Эдмонтона — это довольно сильный контраст, будто из морозилки вошел сразу в парилку. Все происходило быстро и стремительно: знакомство с командой, которая работала с нами, директором «RCA Records» Биллом Штейером, подписание контракта на пять лет и бесконечные репетиции на студии. Иногда я приезжал в отель, доползал до номера и сразу же отключался, не переодеваясь. На сон отводилось всего четыре, а то и три часа, затем подъем в шесть утра и снова загруженный до ночи день. Развлечения? На них не оставалось ни времени, ни сил.

Плотный график играл на руку — он не давал возможности думать о ней. О том, что я предал, «променял», как сказала Черелин. Когда сестра обо всем узнала, только развела руками. У нее отсутствовали слова, а в глазах стоял один вопрос — «Почему?».

— Знаешь… хоть мы и двойняшки, но сейчас я совсем тебя не понимаю. Совсем, — с досадой сказала тихо она и вышла.

Никто не понял моего выбора: ни Черри, ни парни, ни тем более Джи. Их нельзя винить… Но это один шанс на миллион — воплотить мечту в реальность. Я не мог уступить. Не мог отказаться от цели своей жизни. Давал ли кто-то гарантию, что нам еще так повезет? На этот вопрос точного ответа не существовало: либо да, либо… нет. Палка о двух концах. Поэтому пришлось переступить через себя, чувства, отключить эмоции и чем-то «пожертвовать», как сказал Мэтью Купер. Это оказалась Джи.

Полет в Калифорнию прошел в полном молчании и напряжении. Все сидели с мрачными, задумчивыми лицами. Один Купер чему-то загадочно улыбался, иногда поглядывая на нас: видимо, подсчитывал, сколько заработает лейбл, и окупятся ли затраты.

Я отрешенно смотрел в иллюминатор и вспоминал ее побледневшее лицо, залитое слезами; слова, произнесенные на прощание; маленькую удаляющуюся фигурку. Тогда в самолете я дал себе обещание, что верну Джи. Если это настоящая любовь, мы преодолеем все преграды и будем вместе, несмотря ни на что: расстояние, разлуку, ссоры. Она всегда рядом — в моем сердце.

«Вчера мы были никем, а сегодня нас знает весь мир» — эта фраза точно описывала то, что случилось потом с «Потерянным поколением». Выпустив два сингла «Потерянное поколение» и «Бабочки на моем теле», которые сразу же заняли лидирующие позиции в чартах многих стран, группа оказалась в центре внимания. Нет, мы купались в лучах славы и известности. Это было что-то невероятное, когда утром о нас говорил буквально весь мир. Телефон разрывался от входящих, интернет кишел новостями о группе, а под окнами отеля ждали папарацци с камерами и диктофонами в руках.

Слава «Потерянного поколения» строилась на скандалах и грязном пиаре. Пресса печатала статьи «Добились популярности, благодаря связям», «Есть богатенькие родители? Тогда дорога в шоу-бизнес открыта» и все в подобном роде. Они «охотились» за нашими близкими, пытаясь добиться информации. Насчет этого я не очень переживал: Черелин улетела учиться в Нью-Йорк, а Вилсон был настолько важной персоной, что к нему не смели соваться и задавать вопросы. Отец Оззи тоже известный человек, Шему и Райту повезло меньше, но к их родителям быстро пропал интерес.

Куда занимательнее выйти на одноклассников и знакомых, которые охотно «продавали» информацию о каждом из нас. Так, Джанис Холл стала светской львицей, когда дала интервью какой-то дешевой газетенке, рассказывая о неразделенной любви и предательстве с моей стороны.

— Эванс — козел, типичный рокер. Обдалбывался в разных притонах, курил траву и трахал все, что движется. Я всегда любила его, а он? Знаете, что он сделал? Променял меня на серую мышь Джинет Браун. Но и ее ведь кид анул… Да, красавчик, нечего сказать.

Прессе достаточно одного имени «Джинет Браун», чтобы протянуть щупальца и выудить «эксклюзив». Но Джи улетела из Канады, чему тогда я обрадовался: хоть ее не окунут с головой в грязь.

Шоу-бизнес — это болото, где ты либо становишься его обитателем, либо тебе здесь не место. А «Потерянное поколение» погрязло с головой в трясине, которая затягивала все глубже.

Да, Купер во всем