— Их нужно вывести из крепости, Басби. Нельзя допустить, чтобы он снова использовал их против меня. Мне пришлось пообещать, что я обвенчаюсь с ним, чтобы защитить детей, но если мы сумеем убрать их отсюда, мне не придется сдерживать обещание.

— Но где же мы найдем для них безопасное место? — заволновался Басби.

— Нужно отвести их через проход в Недердейл, — сказала Мэгги. — Мой дядя им ничего плохого не сделает, все-таки это его кровь. Кроме того, он задумал выдать за Дэйви свою дочь от Алдис, третьей жены. Случится ли это когда-нибудь, пусть решает судьба, но мальчикам в Недердейле ничто не угрожает. Рейф, мой кузен, за ними присмотрит. У него и свои сыновья есть.

— Ночь коротка, — предупредил Басби. — Ступайте в свою комнату, миледи. Я отведу мальчиков к Кленнону Керру, а уж он переправит их в Недердейл.

— Я должна увидеться с ними, Басби. Попрощаться! — взмолилась Мэгги.

— Нет, миледи, вы должны подняться наверх и дать возможность всем в доме успокоиться. Я заберу мальчиков и выведу их через потайную калитку в деревню. Смотрю, вы так и не поужинали? Гризель ждет вас в спальне за накрытым столом. Когда завтра обнаружится, что мальчики пропали, вы сможете совершенно честно сказать, что понятия не имеете, как они сбежали, а Гризель поклянется, что вы всю ночь провели с ней в комнате.

Мэгги кивнула:

— Передай им, что я их люблю и прошу вести себя с лордом Эдмундом почтительно.

Она быстро поднялась вверх по лестнице и вбежала в комнату, где ее давно ждала Гризель.

— Запри дверь на засов, — велела Мэгги служанке. — Он остался в зале, пьяный, и собирался напиться еще сильнее. Если потом явится под мою дверь, пусть она будет заперта и заложена.

Мэгги подробно рассказала Гризель обо всем происшедшем и о том, как Хей попытался использовать против нее сыновей.

— Я убью его, — закончила свой рассказ она, — и если даже меня поймают и повесят, ни капли не пожалею об этом.

— Сядь и поешь, — велела Гризель. — А потом тебе нужно поспать. Тебе необходимы силы, миледи. Завтра будет нелегкий день.

Мэгги послушалась. Она с аппетитом поела, а потом как следует выспалась. Проснувшись, она надела темно-зеленое бархатное платье и спустилась в зал. Взявшись за ручку двери, услышала, как Басби негромко пробормотал: «Все в порядке, мадам», — и вплыла в зал.

— Я решила, что не пойду за тебя замуж.

— Что, решила пожертвовать сыновьями, лишь бы настоять на своем? — спросил Юан Хей.

— Почему бы тебе не сходить и самому не спросить моих сыновей? — насмешливо бросила Мэгги.

Юан Хей медленно поднялся со стула.

— Что ты сделала?! Ты, приграничная лисица? Что ты сделала?

Он надвигался на Мэгги, но она не шевельнулась.

— Я не сделала ровным счетом ничего, — сладеньким голосом пропела она.

— Балтэр! — заорал Юан Хей и опрометью выбежал из зала. — Балтэр! Ко мне! Ко мне!

Мэгги улыбнулась, наслаждаясь нотками паники в его голосе.

— Ты согрешила, дочь моя? — спросил отец Гиллис. — Не нужно ли тебе исповедаться?

— Нет, я не грешила, — негромко ответила Мэгги.

— Да, дочь моя, согрешила. На твоей совести грех гордыни, — сказал священник. — И грех неповиновения.

— Если соблюдать интересы своих сыновей означает грешить, добрый священник, значит, я виновна, — сладким голоском произнесла Мэгги.

Отец Гиллис прищурился, рассматривая стоявшую перед ним женщину.

— Нет ничего мудрого и ничего хорошего для женщины в том, чтобы быть чересчур умной, — предостерегающим тоном произнес он.

— Я обдумаю твои слова и сохраню их в своем сердце, — отозвалась Мэгги.

— Хорошая порка, вот что требуется, чтобы выбить из тебя неповиновение, — грубо сказал священник. — И я посоветую лорду Юану воспользоваться розгами, начиная прямо с этого дня и до того, как твое поведение не исправится. Я и раньше ему это советовал, но теперь он меня послушает.

Мэгги отбросила всякое притворство и любезность.

— Да этот ублюдок в жизни не решится поднять на меня руку, но если ему и хватит храбрости, этот день станет последним для него, священник, и для тебя тоже. В тебе нет святости, как в моем двоюродном деде. Ты человек зла, раз подстрекаешь Хея к подобному браку и советуешь проявлять жестокость по отношению к детям и женщинам.

Юан Хей вернулся в зал вместе с Балтэром. Капитан Хея сразу же встал за спиной у Мэгги и прижал ее руки к бокам. Его дыхание было зловонным.

— Ну, сука, — прошипел Юан Хей, — сейчас ты расскажешь мне, куда спрятала своих сыновей.

И, не дожидаясь ответа, несколько раз ударил ее по щеке.

Собрав как можно больше слюны, Мэгги плюнула ему в лицо и вызывающе улыбнулась:

— Пошел к черту!

— Я убью тебя, если не расскажешь! — процедил Юан Хей сквозь стиснутые зубы.

— Нет, не скажу! — отрезала Мэгги. — Мои мальчики там, где ты до них не дотянешься. А если ты меня убьешь, то никогда не получишь ни Брег-Ашер, ни Ашер-нам-Брег.

— А где Аннабель?

— Не знаю, — ответила Мэгги, удивившись вопросу.

Значит, слуги унесли из крепости и ее маленькую дочку! Она так беспокоилась за Дэйви и Эндрю, что даже не вспомнила про Аннабель и не подумала, что той тоже угрожает опасность. Хорошо, что остальные позаботились о малышке.

Юан Хей заметил ее удивление, хотя Мэгги быстро сумела скрыть его, сделав бесстрастное лицо. Значит, у этой сучки в доме сторонников больше, чем он предполагал. И тут ему в голову пришла отличная мысль.

— Отпусти ее, Балтэр, — велел он. — Она и вправду скорее сойдет в могилу, чем признается.

Отец Гиллис подошел к Юану и прошептал что-то ему на ухо.

— Приведи старого лэрда, — приказал Хей с мерзкой ухмылкой.

— Мой дед ничего об этом не знает! — выпалила Мэгги, когда Балтэр вышел из зала, выполняя приказ. — Неужели ты думаешь, я такая дура, что стала бы его в это втягивать?

— Я думаю, что ты очень быстро подпишешь брачный контракт, который отец Гиллис принес нам вчера, — холодно ответил Юан Хей. — А если не сдержишь своего слова и не обвенчаешься со мной, Балтэр перережет твоему деду глотку, мадам. Хочешь, чтобы смерть старика была на твоей совести, откажи мне еще раз.

Господи и Пресвятая Матерь Его! Ей даже в голову не пришло, что Хей может использовать против нее Дугалда Керра! А с другой стороны, человек, посадивший двух маленьких мальчиков в темный сырой подвал, способен на все, что угодно, лишь бы добиться своего. Мэгги стиснула губы, сдерживая пронзительный вопль. Какая она дура! Все, она устала от его грязных игрищ. Она хочет только одного — чтобы он сдох.