на последний, самый эффектный жест, который она так долго вынашивала.

Я устала от игр, подумала Лезия. Но будет достаточно и этой последней.

Словно снова став молодой, воспользовавшись силой юности, а не иссохшего тела, она спрыгнула с кровати, подбежала к монитору и отломила кромку кронштейна с острым краем. Стремительными движениями она порезала себе запястья, и из ран хлынула кровь.

Сигнализация уже работала во всю мощь. Сестры-наблюдательницы вызвали помощь. По коридору к двери подбежали множество людей; заскрежетали замки.

С улыбкой покойника Лезия прижала окровавленные руки к стеклу наблюдательного окна и написала два слова – справа налево, чтобы их можно было прочесть снаружи.

ДЖЕССИКА

ОПАСНОСТЬ

Пресытившаяся жизнью, Лезия рухнула на пол, в лужу собственной крови. Она умерла раньше, чем сестры открыли дверь.

* * *

Осознай глубину ненависти, которую питают к нам враги. Они могут напасть с любого направления и не всегда военными средствами. Они могут ударить через бюрократию или торговлю, отравить воздух, которым мы дышим, или пищу, которую мы едим.

Герцог Паулус Атрейдес; из писем к сыну

После того как граф Фенринг вложил деньги в производство лунной рыбы, герцог Лето вернулся к своим обычным обязанностям и постарался вспомнить, как выглядит нормальная жизнь.

Сафир Хават строил проекции, стараясь определить, насколько быстро можно перестроить и расширить рыбную промышленность, пользуясь притоком новых средств. Заказали материалы и новое оборудование. Часть средств решили направить на усовершенствование звукового сопровождения, которое стимулировало бы рыб к более частому размножению. Доктор Юэ тоже проявил интерес к исследованиям.

Лето устроил изысканный обед, на котором, естественно, главными блюдами являлись лунная рыба и рис пунди. Пол тоже принял участие в этом пире; вместе отец и сын делали замок менее пустынным. За длинным банкетным столом юноша занял место рядом с герцогом.

Лето изо всех сил старался отдать должное еде и светским разговорам, но Пол оставался молчаливым; на его лице лежала тень. Он выразительно смотрел на пустовавшее место Джессики.

– Когда вернется мама? Неужели она никогда больше не станет учить меня?

Лето знал, что не сможет дать вразумительный ответ на эти вопросы, потому что и сам ничего не понимал. В течение многих лет любовь Джессики смягчала его характер. Он всегда верил, что их отношения делали его сильнее, но теперь видел, что и они оказались уязвимыми.

– Я не стану притворяться, что все осталось прежним, Пол, и что так останется навсегда, – это не наша старая нормальность, но это… нормальность новая. Этот выбор сделал не я, но теперь нам надо как-то выходить из этого положения.

Пол откусил кусок сочного филе, прожевал, а затем заговорил:

– Доктор Юэ говорит, что все живые существа должны приспосабливаться, чтобы выжить.

– Вот и мы приспособимся. – Мысленно Лето задавал Джессике бесчисленные вопросы, на которые, возможно, она и не смогла бы ответить. – Но теперь мы имеем то, что имеем, – добавил он скорее себе, чем Полу, а затем занялся обедом.

Герцог поднял голову.

– По-моему, после того как у нас появились новые источники финансирования, рыба стала вкуснее, или мне только кажется? Лунная рыба станет более популярной в Империи и, возможно, прославит Каладан.

Это, наверное, поможет добиться изначальной и главной цели: придать новые, более надежные основания Дому Атрейдесов, сделать его более выдающимся и влиятельным в Ландсрааде. Отчасти этому поспособствуют инвестиции графа Фенринга… без урона для чести Лето.

Пол поел еще, затем печально, через силу, улыбнулся.

– Лунная рыба очень вкусна, особенно, когда сам ее поймал. – Вздох юноши показал, что он помнил о недавней экспедиции в северные леса, где едва не умер от отравления икряной рыбой. – Но она перестанет считаться деликатесом, если все купцы и аристократы Ландсраада станут есть ее каждый день – как мы сегодня.

Лето откинулся на спинку стула и с гордостью посмотрел на сына.

– Никто не сможет есть ее так, как мы сегодня, потому что я ем ее в компании сына.

Беда нагрянула на другой день.

Лето сидел в своем кабинете, просматривая доклады, сведения о торговых операциях и положении в сельском хозяйстве, подготовленные его ментатом. Потом непосредственно в замок пришло сообщение от нового управляющего самого крупного рыбозавода.

«Наша лунная рыба гибнет, милорд герцог! – передавал Наток. – Она вымирает от какой-то болезни. Мы не знаем причину и не можем остановить бедствие. Тысячи рыб уже плавают кверху брюхом в каналах и прудах. Стоит невыносимый запах разложения».

Через очень короткое время Лето получил такие же отчаянные сообщения еще с пяти рыбопромышленных комплексов – все писали, что лунная рыба массово гибнет. Лето немедленно вызвал Сафира Хавата и вручил ему сообщения. В кабинет торопливо вошел также и доктор Юэ.

– Это саботаж? – спросил Лето. – В пруды вливают яд? Похоже, что это запланированная диверсия.

– Яд разбавляется в воде, и его концентрация со временем уменьшается, если его постоянно не добавлять, – заметил доктор Юэ.

Ментат прочитал сообщения и покачал головой.

– Если у вредителя солидные запасы яда и неограниченный доступ к нему, он может это делать. У меня сейчас недостаточно данных для анализа, милорд. Я должен все увидеть своими глазами. Я буду на месте через несколько часов.

Лето принялся расхаживать по кабинету, глядя на ментата и на врача Сукк.

– Подготовьте к вылету герцогский фрегат. Соберите группу специалистов. Мы лично отбудем на место происшествия.

Выслушав решение герцога, Сафир коротко поклонился и направился к двери, но Лето остановил его.

– Да, вместе с нами полетит Пол.

Через два часа скоростной фрегат Атрейдесов был готов, но отъезд не сопровождался лишними торжествами. Когда все взошли на борт, судно немедленно взлетело и взяло курс на север, к рыбозаводам. Лето ничего не мог пока сказать наверняка, но интуитивно чувствовал, что это враждебная диверсия. Во время полета ментат сидел рядом с герцогом, погруженный в расчеты и размышления.

Взволнованный и расстроенный происходящим, Пол посмотрел на отца, потом на доктора Юэ.

– Они так болели раньше?

Юэ делал заметки в блокноте, лежавшем у него на коленях, набрасывая вопросы и возможные причины бедствия.

– Мы очень многого не знаем о лунной рыбе.

– Никогда не слышал, чтобы что-то подобное случалось раньше. Надо исследовать все возможные причины. – Лето с трудом пытался скрыть беспокойство. – Мы давно выращиваем лунную рыбу, но делаем это практически в природных условиях, а потом экспорт увеличился, когда отцу удалось выйти на более обширные рынки. Каладан стоит на пороге значительного подъема благодаря вложениям графа Фенринга. – Герцог закрыл глаза. – Но ничего не получится, если лунная рыба вымрет.

Хават выдал пессимистичную оценку:

– Время этого события очень подозрительно, милорд. Массовое вымирание почему-то происходит сразу после визита Фенринга, в чем дело? Если эти донесения точны, то может рухнуть вся рыбная промышленность. Вы спрашивали о мотивах Фенринга после того, как ответили отказом на требование уничтожить Дом Лорда Лондина. Не сделал ли это граф с целью подорвать