— Ну, они и должны быть там, если планировали сделать что-то с реакторами. Например, остановить их. Но ведь это уже сделано.

— А что потом? — спросила генеральный прокурор.

— На станции есть еще резервные генераторы, так что электричества хватит. И сама станция тоже обеспечена запасом энергии, — заявил Лорд, известный всем как ярый сторонник атомной энергии.

По обе стороны от станции пролегали два широких канала: один шел от реки Джеймс, второй — от искусственного озера неподалеку. Сейчас огромные территории были заняты не только трансформаторами и линиями электропередачи, но и множеством машин, принадлежавших как заложникам, так и добровольцам, прибывшим им на помощь. Попасть в главное здание незаметно представлялось делом нелегким, поскольку атомные станции с самого начала проектируются с учетом максимальных требований безопасности. Все здесь создавалось таким образом, чтобы не допустить на территорию посторонних, и сейчас, к сожалению, посторонними были мы. К примеру, чтобы проникнуть внутрь через крышу, требовалось просверлить дыры не только в металле, но и в бетоне. Естественно, незаметно проделать такую работу было невозможно.

Наблюдая за Уэсли, я подозревала, что у него зреет план с участием дайверов КСЗ, которые могли бы подобраться к зданию по каналам как со стороны реки, так и озера. В этом случае они вышли бы на расстояние примерно в двадцать ярдов от той самой двери, через которую на станцию попали террористы. Двадцать ярдов… Но как их преодолеть?

Ни с сенатором, ни с генеральным прокурором Уэсли своими задумками пока не делился. Да, они были союзниками и даже друзьями, но еще и политиками. Ни ФБР, ни полиция не желали, чтобы Вашингтон возглавил еще и эту миссию. Правительство и без того наделало достаточно глупостей.

— Видите большой белый автофургон поблизости от главного здания? Это командный пост нашего внутреннего периметра.

— Я думала, это машина службы новостей, — заметила Градецки.

— Оттуда мы пытаемся установить контакт с мистером Хэндом и его командой.

— Каким образом?

— Для начала, я хочу поговорить с ними, — сказал Уэсли.

— Так с ними еще никто не разговаривал? — удивился сенатор.

— Пока — нет, — ответил Уэсли, — они не заинтересованы в переговорах с нами.

Пока «Белл-222» медленно снижался, новые команды уже собрались возле вертолетной площадки через дорогу от гостевого центра. Захватив портфели и сумки, мы торопливо спустились под шум поднимающих ветер лопастей. Мы с Уэсли молча зашагали прочь. Оглянувшись, я увидела сенатора в окружении репортеров. Что касается генерального прокурора, то она уже выступала с какими-то эмоциональными заявлениями.

Первое, что бросалось в глаза в помещении гостевого центра, — это огромное количество мониторов, предназначенных для приезжающих на экскурсию школьников и любознательных граждан. Сейчас ни первых, ни вторых здесь не было, а все пространство было поделено между полицией — местной и штата. Кто-то пил «колу», кто-то подкреплялся фастфудом, примостив картонные тарелки рядом с картами. Глядя на всех этих людей, я невольно спросила себя, сможем ли мы как-то изменить ситуацию?

— Где твой пост? — спросил Уэсли.

— Где-то недалеко отсюда. Я видела с вертолета наш рефрижератор.

Уэсли скользнул взглядом по залу и остановился на двери мужской комнаты, которая в этот самый момент открылась. Марино, покинувший туалет, привычно подтянул брюки. Увидеть его здесь я никак не ожидала, хотя бы по причине его страха перед радиацией.

— Выпью-ка я кофе, — сказал Уэсли. — Кто еще желает?

— Мне двойной, — отозвался Марино.

Я повернулась к нему.

— Вот уж не думала встретить тебя здесь.

— Посмотри, сколько народу собралось. Мы здесь в составе оперативной группы. Каждый участок представляет, по крайней мере, один человек, так что всегда можно связаться со своими и рассказать, какая тут обстановка. А вообще-то меня сюда шеф вытащил. Сказать, что очень рад, не могу. Кстати, видел твоего приятеля Стилса. Могу обрадовать: Роша временно отстранили и лишили содержания.

Я не ответила — мне было сейчас не до Роша.

— Со мной тебе будет чуть полегче, — продолжал Марино.

Я посмотрела на него. Жесткий белый воротничок потемнел от пота, тяжелый кожаный ремень поскрипывал при каждом движении.

— Пока я здесь, буду за тобой присматривать, а ты уж, пожалуйста, не забреди случайно под прицел какого-нибудь идиота. — Он пригладил волосы своей большой, мясистой ладонью.

— Приму твое пожелание к сведению и постараюсь не соваться под прицелы. Надо своих повидать. Ты кого-нибудь встречал?

— Ага. Филдинг вон в том большом трейлере. Жарит себе яичницу в кухне, как будто в лагерь приехал. И рефрижератор тоже тут.

— Да, я знаю.

— Если хочешь, провожу, — нарочито беззаботным тоном предложил Марино.

— Рада, что ты здесь, — сказала я, зная, что он приехал сюда отчасти и из-за меня, хотя и никогда бы в этом не признался.

Уэсли вернулся с картонной тарелкой, на которой стояли пластмассовые стаканчики с кофе и лежало несколько пончиков. Марино тут же завладел своей порцией, а я повернулась к окну.

— Бентон, где Люси?

Он не ответил, и я все поняла. Мои худшие опасения мгновенно подтвердились.

— Кей, у каждого своя работа. — Он посмотрел на меня сочувственно, но твердо.

— Конечно. — Я отставила кофе, потому что нервы уже расшалились. — Пойду проверю, что и как.

— Подожди, — сказал Марино, принимаясь за второй пончик.

— Все будет хорошо.

— Да, обязательно. И я об этом позабочусь.

— Будь осторожна, — предупредил Уэсли. — У них там в каждом окне кто-то есть, и стрельбу могут открыть в любой момент.

Я посмотрела на главное здание и толкнула стеклянную дверь. Марино последовал за мной.

— Где КСЗ? — спросила я.

— Там, где ты их не видишь.

— Не говори загадками, я не в том настроении.

Я не видела ни террористов, ни их жертв, и в какой-то момент все происходящее вдруг показалось мне чем-то ненастоящим, какими-то масштабными учениями. Пожарные машины, рефрижератор, «скорые» служили всего лишь декорациями в этой постановке, и даже аварийные комплекты, разложенные Филдингом в большом белом трейлере, выглядели как-то несерьезно. Он открыл синий армейский контейнер со штампом ОГСЭ, и я обнаружила там все необходимое, от игл до желтых мешков, предназначенных для хранения личных вещей умерших.

Мой заместитель посмотрел на меня так, словно я никуда не уезжала и все время была здесь.

— Не знаете, где колышки?

— Должны быть в отдельных ящиках, вместе с топориками, плоскогубцами и стяжками.