Выяснить дальнейшие судьбы всех тех наших граждан, о которых говорится в донесениях полицейских управлений «третьей империи», не просто. Но и то, что удалось в этом отношении сделать, дает достаточно веские основания для обобщающего вывода: это были рядовые граждане СССР – мужчины и женщины, юноши и девушки, для которых и в тех экстремальных условиях интересы своего государства, его защиты ставились превыше всего.

Советские патриоты связывались с антифашистским подпольем, бежали к партизанам, действовавшим на территории оккупированных стран, движимые одним страстным желанием – снова сражаться с ненавистным врагом до полного его разгрома. Те же пленные, которые бежали из лагерей, расположенных на территории Германии, стремились уйти в соседние страны, где действовали партизаны. Часть советских военнопленных, освободившихся из плена на территории Германии и не имевших возможности добраться до своей родины или связаться с подпольем или партизанами, иногда укрывались в лагерях для «восточных рабочих», где режим был несколько слабее и возможности для продолжения антифашистской борьбы более благоприятны. Побеги советских людей, и особенно военнопленных, вносили элементы напряженности во внутреннюю жизнь Германии и оккупированных стран, нередко нарушали нормальную работу предприятий и отвлекали на себя немало охранных и полицейских сил. «С глубочайшим беспокойством я должен отметить, что побеги военнопленных, в особенности офицеров, в последнее время приняли опасные размеры», – признавал в марте 1943 г. фельдмаршал В. Кейтель[500].

Борьбу продолжали не только бежавшие, но и те, кто вынужден был томиться за колючей проволокой гитлеровских лагерей. Они организовывали взаимопомощь внутри лагерей, помогали военнопленным не пасть духом, не мириться со своим трагическим положением, выявляли и уничтожали провокаторов и предателей и т. д.

Одной из форм антифашистского движения Сопротивления была самоотверженная борьба против гитлеризма тех советских людей, которые в годы войны были угнаны на фашистскую каторгу в Германию. С началом Второй мировой войны угон на каторжные работы в Германию миллионов иностранных невольников стал важной составной частью человеконенавистнической идеологии и оккупационной политики немецко-фашистских захватчиков. При этом гитлеровцы преследовали две цели: во-первых, использовать рабочую силу иностранцев для поддержания на высоком уровне военного производства и, во-вторых, путем изнурительного труда при совершенно недостаточном питании ослабить, а затем истребить «низшие» расы, особенно славянские народы.

С началом советско-германской войны потребность в рабочей силе резко увеличилась, хотя на гитлеровскую Германию уже работали более 60 млн рабочих в оккупированных странах Европы. Планируя молниеносную войну против Советского Союза, гитлеровцы не рассчитывали на широкое использование труда советских граждан в германской экономике. Они предпочитали их физическое уничтожение. Кроме того, как сообщил Геринг на секретном совещании 7 ноября 1941 г., Гитлер из политических соображений не хотел использовать советских людей внутри Германии. Но провал молниеносной войны уже к осени 1941 г. вынудил фашистских правителей пересмотреть свои прежние взгляды. Несмотря на «значительные политические трудности», было решено немедленно использовать на работах в Германии 2,6 млн военнопленных и гражданских лиц из Советского Союза. Обосновывая необходимость использования советских людей в промышленности Германии, Геринг на упомянутом выше совещании заявил: «Наличие крупных резервов рабочей силы на родине имеет решающее значение для исхода войны. Русские рабочие показали свою трудоспособность во время строительства гигантской русской промышленности, поэтому эта трудоспособность должна быть использована на благо империи». Геринг далее подчеркнул, что русских рабочих необходимо поставить на место тех иностранцев, которые мало производят и много едят[501].

В первые месяцы оккупационного режима на советской территории гитлеровцы рассчитывали на возможность вербовки советских граждан в Германию. Однако пропагандистская кампания вокруг «вольготной» жизни в Германии должного эффекта не дала. По вербовке выехали лишь немногие. Огромные потери на Восточном фронте в людях и технике требовали новых пополнений и значительного расширения военного производства. Поэтому было принято решение отказаться от «кустарного» способа вербовки иностранной рабочей силы и создать специальный орган. С этой целью в ведомстве Геринга была создана специальная группа трудового использования во главе с министериаль-директором Вернером Мансфельдом. К февралю стало ясно, что Мансфельд не обладает достаточным влиянием для выполнения поставленных задач. Возникла необходимость в человеке, наделенном особыми полномочиями Гитлера. Таким стал Фриц Заукель, гауляйтер Тюрингии, пользовавшийся авторитетом в нацистской партии. 21 марта 1942 г. Гитлер назначил его на должность генерального уполномоченного по использованию рабочей силы. Декретом от 30 сентября 1942 г. Гитлер дал Заукелю чрезвычайную власть над всеми гражданскими и военными органами на оккупированных территориях по вопросам использования рабочей силы[502].

Несмотря на все попытки и ухищрения фашистских властей, к концу 1942 г. из Генерального округа «Беларусь» в Германию были отправлены 31 808 гражданских рабочих, из них в ноябре -378 человек. Из оперативной зоны «Центр» в рейх были угнаны за сентябрь – декабрь 1942 г. более 23 220 гражданских рабочих, а всего с февраля по декабрь – 113 682 человека[503].

Насильственный угон советских людей в Германию принял особенно широкий размах после объявления в начале 1943 г. «тотальной мобилизации». Повсюду на оккупированной территории гитлеровцами широко практиковались методы массовых облав. Оцеплялись целые городские районы, кварталы, улицы, рынки, предприятия, деревни. Отчеты карателей пестрят цифрами, за которыми стоят сотни, тысячи загубленных человеческих жизней. Во время операции под кодовым названием «Эрнтефест-1» были отправлены в Германию 1308 человек, «Эрнтефест-2» – 272, «Вальдвинтер» – 2041, «Франц» – 1000, «Фен» -1225, «Фриц» – 11 724, «Герман» – 20 944, «Коттбус» – более 6 тыс. человек[504].

Суммарные сведения о числе угнанных в рейх из Генерального округа «Беларусь» в 1943 г. не обнаружены. Известно лишь, что до июля 1943 г. из Генерального округа «Беларусь» были отправлены около 52 тыс. человек. Всего же к концу 1943 г. из «Остланда» гитлеровские власти вывезли 151 196 остарбайтеров, а вместе с рейхскомиссариатом «Украина» гражданская оккупационная администрация отправила в рейх 1 337 230 человек. С территории тыла группы армий «Центр» к концу 1943 г. в рейх были угнаны 86 318 человек, а всего с февраля 1942 г. -200 тыс. Из оперативных армейских зон «Юг», «Центр» и «Север» за 1943 г. были доставлены в рейх 211 700 человек[505].

4 января 1944 г. на совещании у Гитлера было решено доставить в Германию в течение года 4,2 млн иностранных рабочих. 14 января 1944 г. появилось распоряжение восточного министерства о поставке из Беларуси 50 тыс. человек[506]. Однако изменение обстановки на фронтах Великой Отечественной войны внесло изменения в планы гитлеровских властей. 29 марта 1944 г. приказом Главного командования группы армий «Центр» на случай отступления с территории оперативного тыла были намечены мероприятия по эвакуации рабочей силы. В соответствии с этим приказом большинство гражданского трудоспособного населения прифронтовых районов, помимо призванного в боевые формирования и вспомогательные службы немецких частей, трудовых колонн и предприятий, должно было, как и немецкие части и