Затем появится второй муж…

Вдруг раздался звонок в дверь. Жозефина сначала решила не открывать. Кто может к ней прийти вот так? Она на цыпочках подошла к замочной скважине. Ирис!

— Открывай, Жози, открывай. Это я, Ирис.

Жозефина скрепя сердце открыла дверь. Ирис с порога расхохоталась.

— Ну ты и одета! Прямо Золушка!

— Я вообще-то работаю…

— Вот я и зашла к тебе проверить, далеко ли ты продвинулась в моей книге и как поживает наша героиня.

— Она побрилась наголо, — буркнула Жозефина, которая охотно бы сейчас побрила голову и сестре.

— Я хочу почитать! Хочу почитать!

— Слушай, Ирис, не знаю… У меня работа в самом разгаре.

— Я на минутку, обещаю. Не задержусь.

Они зашли в кухню, и Ирис склонилась над компьютером. Начала читать. Тут зазвонил мобильник, она ответила. «Нет, нет, я вполне могу говорить, я у сестры. Да! В Курбевуа. Ну представляешь! Пришлось брать с собой компас и заграничный паспорт! Ха-ха-ха! Нет! Не может быть! Ну расскажи… А он что? Да ну… А она что?»

Жозефина вскипела. Мало того, что она отрывает меня от работы, она к тому же во время чтения отвлекается на дурацкую болтовню по телефону. Она вырвала компьютер из рук сестры, бросив на нее убийственный взгляд.

«Ой-ой-ой, пора прощаться! Жозефина испепеляет меня взглядом. Я перезвоню».

Ирис захлопнула телефон.

— Ты что, сердишься?

— Да. Я сержусь. Сначала ты врываешься ко мне без предупреждения, отрываешь меня от работы, а потом, когда читаешь мой текст, ты отвлекаешься на разговоры с какой-то кретинкой да еще надо мной насмехаешься! Если тебе не интересно то, что я пишу, не мешай мне, ладно?

В ней клокотал гнев Флорины.

— Я думала, тебе пригодится мое мнение.

— Я обойдусь без твоего мнения, Ирис. Дай мне возможность спокойно писать, и когда надо будет, я тебе все покажу.

— Ладно, ладно. Успокойся. Ну можно я все-таки почитаю?

— При условии, что ты не будешь отвечать на телефонные звонки.

Ирис кивнула, и Жозефина отдала ей компьютер. Ирис молча принялась читать. Ее телефон зазвонил. Она не ответила. Когда закончила, внимательно посмотрела на сестру и сказала: «Хорошо. Очень хорошо».

Жозефина снова чувствовала себя спокойно и уверенно. Пока Ирис не добавила:

— Хорошая идея побриться наголо. Удачный трюк!

Жозефина не ответила. Она думала об одном: как бы скорее вернуться к работе.

— Ты хочешь, чтобы я сразу ушла?

— А ты хочешь остаться?

— Нет… наоборот, мне приятно, что ты относишься к этому так серьезно.

Она взяла сумку и мобильник, поцеловала сестру и вышла, оставив за собой настырный запах духов.

Жозефина заставила себя проводить ее до входной двери, затем, вздохнув, вернулась на кухню. Села писать продолжение, но было поздно: в голове шаром покати, ни одной мысли.

Она зарычала от ярости и полезла в холодильник.

— Пап, а крокодилы меня не съедят?

Антуан сжал маленькую ручку Зоэ, успокаивая ее. Нет, крокодилы ее не съедят. Не нужно только к ним подходить слишком близко и кормить их. Здесь не зоопарк, здесь нет сторожей. Нужно быть внимательней, вот и все.

Он повел Зоэ прогуляться вдоль крокодильих болот. Хотел показать ей, где работает, что делает. Хотел, чтобы она поняла: уехал он по веской, уважительной причине. Вспомнил предостережение Жозефины: «Удели время Зоэ, не позволяй, чтобы Гортензия завладела тобой целиком». Ширли, Гэри и девочки приехали вчера, они были измучены дорогой и жарой, но полны решимости осмотреть Крокопарк, море, лагуны и коралловые рифы. Ширли купила путеводитель по Кении и вслух зачитывала им в самолете. Они поужинали на веранде. Милена, казалось, была счастлива, что у нее наконец появилась компания. Она весь день стояла за плитой — хотела, чтобы ужин удался. И он удался. Антуан впервые после своего приезда в Кению был по-настоящему счастлив, оттого, что его дочки с ним. Милена и Гортензия, судя по всему, отлично поладили. Гортензия обещала Милене помочь ей продавать косметику. «Тогда я тебя накрашу, и ты будешь такой ходячей рекламой. Главное, чтобы китайцы с ума не посходили». Гортензия скривилась: «Ой, они такие мелкие и тощие, такие желтые, мне нравятся настоящие мужчины, сильные, мускулистые!» Антуан потрясенно слушал — его поразила самоуверенность дочери. Гэри украдкой пощупал бицепсы. Он отжимался пятьдесят раз утром и вечером. «Ну, еще разок, малявка, тогда я, может, обращу на тебя внимание». Ширли едва сдерживалась. Она терпеть не могла, когда ее сына называли малявкой.

Нынче утром Зоэ вошла к ним в комнату без стука. Он жестом показал, чтобы она не шумела, и пошел с ней прогуляться.

Они шли по пустынному парку. Антуан показывал Зоэ различные сооружения. Учил, как называются местные деревья и птицы. Он не забыл намазать Зоэ кремом от солнца и дал ей большую шляпу. Она отогнала муху и вздохнула.

— Папа, а ты долго здесь будешь?

— Я еще не знаю.

— Когда ты убьешь всех крокодилов, положишь их в коробки и сделаешь из них сумки, тогда ты сможешь уехать?

— Тогда будут другие. Они нарожают малышей…

— А малышей ты тоже убьешь?

— Ну, мне придется… Я должен.

— Даже самых маленьких?

— Я подожду, когда они подрастут. Или не буду ждать, если появится другая работа.

— Мне бы хотелось, чтобы ты не ждал. А в каком возрасте крокодил становится взрослым?

— В двенадцать лет…

— Ну ты же не будешь ждать? А, пап?

— В двенадцать лет он ограничивает себе территорию и заводит самку.

— Примерно как мы, люди.

— Правда, чуть похоже. Мама-крокодилица сносит пятьдесят яиц и потом три месяца их высиживает. Чем выше температура в гнезде, тем больше вылупится самцов. Вот это не как у нас.

— И у нее будет пятьдесят детей?

— Нет, потому что некоторые умрут уже в яйцах, а других сожрут хищники. Мангусты, змеи, хищные птицы. Они дожидаются, когда мать уйдет, приходят и разоряют гнездо.

— А когда они уже родились?

— Мать-крокодилица очень аккуратно берет их в пасть и относит в воду. Она живет с ними несколько месяцев, иногда даже год-два, чтобы оберегать их, но они быстро учатся сами добывать пропитание.

— Как же она управляется со столькими детьми?

— Девяносто девять из ста детей крокодилов умирают в младенчестве. Таков закон природы.

— А мама переживает?

— Она знает, что так надо… И борется за тех, кто выжил.